Охота на Крота. Как НКВД добрался до предпоследнего крупного бандеровского командира

Отец у Василя умер, когда ему было всего полтора года. Мать Розалия вышла замуж вторично за некоего Михаила Гунчака, жившего в соседнем селе Старое Мисто. Когда мальчику было шесть лет, она продала дом и купила землю в селе Олесин Бережанского повята, где затеяла строить новый. Василя вместе с братом она там же отдала в батраки, старшую дочку выдала замуж, а сама жила с мужем — в Олесин она переехала только в 1934 году.

Василь всё детство работал, так что закончить он смог только местную школу-четырёхлетку. Уже там он получил первые уроки ненависти к польским оккупантам: «Формально языком обучения был украинский, но учительница — полька, да ещё и шовинистка — преподавала предметы преимущественно на польском. Запорожцев называла бунтарями, поножовщиками. Однако для нас, учеников, казаки были рыцарями, украинцами, а учительница — «не нашей», «врагом»».

Ещё более наглядной демонстрацией стала проводимая правительством Пилсудского так называемая пацификация — политика умиротворения населённых в основном восточными славянами земель. На бумаге польские полицаи и военные подразделения должны были бороться только с националистами. На практике почувствовавшие свою безнаказанность вооружённые люди в конфедератках зачастую просто измывались над крестьянами-украинцами.

Проводя обыски, они расшивали соломенные крыши домов (а на дворе была осень), выбивали двери, ломали чердаки, вспарывали подушки, перины, разбрасывали снопы. Войдя в раж, высыпали на землю муку, зерно, крупы, сверху поливали грязью, навозной жижей. Всё это сопровождалось массовыми избиениями под вопли: «Мы вам покажем Украину!» — или под что-то в этом духе.

Не избежал измывательств и Василь: «Жандарм заметил меня, схватил и начал бить, спрашивая, что я там спрятал. Порвал на мне рубашку, повалил на землю, топтал ногами, а я изо всех сил кричал. Мне было тогда 10 лет». Так в мальчике посеяли ненависть, которая вскоре дала свои всходы.

В Олесине Василь сдружился с будущим высокопоставленным деятелем ОУН Осипом Дьяковым. Именно благодаря ему малообразованный паренёк получил какие-то минимальные знания об истории Украины в толковании украинских националистов, познакомил с «Кобзарём» Шевченко, другими произведениями украинских национальных поэтов и писателей.

Новый товарищ был из довольно зажиточной семьи, учился в гимназии, а потому знал значительно больше, чем среднестатистический тернопольский селянин, такой как Василь. Тому просто некогда было учиться: он работал в бригаде каменщиков, а в свободное время подрабатывал, играя на скрипке в организованном им оркестре на свадьбах, юбилеях, похоронах, прочих мероприятиях.

В 1937 году по рекомендации руководителя Олесинской ячейки Осипа Кусеня (Серого) Галасу приняли в тернопольскую организацию ОУН. Ему присвоили свою кличку, или, как было принято говорить в среде украинских подпольщиков-националистов, «псевдо» — Назар.

В активных действиях до начала Второй мировой войны Василю поучаствовать не довелось. Подпольщики иногда собирались по ночам в тайном месте в лесу, которое охранялось заранее выставленными дозорами. Говорить не по делу, создавая ненужный гам, строго запрещалось. Перед рядовыми бойцами выступали руководители организации, разъясняя общую политическую обстановку и «политику партии», после чего подпольщики расходились.

Галаса проявил себя как неглупый человек, на которого можно положиться, и через несколько месяцев его назначили комиссаром Юнацтва ОУН — эдаким националистическим «комсомольцем».

Однако польские полицаи не зря ели свой хлеб — в мае 1939 года Василя арестовали и бросили за решётку в местную Бережанскую тюрьму. Правда, долго ему сидеть в ней не пришлось: 1 сентября того же года нацистская Германия напала на Польшу, а уже 16 сентября тюремщики распахнули ворота.

Начальник тюрьмы сообщил, что решением правительства Речи Посполитой объявляется всеобщая амнистия, и пожелал бывшим заключённым никогда не попадать в этот «дом бесчестия» снова.

