Группа Plazma – о дуэте с Аленой Водонаевой, английском по книгам Шарлотты Бронте и ударе молнией
Они никогда не зубрили музыкальную грамоту, но смогли продать пластинки со своими песнями тиражом более миллиона экземпляров. Одни из первых в России отважились петь только на английском. Роман Черницын, Максим Постельный и группа Plazma – в новом выпуске «Ночного экспресса».
Станция «Волгоград»
Алексей Кортнев: Именно здесь была написана песня «Take my love». Сколько лет назад?
Роман Черницын: Это был 1993 год, ей 27 лет.
Алексей Кортнев: Наши многие пассажиры хорошо знают английский язык, но так волнуются, когда ты поешь, что некоторые слова не разбирают. О чем там идет речь?
Роман Черницын: Поется от лица некого парня, который грустит из-за того, что его девушка относится к нему не так серьезно, как он хотел бы.
Алексей Кортнев: Как завязался ваш дуэт?
Роман Черницын: Мы повстречались в школьном ансамбле. Я учился в девятом классе, Максим – в техникуме. Это был большой коллектив, который пел разные песни: популярные, советские. Это был 1988 год.
Алексей Кортнев:…И так вам встали поперек горла эти советские песни, что захотелось петь на английском?
Роман Черницын: Они очень стояли поперек горла. Максим даже всячески препятствовал прослушиванию советских песен родителями. Когда родители особенно рьяно слушали эти песни, он обрезал проводок от радио.
Алексей Кортнев: Тем не менее нужно же было как-то договориться, что вы пойдете именно таким тернистым путем. Вы прямо тогда понимали, что вы будете идти по нему последовательно?
Максим Постельный: Нас вынесло, потому что группа распалась, и мы остались вдвоем с синтезатором. Когда пришла пора писать собственные песни, мы поняли, что выбора, на каком языке петь песни, – не стоит. Потому что все кумиры в то время пели на английском языке.
Алексей Кортнев: Я читал в ваших прежних интервью, что до встречи с Максом Рома не очень любил музыку и собирался становиться инженером. Когда его пытались записать в музыкальную школу в детстве, он сопротивлялся изо всех сил.
Роман Черницын: Это было ужасно, я просто бросился на землю и забился в конвульсиях. У нас во дворе жил мальчик, который играл на скрипке и ходил в музыкальную школу. И каждый вечер он, несчастный и понурый, шел в эту музыкальную школу, а мы играли в футбол.
Алексей Кортнев: Первый успех пришел в Волгограде, на родине?
Максим Постельный: Я впервые ощутил, что популярен, когда нас позвали на большое мероприятие на набережной города. Когда 30 тысяч человек стоит, мы выходим на сцену после известного московского артиста и понимаем, что слышим оглушительный шквал аплодисментов и все 30 тысяч поют «Take my love».
Алексей Кортнев: Что могло произойти с населением города Волгограда, чтобы они прониклись песней на английском языке? Более того, поняли, что это не какой-то западный исполнитель, а своя родная команда?
Роман Черницын: На самом деле, это было все очень просто, потому что в Волгограде, как и во многих провинциальных городах, вот эта тусовка – музыканты, телевизионщики, радийщики – это одна тусовка. Все друг друга знают, и отдать песню на радио очень просто.
Алексей Кортнев: Несмотря на то, что вы профессионально занялись музыкой, вы получили высшее образование в совершенно другой области. Кто вы по специальности?
Максим Постельный: Контрольно-измерительные приборы и автоматика, но у меня была специализация «программист».
Роман Черницын: Я тоже работал в КИПе какое-то время, но у меня нет соответствующего образования. Все профессии, которыми я обладаю официально – это «водитель грузовика». У меня есть права категории С и права сельского механизатора, я умею управлять гусеничным трактором.
Станция «Москва»
Алексей Кортнев: Ваш приезд в Москву был легок и триумфален?
Роман Черницын: Я бы поостерегся столь ответственных заявлений. Он был, может, легок, с физической точки зрения – сама дорога из Волгограда в Москву, но морально я пережил непростой год.
Максим Постельный: Нас позвали на «Европу Плюс» в качестве звукорежиссеров и, приехав в Москву, мы сразу же попали в Останкино. Нас специально вызвали.
Алексей Кортнев: Как вас вызвали?
Максим Постельный: В Волгограде в одно время открылось шесть радиостанций собственного вещания. И, естественно, специалистов по созданию «одежды эфира» и прочего не было. Мы все это постигали сами. Один из наших друзей перебрался в Москву чуть раньше и стал занимать одну из ведущих должностей на радио. И когда возникла нужда в «одежде эфира» он позвонил нам, и мы приехали.
Алексей Кортнев: Вы приехали не как музыкальная группа, а потенциальные работники радиостанции?
Роман Черницын: Так получилось, что Максима пригласили работать, и это давало нам возможность не умереть от голода в первое время.
Максим Постельный: Мы ехали ради того, чтобы показать, что если мы популярны в Волгограде, значит, мы можем быть популярны и в стране.
Алексей Кортнев: Был ли какой-то план?
Максим Постельный: Никакого. Приехать и сказать: «Здрасьте, мы здесь».
Роман Черницын: Я помню, что когда мы только приехали, каким-то образом я очутился на Павелецком вокзале, и тогда я впервые увидел разницу в количестве людей между Волгоградом и Москвой. Я думал: «Господи, кому мы тут нужны?». И тогда меня накрывал пессимизм.
