Музы гения: провожая юбилейный год Чайковского

<p>Внимательно приглядевшись, можно увидеть выгравированные на этом изящном сувенире ноты… Четыре лейтмотива главных действующих лиц оперы «Черевички»: Оксаны, Вакулы, Беса и Дьяка, премьера которой состоялась в Большом театре 19 января 1887 года. </p><p>Об этом 10 лет назад в канун 170-летнего юбилея композитора мы говорили с недавно ушедшей из жизни доктором искусствоведения, ведущим научным сотрудником Государственного Дома-музея П.И. Чайковского, хранителем архива композитора Полиной Ефимовной Вайдман.</p><p>- Блестящая галерея женских образов: Татьяна в «Евгении Онегине», Оксана в «Черевичках», Мария в «Мазепе», Лиза в «Пиковой даме» кума Настасья в «Чародейке»… - это тайна, которую композитор мог объяснить только сам, - рассказывала она. - У всех его героинь трагическая судьба, каждую он наделяет богатейшим внутренним миром. возвышенными чувствами. </p><p><b>- А правда ли, что все творения композитора автобиографичны?</b></p><p>- Чайковский - тип художника, для которого жизнь и творчество неразрывны. И таких примеров в истории множество. Известно ведь, что Байрон первым взглянул на свое творчество как на роман в стихах, автобиографичный и авантюрный. Эту неразрывность литературоведы подметили и в Александре Блоке: «корень жизни поэта прорастает в стихи из жизни, из личности поэта — во всех ее исканиях, находках и потерях, надеждах и разуверениях, падениях и взлетах». Так и у Петра Ильича, сумевшего отразить в своих творениях блистательную плеяду прошедших через его судьбу выдающихся женщин. Начиная с матери…</p><p>Александра Андреевна Чайковская </p><p> Есть письмо, в котором композитор в красках описывает страшную картину расставания с матерью, блестяще отображенную, кстати, в фильме режиссера Игоря Таланкина «Чайковский». Горе 10-летнего мальчика потрясает. Его, отрывая от семьи, отдают в раннем возрасте в училище правоведения в Петербурге, а еще через четыре года мать умирает. На всю жизнь в его памяти запечатлелся идеальный образ, многократно дорисованный собственным богатым воображением. Впечатлений добавила и попавшая к нему в руки романтическая переписка родителей при их первом знакомстве. Отец Илья Петрович, будучи намного старше своей невесты, уже успел овдоветь. Она же только недавно пережила серьезное чувство к другому. И вот на этом фоне разворачивается непридуманная жизненная драма, которая, считает Полина Ефимовна, наверняка подтолкнула композитора к написанию оперы «Евгений Онегин».</p><p><b>- Петя в семье был на особом положении?</b></p><p>- Об этом мы можем прочитать в воспоминаниях гувернантки Фанни Дюрбах.</p><p><b>Фанни Дюрбах</b></p><p> Эта француженка прожила в доме Чайковских всего около четырех лет, но память о ней как о лучшем друге детства Петр Ильич сохранил на всю жизнь. Фанни, имея хорошее педагогическое образование, воспитывала в своих учениках любовь и уважение к труду. И вся семья Чайковских отвечала взаимностью этой скромной, милой девушке.</p><p> - В моей книге «Неизвестный Чайковский», - рассказывала Полина Ефимовна, - я публикую 17 ее писем к брату композитора Модесту. К Пете у нее особое отношение, ведь он был очень тонким, эмоциональным и ранимым ребенком. Именно поэтому Фанни 40 лет хранила его детские письма, тетради и рисунки, поначалу даже не предполагая, кем станет ее любимый воспитанник. Отсюда и история истоков его последнего произведения – знаменитой Шестой симфонии. Уже будучи всемирно известным композитором, он приехал 31 декабря 1892 года к бывшей воспитательнице в ее родной городок Монбельяр, кстати, местечко Жанны Д,Арк. Свидание было трогательным. Всю ночь они говорили, не скрывая слез. Он уезжает и потом напишет гениальную симфонию, «которую я сочинял мысленно во время той поездки». Суть в том, что встреча заставила его радикально поменять свои планы и он создает совершенно не то, что собирался. Не причиной ли тому огромное чувство, навеянное воспоминаниями детства, родителей? Так уж совпало, что и для Фанни Дюрбах, как она пишет, жизнь в семье Чайковских была счастливейшим временем ее молодости…</p><p><b>Дезире Арто</b></p><p>Арто Дезире – французское сопрано, ученица знаменитой французской певицы Полины Виардо, впервые приехала в Москву в марте 1868 года с итальянской оперной труппой. В свой московский бенефис она выступила в «Севильском цирюльнике» Россини, в котором в сцене урока пения Розины спела два романса Даргомыжского и Глинки в инструментовке Чайковского. «Если бы ты знал, какая певица и актриса Арто! - писал композитор брату. - Ещё никогда я не бывал под столь сильным обаянием артиста как в сей раз... Как бы ты восхищался её жестами и грацией движений и поз!»