На следующий день это самое правительство сбежало за рубеж, бросив Польшу на произвол судьбы, и на территорию Западной Украины вступили первые подразделения Красной армии.

Относительно Галасы начальник тюрьмы, похоже, сглазил — погулять на свободе тому удалось всего два месяца. Уже 11 ноября органы НКВД задержали его, как действовавшего против предыдущих властей украинского националиста, и продержали во всё той же Бережанской тюрьме до июня 1940 года.

Мать Василя за месяц до его освобождения арестовали и выслали в Сибирь, откуда она уже не вернулась, поэтому, чтобы вновь не оказаться в «гостях» у чекистов, юноша ушёл в подполье, где всё так же продолжил работать с украинской молодёжью Бережанского района. Его стремительная карьера украинского националиста началась с приходом немцев.

С июля 1941 года Галасу назначили уездным референтом пропаганды, после нескольких месяцев работы он вырос до руководителя (проводника) уездной ячейки. В начале 1942 года он прошёл курсы политической и боевой подготовки (националисты называют подобные мероприятия вышколами) для руководителей ОУН среднего звена. Занятия проводили высокопоставленные деятели ОУН, среди которых был и Василь Кук (Лемиш), с которым судьба крепко свяжет Галасу через 10 лет.

После окончания учёбы Василь сам занялся проведением подобных мероприятий в Тернопольском, Чертковском и Бережанском районах. Летом 1943 года его назначили руководителем областной организации ОУН в Перемышльской области.

В начале 1944 года по приказу Центрального провода он занялся организацией на вверенной ему территории структур УПА. За административную единицу бралось село численностью в 200 дворов. Если столько не набиралось, до нужной численности объединялись несколько сёл. Три села составляли станицу, три станицы — подрайон, три подрайона — район, три района — надрайон, три надрайона — отдел (областной орган). Вся территория Украины делилась на 4 части (луча).

Во главе всех этих лучей стоял Центральный провод (ЦП) ОУН во главе с Проводником. Основным был луч «Захид», включавший в себя Галичину и Закарпатье, остальные были второстепенными и поддержкой местного населения пользовались слабо.

В мае 1945 года Василь женился на руководительнице украинского Красного Креста на территории своего отдела Марии Савчин (Маричке). Она была ещё более пламенной националистской, чем он сам.

Тем временем в мировой политике происходили тектонические изменения, самым непосредственным образом повлиявшие на судьбу молодожёнов. СССР и Польша пересмотрели конфигурацию своих границ. Поляки получили так называемое Закерзонье — земли, большую или значительную часть которых населяли издревле живущие здесь восточные славяне. Отошёл к ним и Перемышль, и отдел Галасы оказался отрезанным от основных сил УПА советско-польской границей.

Весной 1946 года Василь провёл рейд своих отрядов в Словакию. Это была скорее пропагандистская, чем боевая операция.

В течение двух недель перед выборами в парламент Чехословакии бандеровцы обошли более полусотни словацких сёл, агитируя местное население не идти на поводу у москальских большевиков, голосовать за демократически настроенных депутатов, а также разъясняя мотивы собственной борьбы. Благодаря в том числе и их усилиям антикоммунистическая Демократическая партия набрала на территории Словакии 61,4% голосов. Однако в целом по стране победили на выборах коммунисты.

15 декабря 1946 года Мария родила первенца — Зенона, а через полгода поляки провели свою печально известную операцию «Висла», в результате которой с апреля по июль 1947 года принудительно выселили украинцев Закерзонья с их этнических земель на запад и север страны. Их переместили на земли, которые ещё недавно населяли немцы. Лишившись поддержки населения, бандеровцы Галасы оказались в критической ситуации.

В мае поляки арестовали Маричку: МГБ стало известно, что она вместе с новорождённым сыном прячется в Кракове, о чём чекисты тут же сообщили польским товарищам. Во время одной из облав её задержали.

Понимая, что Зенона у неё всё равно отберут, жена Галасы попросила охранника выйти из комнаты, куда её предварительно поместили, под предлогом, что ей нужно покормить ребёнка. Выбравшись через окно на крышу, она бежала, оставив сына лежащим на столе. В результате Зенона усыновил кто-то из поляков, по непроверенным данным — неизвестный офицер местной безпеки. Родители его больше никогда не видели.

