Прошлое десятилетие в музыке ознаменовалось появлением многочисленных DIY-исполнителей, работающих в жанрах, ранее доступных лишь при сотрудничестве с лейблами, — благодаря простым в использовании приложениям для создания музыки звукозаписывающую студию можно носить с собой в кармане. Интернет наполнился низкокачественными записями непрофессиональных артистов, некоторые из них, несмотря на лоу-фай-звучание, впоследствии прогремели на целый мир — взять, к примеру, волну клауд-рэпа, негласного лидера жанра бэдрум-попа Clairo или даже невероятный успех Билли Айлиш, записавшей свои первые хиты в спальне родительского дома. В России также есть множество примеров музыкантов, прославившихся на всю страну треками «из спальни»; а также незаслуженно обделенных вниманием, несмотря на то что произведения их не менее занимательны, оригинальны и сложны. О последних рассказывает «Лента.ру».
Ушко
Дарья Короткова, 20 лет, Москва
В дискографии 20-летней московской исполнительницы Ушко (настоящее имя — Дарья Короткова) два альбома, совершенно друг на друга непохожих. Первый ее релиз golden hits 16/17 идеально падает в категорию бэдрум-попа — это сборник размеренных, минималистичных лоу-фай-треков под прямую бочку, выделяющийся, при этом, неожиданными образами в текстах: провалившимся под лед парнем, плещущимся в чашке чая лимоном, рассыпанной по полу еде.
В golden hits 16/17 вошли треки, которые Ушко сочиняла в подростковом возрасте, а сам альбом был записан на айпаде при помощи приложения GarageBand. «Я очень этого стыдилась, меня многие шеймили, что я делаю музыку в детском приложении, лохушка вообще (смеется). Я старалась сама синтезировать звуки, сама что-то делать», — рассказывает исполнительница «Ленте.ру».
Лоу-фай качество и минимализм для Ушко были вовсе не эстетическим решением, а технической трудностью, обусловленной недостатком техники и опыта в создании музыки — на деле артистка стремилась к куда более сложным ритмам и к высокому качеству звучания. Тем разительнее отличается от первого альбома ее релиз Silver Hits, вышедший в 2018 году на лейбле «Домашняя работа» — на нем Ушко экспериментирует и с вокалом (чего только не вытворяя с собственным голосом на треках «Опиаты» и «Северсталь»), и с более агрессивной музыкой — уже и в описании жанра альбома указан «драм-н-бэйс».
«Конечно, мне раньше нравились более попсовые штуки. Но я просто не могла сделать что-то сложнее прямой бочки. Я не знала, как работает ритм, пыталась работать на приложениях для драм-машинок, и получалось ***** [не очень]. Я пробовала делать что-то наподобие брейков, когда еще не знала, что это такое. Амен-брейк берется как семпл и уже впоследствии нарезается, изменяется. Я же думала, что мне нужно самой написать такой ритмический рисунок, а потом что-то с ним сделать. Я пыталась это сделать из разных звуков, которые я сама записывала. Полгода пыталась, сначала на айпаде, потом с ноутом, и позже до меня доперло — точнее, я прочитала про это — что я дура просто», — делится Ушко.
Творческому росту артистки поспособствовал 28-летний московский продюсер Moa Pillar (Федор Переверзев), с которым Ушко записала уже несколько коллабораций — Volvo и «Змея». «Сейчас я уже ближе к тому звучанию, о котором давно мечтаю. Все эти нюансы и фишки, которые мы используем, — я всему этому учусь в процессе. Короче, наконец-таки приближаюсь к формату, который меня интересует. Я никогда не хотела писать лоу-файную музыку, никогда!» — говорит она.
Первые свои релизы Дарья Короткова делала на английском языке — в сети все еще можно найти пару-тройку таких релизов, однако впоследствии артистка стала писать русскоязычные песни. Текст при этом для Ушко вторичен: «Мне на самом деле пофиг, какие слова, главное, чтобы они были, чтобы я могла их спеть. Но обычно я люблю сесть, написать текст — просто, чтобы он был. У меня есть десять текстов, я сажусь за музыку, начинаю ее писать, и какой-то из текстов работает для нее».