</p><p>- Не случайно начавшийся вскоре роман с Дезире, который продолжался два года, совпал у композитора по времени с написанием симфонической увертюры «Ромео и Джульетта». Никто до сих пор не знает о глубине их отношений. Возьму на себя смелость утверждать, что сильное чувство к ней не оставляло композитора до конца его жизни. Свидетельство тому - ее портрет в гостиной Дома в Клину. </p><p><b>- Почему же Дезире не оценила Чайковского, не ответила на его любовь?</b></p><p>- Она его оценила, как никто.</p><p><b>- …И потому через месяц после их знакомства вышла замуж за другого?</b></p><p>- Тут масса всяких версий. И одна из них указывает на особую психофизиологическую сторону жизни Чайковского. Для нее ведь это тоже не было тайной. Как и для всех его знакомых и близких в этот период.</p><p><b>Антонина Милюкова (Чайковская)</b></p><p>Почему надежды «стать таким, как все» Петр Ильич связал именно с Антониной Милюковой? Переписка, завязавшаяся между будущими супругами, а затем их встреча завершились 6 июля 1877 года венчанием в церкви Св. Георгия на Всполье. </p><p><b>- Как известно, этот брак ни к чему хорошему не привел, и вскоре супруги расстались. Вопрос в связи с этим такой: Антонина Милюкова в жизни композитора - жертва или злой гений?</b> </p><p>- Вопрос, была ли она жертвой, поднимается в книге «Антонина Чайковская. История забытой жизни». Автор Валерий Соколов не жалеет красок, драматизируя судьбу Антонины. Но ведь и сам Чайковский тоже жертва, в том числе и своей женитьбы. Страшная душевная травма, полное нервное расстройство, невозможность работать. И это после каких-то считанных дней совместной жизни! А на рабочем столе незавершенные «Евгений Онегин» и Четвертая симфония. Несколько лет его страданий после их расставания, когда она его преследовала, даром для него не прошли. А он, между прочим, как и брат Модест, завещал ей денежное содержание. </p><p><b>- На их отношения, похоже, повлияло и мнение Надежды фон Мекк?</p><p><b>Фон Мекк Надежда Филаретовна</b></p><p>- Надежда Филаретовна, действительно, не одобряла этот брак, резонно считая его неравным. Пыталась успокоить испытывающего угрызения совести композитора: «Мне очень больно, Петр Ильич, что Вы так обвиняете себя и тревожитесь состраданием к Вашей жене…» </p><p><b>- А с чего началась их легендарная переписка, длившаяся 13 лет?</b></p><p>- Фон Мекк была необычайно музыкально образованным человеком. Стоило появиться какому-нибудь новому знаковому сочинению, к примеру, Брамса, Вагнера, и даже уже почти забытых европейских композиторов, она покупает его и тут же начинает анализировать. А влюбилась она в Чайковского, прежде всего, как в композитора, когда наняла в свой дом его ближайшего друга и ученика Иосифа Котека. Именно от него она узнала о постоянной нужде Чайковского в деньгах. Для начала попросила композитора сделать специально для нее переложения любимых ею произведений, что стало поводом заплатить ему необычайно щедро. Потом эта щедрость выросла до 6 тыс. в год. Когда она пригласила его погостить в своем имении, такой роскоши и заботы о себе он никогда и нигде не ощущал.</p><p><b>- Идея породниться с родом Чайковских возникла сама по себе?</b></p><p>- Конечно, Надежда Филаретовна очень хотела познакомить поближе своих мальчиков с дочерьми сестры композитора Александры Ильиничны Давыдовой. Она засылала туда своих старших сыновей Николая и Александра. С той стороны претендентками были Вера, Наталья и даже Татьяна. Коле же неожиданно приглянулась Анна. Она была хороша собой, стильна и удивительно похожа на Надежду Филаретовну силой и твердостью характера. Они поженились и нынче их потомки живут в России, Франции, Бразилии, США и Польше…</p><p><b>Вместо послесловия</b></p><p>…В 1970 году в Клинский Дом-музей приехала на практику юная второкурсница Гнесинки. Там и предложили ей заняться архивами Чайковского. Отец Полины Ефимовны (а это была именно она) возмутился: «Как, Поля, можно заниматься Чайковским, когда ты влюблена в Мусоргского?» О своей «измене» она и спустя 40 лет не жалеет, хотя и Модест Петрович ей тоже небезразличен. Но Чайковский все эти годы, за которые она перелопатила сотни и тысячи рукописей, писем, воспоминаний о нем, стал ее любовью навсегда. Как и для ее дочери Ады, ныне заведующей отделом рукописных и печатных источников музея, музыковеда, кандидата искусствоведения. Ей она сумела передать это чувство к композитору, которое помогает увлеченно продолжать дело матери.</p>