Пытаясь хоть как-то сопротивляться операции «Висла», Галаса организовал новый многокилометровый рейд бойцов отделов УПА через Чехословакию на территорию Западной Европы. Эта акция по замыслу Украинской главной освободительной рады, ЦП ОУН и главнокомандующего УПА Романа Шухевича должна была привлечь внимание международного сообщества к «борьбе украинского народа» за свою государственность.

В результате особого резонанса добиться не удалось, и в сентябре Галаса с несколькими наиболее активными своими помощниками перешёл советско-польскую границу и вернулся на Украину.

Зиму они с Маричкой провели в одном схроне с ещё семью своими товарищами. Им удалось раздобыть где-то ячменной муки, из которой они пекли лепёшки, заменявшие им хлеб. Кроме того, в рацион бандеровцев входило немного картошки, мяса, сушёных грибов, сахара. Продукты были строго лимитированы, поблажки делались только по большим праздникам. Спали в две смены, так как мест на двухэтажных нарах на всех не хватало.

Когда Галаса и его подручные весной выбрались из схрона, оказалось, что Маричка снова в положении. В сельсовете ей раздобыли справку, и Василь отправил её во Львов — посовещавшись, они решили, что Маричка сделает аборт. Однако женщина не решилась на такой поступок, и 18 октября 1948 года родила второго сына — Тараса.

Через три месяца сотрудники МГБ задержали её и, оставив мальчика у себя, отправили к мужу, убедить его сдаться. Вместо этого Маричка осталась с Василём и ещё четыре года кочевала с ним по лесам.

По приказу Романа Шухевича Галаса в июле 1948 года возглавил краевой провод Северо-Западных украинских земель — Волынскую, Ровенскую и Житомирскую области, а также часть примыкающих к ним с севера населённых этническими украинцами районов Белоруссии. Помимо проведения административной и боевой работы, он занимался публицистикой, писал статьи, подписываясь Зеноном Савченко.

5 марта 1950 года был ликвидирован главный командир УПА Роман Шухевич, и его место занял Василь Кук (Лемиш). Галасу назначили членом ЦП ОУН. Через два года он получил под своё начало дополнительно Винницкую и Каменец-Подольскую области. Но это было вызвано не особым к нему доверием, а критической ситуацией, в которой очутилась ОУН-УПА. Всё больше и больше гибло старых проверенных бойцов. Многие уходили из организации, сдаваясь властям, а некоторых чекисты вербовали. Такие представляли для остальных бандеровцев наибольшую опасность.

Однажды в адресованном Орлану пакете (такое «псевдо» носил в эти годы Галаса), помимо газет и журналов оказалась взрывчатка. Погиб один из его охранников. Другой охранник и Маричка получили ранения.

МГБ начало за Кротом — такой оперативный псевдоним получил Галаса от чекистов — настоящую охоту.

Для захвата его и Кука была создана спецгруппа «Закат», которую возглавил агент К-62 — в недавнем прошлом начальник курьерской группы ЦП ОУН. Его точное имя спецслужбы не раскрывают, но скорее всего это был Михаил Качановский (Скоб, Качур). Галаса доверял ему настолько, что присвоил звание поручика УПА, наградил крестом за заслуги и двумя медалями.

Чекисты создали легендированный Кременецкий районный провод «Закат», на который и хотели выманить Крота. «Боевики» этого провода втёрлись в доверие к одному из членов ЦП УПА Бурому и вместе с ним 28 июня прибыли к Галасе. Они убедили его посетить восточные регионы Подолья, где, по их словам, они весьма успешно боролись с большевизмом. Тот получил разрешение на своё перемещение у Лемиша, после чего отправился в путь. 11 июля 1953 года Галаса, Маричка и их верный охранник Чумак прибыли в лесной массив в окрестностях Ямполя — подольского городка на границе с Молдавией.

Чумака липовые бандеровцы отправили под благовидным предлогом в одно из близлежащих сёл, а остальных своих гостей накормили и дождались, пока они уложатся спать.