Именно благодаря такому подходу, считает певица, ее прозвали автором искренней музыки в различных музыкальных интернет-группах: «Современный русский поп потерял свою искренность. Если сравнивать поп 2010-х и поп 1990-х, они очень различаются. Раньше он был более честным и искренним — по звучанию. Он поменял свой характер. Я делаю искреннюю музыку, потому что я об этом не думаю — наверное, в этом смысл. По иронии, если ты сильно фильтруешь какую-то информацию, у тебя получается что-то не такое уж чистое».
При этом вокал Ушко в ее треках с Silver Hits и совместках с Moa Pillar играет не менее важную роль, что и музыка: в одной ее песне ритм и мелодия могут поменяться тотально и непредсказуемо, будто уже заиграла композиция с какого-нибудь другого альбома, и вокальная партия органично меняется вместе с ней. Над такими переходами Ушко, работая над треком, по своим словам, сидит бессонными ночами: «У меня разные уровни перфекционизма. Я могу писать трек и понимать, что в плане продакшна он получается толковым, и поэтому я буду мучаться и делать тысячу тейков. И пусть это будет звучать грязно, потому что я записываю голос дома. Ты вот слушаешь музыку, думаешь: “О, звучит лоу-файно, прикольно”. А я мучилась, чтобы именно так у меня в определенных местах голос стоял, чтоб здесь было неровно, а здесь — ровно. А то, что я сейчас делаю с Moa Pillar, это вообще жесть — я сижу с голосом в студии, слышу — тут нота не туда, а тут перепитчено, а тут неровность. И сижу в студии до пяти-шести утра, режу все, питчу. И иногда думаю: стремно уже становится за себя, надо остановиться».
«Изначальная моя цель — я очень привередлива в плане музыки — я хотела делать то, что могу сама слушать. Такое сложно найти — слушаешь альбом, тебе нравится три-четыре трека, но не все целиком. Я всегда мечтала делать по качеству и звучанию то, что именно мне нравится. И не ожидала никогда, что это понравится кому-то еще. У меня до сих пор много комплексов, связанных с моей сольной музыкой: я думаю, что она плохо звучит, что я могу лучше. Но мне все равно просто нравится ее делать — весь процесс, от задумки до выступления», — объясняет Ушко.
мс улыбочка
Вероника Стеклова, 18 лет, Москва
18-летняя москвичка Вероника Стеклова к бэдрум-попу пришла из, скажем так, бэдрум-рэпа — еще в возрасте 13-15 лет она получила неплохую долю известности, записав несколько треков и клипов под именем nika boginya. Это был одновременно и ироничный, и наивный рэп об андеграунде, любви и «шалашовках», записанный в GarageBand. На Веронику тогда записал обзор популярный на тот момент YouTube-блогер Да Нил, благодаря чему один из клипов певицы набрал более 250 тысяч просмотров. «Но к тому времени мне уже разонравилось, я перестала заниматься этим проектом. Перерыв между “Никой Богиней” и тем, что сейчас делаю, — года два. Я пыталась найти свою программу, свой звук — в первом проекте и звучание, и смысловая нагрузка очень отличаются от нынешнего», — рассказывает Вероника.
Новая музыка исполнительницы, которую она выпускает под псевдонимом мс улыбочка, утратила в ироничности и прибавила в искренности. Единственный на данный момент полноценный альбом «Ччч звучит мягко» (жанр которого она в шутку определяет как хэппи-хардкор — «чтобы больше не спрашивали») Вероника выпустила самостоятельно в 2019 году. Сама автор говорит, что к искреннему тексту и более мелодичному, спокойному звучанию пришла в поисках спокойствия в жизни вообще: «Мне это просто помогло. Мне на тот момент часто поступали сообщения от людей, которые меня слушали, что у них после моих треков менялось настроение. Мне кажется, это очень круто. Когда тебе не очень хорошо, все на тебя давит, ты слушаешь песни, и эти горки сглаживаются».
