"Думаю, как все закончить": новая сюрреалистическая головоломка от Чарли Кауфмана

Sobesednik.ru – о вышедшей на Netflix гипнотической ленте режиссера и сценариста Чарли Кауфмана («Вечное сияние чистого разума»). Перед глазами раскинулась ночная тьма, которую под светом немногочисленных фонарей рассекает плотный рой снежинок. Впереди стоит внушительного размера школа, вселяющая иррациональный страх, позади простирается сельская дорога, ведущая в никуда, а между ними стоит девушка по имени Люси (Джесси Бакли). Она приехала сюда со своим парнем Джейком (Джесси Племонс), которому позарез нужно было выбросить мороженное: оно настолько приторное, что есть его невозможно, но ждать нельзя, иначе липкой субстанцией будет перемазана вся машина. Джейк сделал то, что хотел. Только вот ему показалось, что из окна школы за ними шпионит какой-то извращенец, так что герой, несмотря на уговоры подруги, пошел разбираться с наглецом. Оставшаяся одна Люси же после длительного ожидания вышла из машины, чтобы позвать бойфренда, но по неосторожности захлопнула дверь и оказалась перед выбором: зайти в жуткое здание или добираться до «цивилизации» пешком. Она выбрала первый вариант. Вообще, новая картина «Думаю, как все закончить» Чарли Кауфмана, укрепившегося в качестве незаурядного и крайне талантливого сценариста («Вечное сияние чистого разума», «Адаптация», «Быть Джоном Малковичем») и режиссера («Нью-Йорк, Нью-Йорк», «Аномализа»), начиналась весьма безобидно. По крайней мере в глазах героини (но не зрителя). До того, как Люси оказалась одна в Богом забытой глуши, Джейк повез ее знакомиться с родителями. Еще во время поездки, занимающей, к слову, около двадцати минут от общего хронометража, зритель погружается в крайне неуютное состояние, во время которого накатывает предчувствие близящейся беды. Примерно то же, пожалуй, заставлял испытывать три года назад фильм «Прочь» Джордана Пила. Но тут сразу нужно сказать, что схожий зачин в совокупности с обозначенным жанром триллера (он, конечно, насквозь условен) создает ложные ожидания. Стоило героине выйти из машины, и первое, что она увидела – судорожно машущая ей из окна второго этажа мать Джейка. Дальше – больше. После экскурса по фермерскому сараю, где некогда свиней заживо съели черви (напоминанием служит жуткий черный след на месте, где умирали животные), девушка заходит в дом с жутко неуютной атмосферой, видит странную дверь, якобы исцарапанную псом, и присоединяется к семейному ужину, нервозный смех и неловкие диалоги которого будто вот-вот перерастут в расправу. Но, конечно, никакой кровавой бани не будет, ибо картина Кауфмана не могла быть настолько проста. Да и пребывание героев в родительском доме не продлится долго – Люси необходимо быстрее добраться домой, чтобы закончить работу. Персонажи вновь сядут в машину и отправятся в обратный путь, в процессе которого фильм окончательно трансформируется в полный абстракций лабиринт, где выход (если он вообще есть) найти крайне сложно. Прежде чем перейти к анализу ленты, нужно сделать небольшое отступление. «Думаю, как все закончить» Кауфман снял по роману Йэна Рейда, и это тот редкий случай, когда литературный первоисточник попал в руки ровно того, кого нужно. Судя по предыдущим парадоксальным и сюрреалистическим работам автора, неудивительно, что он смог найти структурные и визуальные решения относительно того, как выстроить повествование и перенести на экран абстрактные условные образы, которыми наполнена книга. Лента начинается с меланхоличного монолога Люси о том, «как все закончить». Эта мысль, засевшая внутри героини, прослеживается на протяжении всего фильма, и при этом не до конца ясно, о чем идет речь. Что хочет закончить Люси: отношения, с которыми вроде как все в порядке, или жизнь? Внутренние рассуждения девушки мы будем слышать часто – в подавляющем большинстве случаев тогда, когда она будет сталкиваться с парадоксальными бесконечными ситуациями. Так из камерной локации в виде дома Джейка Кауфман создает настоящий галлюциногенный лабиринт, который в зависимости от того, за какой угол повернет героиня, предстает не то жутким видением, не то машиной времени, не то зеркалом подлинной, не иллюзорной реальности. Тут Люси видит родителей бойфренда как в молодости, так и в старости. К слову, несмотря на то, что родителей Джейка (Тони Коллетт и Дэвид Тьюлис) мы видели в кадре не так долго, их появление было крайне эффектным и абсурдистским. Далее весь вечер мобильник героини разрывается от звонков с ее же номера, а по другую сторону телефонного провода некий мужчина говорит об ответе на вопрос, который так и не прозвучит. В том самом подвале она нашла униформу таинственного уборщика из вышеупомянутой школы, а на семейных фото узнала саму себя – во многом это формирует интригу фильма. Впрочем, во время двусторонней поездки Джейка и Люси на машине, которая занимает большую часть экранного времени, мы увидим не меньше странностей. Между спорами о фильме «Женщина под влиянием» Джона Кассаветиса, обсуждениями мюзикла «Оклахома» и поэзии Уильяма Вордсворта героиня с пассажирского кресла нет да увидит старческую руку на руле автомобиля и молча метнет на нее недоумевающий взгляд. Монотонные диалоги, на которых строится фильм, при этом удивительным образом работают гипнотически. Когда между героями завязывается очередной разговор, у зрителя не остается выбора, кроме как жадно наблюдать за игрой потрясающих Джесси Бакли и Джесси Племонса и пытаться увязать с происходящим отсылки, оставленные авторами романа и фильма. Так что, выход из лабиринта есть? Если да, то заключается он не в чем ином, как в разрушении иллюзий и встрече с реальностью. Реальностью, где ты оказываешься той самой свиньей, кишащей червями, которые пожирают тебя изнутри. В одном из диалогов Джейк сказал, что дети, которые когда-то в его родной школе играли в театре и были преисполнены надеждами, сейчас работают в супермаркетах. Удручающе жизненная ситуация отягощается тем, что попытка осмыслить действительность может столкнуться с игрой разума, которая воздвигает бесконечные симулякры, упорно не желающие размыкать свои объятия. Прощание с дымовой завесой – процесс болезненный и сложный. Но, кажется, пора это закончить, все-таки войти в школу и вернуться на театральную сцену. Правда, теперь она будет уже местом не построения несбыточных грез, а подведением итогов пути.