Около 7:30 утомлённые ночным переходом Галаса и Маричка укрылись плащ-палатками и легли отдохнуть. К-62 дал сигнал, и его подручные их связали. По воспоминаниям одного из чекистов — участников захвата Георгия Санникова, «захват этих врагов советской власти был осуществлён одной из агентурных спецбоёвок с применением спецпрепарата "Нептун-47" — сильнодействующего снотворного средства, которое добавляли в еду или напитки».

У задержанных изъяли 21 тыс. рублей, самозарядную винтовку, пистолет ТТ и револьвер, после чего отправили в Киев во внутреннюю тюрьму МГБ. Уже 14 июля начались их допросы.

Долго Галаса не запирался и довольно быстро рассказал всё, что знал, а знал он многое. По-видимому, Кук на случай своей гибели готовил себе замену и незадолго до задержания Орлана ознакомил его с почтой от заграничных центров ОУН. Планировалось передать им тезисы о сворачивании активных действий подполья, о концентрации на воспитании молодой смены и о примирении с оппозиционными Бандере украинскими националистами.

Галаса указал около полусотни схронов, тайников с архивами ЦП ОУН. С его помощью провели несколько оперативно-войсковых операций. Благодаря ему удалось перехватить связного Кука — Левка. Тот выдал место следующей своей встречи с командующим УПА, а также место, где были закопаны семь бидонов с документами националистического подполья и 75 тыс. рублей.

Чекисты отблагодарили страдавшего дистрофией, миокардитом и холециститом Галасу, предоставив ему качественное лечение. Также они дали ему возможность закончить среднее образование. Чету Галасов возили по Киеву и различным регионам Украины, демонстрируя, какое промышленное и культурное развитие получила республика за послевоенные годы, и всячески склоняли к сотрудничеству.

Заключённый-10 — такое последнее своё «псевдо» получил Галаса от чекистов — 21 августа 1953 года подготовил «Несколько вариантов поимки живым Лемиша» (то есть Кука) и предложил свою помощь в этом. Также он написал документ «Моё отношение к последним переменам в СССР и связанным с ними вопросам о подполье», в котором признавал бесполезность дальнейшей борьбы украинских националистов.

На Короленко, 33 посчитали, что чета Галасов полностью перешла на их сторону, и для начала решили забросить на запад Маричку, чтобы с её помощью внедрить в зарубежные проводы ОУН своих агентов.

Они не учли всю глубину фанатичной веры этой женщины в украинскую националистическую идею, ради которой она готова была пожертвовать и мужем, и детьми. Галаса на такие жертвы готов не был, и, если бы на запад отправили его, операция, скорее всего, удалась бы. А так проинструктированная мужем Маричка год разыгрывала свою лояльность. Перед заброской ей и Василю устроили встречу с сыном Тарасом. Женщина держалась стойко, а вот Галаса, не выдержав душевного напряжения, рыдал.

Как только Маричку забросили на запад, она во всём призналась местным спецслужбам. К счастью для спецов из МГБ, у них была обратная связь, их предупредили, что американцы, исходя из полученных данных, затеяли контригру «Москва — Вашингтон». Зная об этом, чекисты отправили на запад своего агента Тараса, который в эту игру вступил, но уже под контролем Киева.

Маричка в 1955 году эмигрировала в США, там вышла замуж, родила ещё двоих детей. Живя на чужбине, она продолжала активно работать на ниве идеи украинского национализма до самой своей смерти в 2013 году.

А тем временем чекисты арестовали последнего командующего УПА Василя Кука, после чего организованное сопротивление бандеровцев практически прекратилось. В 1958 году Галасу приговорили к 10 годам тюремного заключения, но два года спустя амнистировали. Он устроился на работу на завод медоборудования слесарем, завёл семью, вернул себе сына. До последних дней существования СССР находился под негласным надзором КГБ.

С началом «незалежности» Галаса стал внештатным сотрудником Института историографии Национальной академии наук Украины. Он работал с архивными материалами о деятельности ОУН-УПА, увековечивал историю борьбы бандеровцев, выступал перед школьниками и студентами, опубликовал на эту тему несколько статей, но интервью никому не давал — видимо, не хотел отвечать на неудобные вопросы о сотрудничестве с чекистами.

Так он и дожил до 2002 года, не увидев, каких «высот» достигла его горячо любимая и наконец-то «независимая» Украина к его 100-летнему юбилею.