Под новым псевдонимом мс улыбочка успела выступить только единожды — ей трудно дается исполнять такую музыку вживую. Ранее Вероника обучалась в музыкальной школе (сперва флейте, затем — академическому вокалу), а сейчас постепенно осваивает более сложные программы для создания музыки, и уже скоро планирует выпустить релиз, созданный на Ableton Live. Тексты песен мс улыбочка пишет «за минуту», практически фристайлом, уже после создания основной мелодии к композициям: «Мне очень нравится этот метод, когда из тебя идет поток такой, не пойми откуда».
«Я сейчас учусь на социолога. Для меня, на самом деле, музыка — мой дух, а наука — моя дорога. В какой-то момент мне пришло точное осознание того, что мне нужно наукой заниматься. А музыка — это скорее какие-то мои порывы бессознательные. Но не сказала бы, что это мое хобби. Это часть моей жизни. Просто более потаенная, наверное», — делится мс улыбочка.
луни ана
Анна Лунина, 21 год, Санкт-Петербург
Лоу-фай-звучание может быть обусловлено и эстетикой — к примеру, 21-летняя исполнительница луни ана (Анна Лунина) из Смоленска, ныне живущая в Санкт-Петербурге, намеренно ухудшала звучание некоторых треков на дебютном альбоме «Витражи», выпущенном в 2018 году. При этом концерты артистки, ныне записывающейся на лейбле «Ниша», отличаются от записи кардинально — на сцене луни ана поет под живые инструменты в более энергичной аранжировке, такой, что на концертах даже порой начинается слэм.
Финальную версию «Витражей» луни ана сделала всего за неделю, хотя изначально готовила совсем иной альбом, который в итоге уничтожила — в оригинальном звучании из первой версии остался трек «Кассета», ставший главным хитом релиза: «Как раз в этом альбоме мне показалось интересным сделать все немножко лоу-файным. Он при этом не сильно лоу-фай — в некоторых местах просто немножко подкручен такой эффект кассетного звучания. Но это не было особой задумкой, просто я в конце решила немного испортить качество, вот и все».
Треки луни аны ближе к тому, что можно услышать в радиоэфире (пару раз ее даже ставили на радио «Культура»), при этом и «Витражи», и второй ее альбом, который выйдет в конце ноября, певица писала почти полностью сама, не имея за плечами профессионального музыкального образования. «Музыку и текст писала сама. Это был мой первый опыт написания альбома, текста, музыки, всего в целом. Переделала во второй раз, показалось — прикольно, хотя очень минималистично. Записывала самостоятельно на Fruity Loops сидя дома, без студий и каких-то крутых наворотов», — рассказывает певица о создании «Витражей».
«Я сначала на гитаре научилась играть — первые демки были под гитару, не было ни MIDI-клавиатуры, ни знания каких-то программ. А потом купила MIDI-клавиатуру, начала учить аккорды, разучивала песни, которые мне нравятся. У меня было желание с детства выступать на сцене гитаристкой и бэк-вокалисткой в какой-нибудь группе, а мысль попробовать себя в качестве сольного исполнителя, одной петь перед всеми, с публикой работать, меня пугала. Но пришлось перешагнуть через этот страх, потому что все к тому вело. Боролась со страхами, с боязнью сцены», — признается исполнительница.
Работа над треками у луни аны начинается именно с музыки, но при этом текст песен для нее имеет главенствующую роль, поскольку именно через него артистка настраивает искреннюю связь со слушателями. Искренность же для нее заключается в передаче настроения:
Soft Blade
Виолетта Шабаш, 26 лет, Санкт-Петербург
А вот то, что играет Виолетта Шабаш, 26-летняя московская артистка, ныне перебравшаяся в Санкт-Петербург, едва ли поддается классификации — в ее репертуаре можно найти что угодно: от клубного техно до трип-хопа. При этом сама исполнительница наотрез отказывается характеризовать свою музыку в контексте музыкальных жанров, обращая внимание только на свой, особый стиль.
«Классно, когда звучание у артиста является оригинальным и необычным вне зависимости от жанра, в котором он пишет. Жанр — не равно стиль. Классно, когда у артиста есть какой-то свой звук. Я к этому стремлюсь, много сил уделяла поиску своего индивидуального стиля и звучания, которые оставались бы моими вне зависимости от того, в каком жанре я работаю», — объясняет Виолетта.