Алексей Кортнев: Тем не менее это все удалось преодолеть. Каким образом?
Роман Черницын: Получилось так, что у Дмитрия Маликова в коллективе работал человек, который нам хорошо знаком. И таким образом через него наши записи попали к Дмитрию Маликову. На него особенно произвело впечатление видео, где 30-ти тысячная толпа поет с нами хором, и он проникся.
Алексей Кортнев: С Димой вы подписали контракт?
Максим Постельный: Да, на пять лет.
Алексей Кортнев: Почему не стали продлевать?
Роман Черницын: Просто у нас в России так заведено, что когда ты работаешь с продюсером, то ты работаешь НА продюсера. Продюсер зарабатывает деньги, а ты получаешь зарплату. Когда проходит пять лет, хочется, чтобы стало как-то иначе.
Станция «Лондон»
Алексей Кортнев:Бывали ли вы в Лондоне?
Максим Постельный: Я был. Мне очень понравилось, я ощутил себя там как дома. Во-первых, все разговаривают там на плохом английском.
Алексей Кортнев: Почему поете только на-английском?
Роман Черницын: У нас никогда не было жесткого табу для себя и, более того, русский язык любим нами очень. Но когда мы запели и прошли уже какой-то путь, мы решили, что это будет нашей визитной карточкой.
Алексей Кортнев:Как вы учили язык?
Роман Черницын: Я слушал песни на английском языке, переводил текст, анализировал. Я не настолько хорошо знаю язык, насколько хорошо пишу тексты. Я изучаю этот процесс всю свою жизнь.
Алексей Кортнев:Я слышал, что вы учили язык по романам Шарлотты Бронте.
Максим Постельный: У меня мама преподаватель английского и немецкого языка. Когда я учил английский язык, она меня заставляла читать в оригинале английские книги.
Алексей Кортнев: У вас есть еще один принцип – не петь с женщинами. И один раз вы его нарушили.
Максим Постельный: В один из прекрасных летних вечеров наш менеджер решил, что нам нужна девочка в коллектив. И мы объявили кастинг. В этот период времени Алена Водонаева «откинулась» с «Дома-2». Мы решили, что в рамках этого проекта мы можем позволить себе эксперимент с русским языком. Алена Водонаева оказалась невероятно талантливой девушкой. Когда она вышла из «Дома-2», она петь совершенно не умела, за три недели занятий с преподавателем она научилась петь так, что мы записали трек вполне себе сносный.
Алексей Кортнев:Почему у этой истории нет продолжения?
Роман Черницын: Это был дуэт, он получился, и потом все вернулись к своим обычным делам.
Станция «Орел»
Алексей Кортнев:Орел – место, где с вами произошла одна из гастрольных коллизий.
Максим Постельный: Это бы прекрасный летний вечер, который вдруг перестал быть прекрасным в мгновение ока. Вокруг тучи, гром, мы готовились к концерту. Был саундчек, Рома сидел в машине. Мы репетируем и тут вдруг гром с молнией, прилетает это все в угол сцены. Было настолько страшно, что все испугались. Кроме нас. Все забегали, а мы спрашиваем: «А где звук?». Но ни звука, ни света не было, и мы уехали в гостиницу.
Алексей Кортнев: Вы путешествуете не только на гастролях. Как-то раз вы заблудились в Малайзии…
Максим Постельный: Мы доверчиво шли за Романом, а Роман читал все указатели на английском языке. И повел нас определенной тропой…
Роман Черницын: Мы хотели прогуляться по джунглям, и там был указатель, который направлял на прогулочную тропу, по которой мы должны были прогуляться и вернуться обратно на эту полянку. Но каким-то образом мы оказались на другой тропе, которая вела на вершину всего этого острова. Максим настолько разнервничался, он переживал, потому что уже смеркалось, а мобильные не работали.
Станция «Комаринская»
Алексей Кортнев:Станция названа в честь хоккейной команды «Комар» – это команда артистов, в которую входят Марат Башаров, Сергей Кристовский, Александр Иншаков. Кто вас туда вовлек?
Максим Постельный: Мы были на дне рождении Любови Воропаевой. Был прекрасный вечер, мы приняли лишнего, к нам подходит наш товарищ и говорит: «Я играю в замечательной команде «Комар», приходите». Роман тут же соглашается, потому что Роман всегда соглашается.
Роман Черницын: Я мечтал, я все свое детство обожал смотреть хоккей, мне безумно нравилась эта эстетика. Форма, плечи, силовые приемы. Я всегда мечтал пойти куда-то играть, но не знал куда.
Максим Постельный: Я не стоял на коньках вообще. В итоге я выхожу на лед и понимаю, что это совсем не то, что показывают по телевизору. Закончилось тем, что в начале тренировки я сломал ногу.
Алексей Кортнев:На каких позициях вы играете?
Максим Постельный: Я защитник, Роман нападающий.
Алексей Кортнев:Против кого играете?
Максим Постельный: Мы играем на некоторых благотворительных мероприятиях, ради продвижения хоккея. Любой ребенок должен иметь поддержку на государственном уровне, для того, чтобы просто играть в хоккей. Потому что это невероятно дорого.
Посмотреть выпуск программы «Ночной экспресс» от 18 сентября можно также на нашем YouTube канале
