Секрет ее молодости: Гурченко гениально отвечала на вопрос о своем возрасте
12 ноября исполнилось бы 85 лет Народной артистке СССР Людмиле Гурченко. Она не любила говорить про возраст, и если бы его никто не знал, скрывала бы свои годы. Но при ее популярности это было невозможно. Однажды я оказался свидетелем одного эпизода. Зима 2004 года началась раньше обычного, в тот октябрьский вечер было так холодно, что казалось: уже январь, и мы околеем. Мы – это съемочная группа сериала «Взять Тарантину» во главе с легендарной Людмилой Марковной Гурченко и я, примкнувший к ней на один вечер, чтобы взять интервью. В этом проекте актриса играла какую-то авантюрную бабушку главного героя – с перестрелками, погонями и так далее. Между дублями она кутается в шубу, а когда звучит команда «Мотор!», остается в легком пальто и идет в кадр. Я жду Гурченко, чтобы сделать интервью, хотя, признаться, уже жалею, что накануне согласился на ее предложение приехать на ВДНХ: во-первых, холодно, во-вторых, Людмила Марковна сосредоточенная и, кажется, злая, а потому – как бы не отказала. Скажет: настроения нет, идите домой. Людмила Гурченко с мужем Сергеем Сениным // фото: Global Look Press Объявляют перерыв, подбегаю к ней. «Пошли в гримерку, поговорим», – командует она. У входа в актерский вагончик к нам подходит мужчина небольшого роста в рабочем замасленном полушубке, протягивает Гурченко блокнот: «Пожалуйста, автограф». Актриса как-то по-мужски дышит на руки, что-то пишет, прищуриваясь в полутьме. Вдруг стеснительный мужичок: «Людмила Марковна, мы с друзьями тут поспорили... Сколько вам лет?» Она даже не удивилась вопросу, не повернулась, показалось, что и выражение лица не изменилось. Ответила заученно: «Мне 27 лет и много-много месяцев. Все, до свидания!» – Часто, наверное, про возраст спрашивают? – с сочувствием интересуюсь уже за чаем. – Всегда, – спокойно отвечает она. – Давно привыкла уже, нормально. Бывает, старушка мне говорит: мол, на моих фильмах выросла. Сначала внутри начинаю заводиться, а потом сама себе: «Стоп, Люся! Спокойно». И иду мимо. Архив "Собеседника". Людмила Гурченко: Стыдно, что не хочу умереть за Родину