Стиль Soft Blade — это меланхоличные песни, в текстах которых зачастую фигурируют пейзажные зарисовки (природу исполнительница называет главным источником вдохновения) — Veter, Zerkalo, Drug, Ta storona, Pesnya Volchonka — при этом под музыку, которая чаще встречается вовсе не на природе, а в техно-клубах — артистка долгое время диджеила, причем свой дебютный диджей-сет, собранный за два дня, она сыграла на разогреве у рэпера Pharaoh. «Потом я начала играть техно по большей части, выступала на вечеринке “Прешес”, которую мы делали, — все это длилось до недавних пор, пока мне не перестало быть интересным играть диджей-сеты. И сейчас я потихоньку перехожу в лайвы, но мало их играю, потому что мне пока страшно выступать на сцене и петь. У меня есть некоторые проблемы в этом плане, но я над ними работаю», — рассказывает Soft Blade.
«Я вообще редко соглашаюсь выступать где-то. Мне изначально тема того, чтобы быть артисткой, не очень нравилась — я видела себя в роли продюсера, который просто сидит дома, пишет музыку и выкладывает ее в интернет. Но все почему-то решили, что раз я в паре песен спела, то должна петь на сцене и быть вообще звездой. А я до сих пор так и не поняла, что мне нужно от моей музыкальной карьеры», — отмечает артистка.
Если пару лет назад Виолетта в интервью заявляла, что тексты песен для нее вовсе не важны, а голос она воспринимает просто как еще один синтезатор, то сегодня ее мнение изменилось: «И звучание, и мелодика, и текст должны все вместе составлять общую красивую картину».
В дискографии Soft Blade четыре альбома — Glimpse 2015 года, Ta storona 2018-го, Zerkalo начала 2019-го и вышедший ровно год назад короткий коллаборационный «тысячелетний EP». Все они выпущены на кассетах: альбом Zerkalo — на канадском лейбле Budget Cuts, ряд синглов попали в компиляции на лейблах Firering и Dirty Tapes, а остальное творчество Виолетта записывала на кассеты самостоятельно.
«Мне кажется, что магнитная лента, которая лежит в основе музыкальной кассеты, сама по себе является каким-то волшебным, магическим артефактом, и лично меня притягивает гораздо больше, чем печать на виниле. Может быть поэтому, но вообще — не знаю», — объясняет Виолетта приверженность кассетам.
DIY-подход в создании треков, которому артистка следовала большую часть творческого пути, по ее словам, изматывает: «Для меня какое-то время очень важно было делать все самой, заниматься сведением, мастерингом, но сейчас я уже думаю, что мне это тяжеловато — писать слова, писать музыку, потом сводить, мастерить, самой печатать кассеты... Мне бы хотелось уже часть делегировать — поэтому я сейчас думаю собрать в Питере свою группу и играть живую музыку, а не электронную».
Музыку Soft Blade пишет дома, но если для предыдущих работ артистка использовала два аналоговых синтезатора, то грядущий альбом делает при помощи ноутбука, наушников и маленькой MIDI-клавиатуры. «Так как я сейчас переехала из Москвы в Санкт-Петербург, то я с собой не взяла ничего, кроме самого необходимого. Но мне с этим минимумом, в принципе, комфортно», — признается артистка.
Почти все ее композиции можно отличить по лоу-фай-звучанию, от которого Soft Blade не отказалась, даже набравшись опыта в сведении и мастеринге: «Я могла бы себе позволить более чистый и прозрачный звук, и думала, что буду так писать и дальше, но сейчас я снова возвращаюсь к грязи и лоу-фаю, потому что поняла, что мне так больше нравится».
«Грязный звук помогает мне отсеять людей (смеется). Помогает мне не стать знаменитой и известной артисткой (смеется), и оставаться в русском андеграунде», — вроде бы и в шутку (но не исключено, что и всерьез) отмечает Soft Blade.
А на наших тщетных потугах классифицировать музыку русского андеграунда, подогнав ее под какие угодно волны, вейвы и жанры, Виолетта ставит жирный крест, указывая на простую истину: