Песков: после моей пародии Гурченко аплодировала стоя
Пародист Александр Песков выпустил книгу «Мужчина в колготках». За много лет на эстраде он воплотил десятки образов: и мировых звёзд, и отечественных исполнителей.
Почему Людмила Гурченко выгоняла его из своей гримёрки? Есть ли кого пародировать на современной сцене? Почему российское общество не принимает травести-артистов? На эти и другие вопросы Александр Песков ответил в эксклюзивном интервью NEWS.ru.
Муся и Люся: какие женщины сыграли главную роль в жизни пародиста
— Как пришла идея написать книгу?
— Я давно хотел это сделать, но не было времени. Несмотря на то что сейчас происходит что-то ужасное в связи с пандемией, это дало возможность побыть один на один с собой. И в это время мне позвонили из издательства и спросили, не хочу ли я написать книгу.
Я написал томов на пять (смеётся), но в книгу вошло то, что вошло. Но зато есть материал, чтобы продолжать. Мне это понравилось.
— В своей книге вы вспоминаете о встречах с женщинами, которых пародируете. Особенно запомнилась глава о Людмиле Гурченко. Расскажите подробнее о встрече.
— С самого основания концертного зала «Россия» в нём работала очаровательная редактор Майя Борисовна, все её безумно любили — маленькая женщина, которая держала всю закулисную часть. Она всегда была красиво одета, в бриллиантах и изумрудах. Мы её боготворили.
Так случилось, что она относилась ко мне с симпатией, и мне это было приятно. Я был её сыночком. Я тот, кто всегда украсит любую концертную программу, а в то время были в моде сборные концерты артистов эстрады и цирка.
Майя Борисовна всегда заходила ко мне в гримёрку, зашла и в этот раз, но со словами: «Так! Быстренько пошли со мной!». Я, естественно, послушался, ведь нельзя было ослушаться богиню (смеётся).
Мы подошли к гримёркам, что называется, для великих. К встрече я не был готов, не знал, что будет. Майя Борисовна постучала в дверь, и в этот момент меня как будто молния поразила — она сказала: «Люсь! Это я, Муся, но я не одна». И я услышал голос Гурченко: «С кем?». Майя ответила: «С мальчиком хорошим, Песковым». Я не успел одуматься, а Гурченко закричала: «Нет! Ни в коем случае. Он мне здесь не нужен!».
Муся оторопела, я приоткрыл дверь и спросил Гурченко: «Людмила Марковна, а почему нет-то?». Она разрешила войти, но с недоброжелательностью какой-то.
Мы зашли, Гурченко сидела за столом и посмотрев на меня своим мудрым взглядом, говорит: «Александр, зачем вы меня так показываете: хи-хи да ха-ха. Это что? Я глубокая актриса».
Я заверил её, что всё будет хорошо, и мы моментально нашли общий язык.
Через неделю был концерт, где у меня был новый премьерный номер в образе Гурченко. Нас посадили за один стол, а со мной ещё была мама. Перед выходом на сцену я сказал Людмиле Марковне: «Я тут, короче, пошёл. Вы, если что, сильно не кричите. На столе яблоки и апельсины, кидайте на сцену». Я с ней разговаривал, что называется, запросто — она это любила (смеётся).
Я отработал «Фотографа» (песня из репертуара Аллы Пугачёвой, с которой также выступала Людмила Гурченко. — NEWS.ru) в её исполнении. Очень боялся. Был номер в её образе, и ещё несколько, в финале моего выступления Людмила Марковна встала и аплодировала, а за ней встал весь зал.
В тот момент я понял, что это победа. А тот номер до сих в моей программе — я всегда начинаю свои сольники с него. Ни один другой номер не начал был концерт так эффектно!
— Она стала вашей иконой?
— Я со всеми дружил: и с Валей Толкуновой, и Людмилой Георгиевной Зыкиной и многими другими. Я ими обласкан в плане уважения и любви, поэтому могу так спокойно говорить о них. Они называли меня «Сашенькой» и «наш любимый». Я преклоняюсь перед ними! И не могу выбрать кого-то одного.
Икона для меня — сама профессия.
«Танцуй под Бузову»: есть ли кого пародировать на современной сцене?
— Всех, кого вы перечислили и наиболее яркие ваши номера — это образы звёзд советской эстрады и начальной российской. Сейчас есть кого пародировать?
— Я говорю об этом в конце книги — к сожалению, некого. Жанну Фриске я представлял, Лободу, Ани Лорак, Ольгу Бузову. А кого ещё? Всё! Больше на слуху и нет.
Да, что-то делают хорошо. Но это не Алла Пугачёва или Майя Кристалинская.
— Есть ли будущее у вашего жанра на нашей сцене?
— Никакого! Дай бог, чтобы появились новые Иосифы Кобзоны и Георги Отсы. Яркие образы, которые можно пародировать.
Сейчас никто не хочет учиться в творческих вузах. Никто из молодёжи сегодня, к сожалению, не хочет быть профессиональным артистом. Ушла та великая школа МХАТа — Немирович-Данченко, Станиславский, Мейерхольд.
— Что нужно сделать, чтобы переломить ситуацию?
— Мы уже упустили это время, родители упустили. Хотя, когда меня приглашают на фестивали детского и юношеского творчества в регионы, я вижу великолепные театры. Там есть уникальные дети — но им по 15-16 лет. Кто их поведёт дальше? Я умоляю педагогов, которые работают в ДК и клубах, чтобы они внимательнее относились к таланту детей. Можно подсказывать, направлять, но не делать готовый материал. Их научат в театральных вузах — там ещё работают великие мастера.
«Переполох в «Голубятне»: выйдут ли травести на большую сцену?
— Есть парадокс, который существует в нашем обществе. Зрители с восторгом принимают вас и Верку Сердючку, например. Хотя вы «мужчины в колготках». С другой стороны — у нас резкое неприятие травести-артистов и той же самой Кончиты Вурст. Почему так происходит?
— Я никого не хочу обидеть. Но у меня есть своя точка зрения об артистах, которые выступают в клубах. У меня есть три любимых травести-артиста: Инга Безфамильная, Заза Наполи и Лора Колли. Мы давно дружим и вместе работаем в спектакле.
Заза и Лора — это драматические артисты Владим Казанцев и Сергей Зарубин. Они профессионалы. Да, образы травести-див в клубах — это специфический стёбный юмор, но он актуален для той аудитории, которая собирается на шоу. Они шутят точно и с умом в рамках своего жанра. Остальные пытаются пародировать, например, Зазу, но у них это никогда не получится, потому что они не учились в тех университетах, где учился Владим Казанцев.
Серёжа Зарубин — вообще заслуженный артист России, всю жизнь прослужил в театре Райкина.
В плане Кончиты Вурст — конечно, российское общество к такому образу не готово. Это связано с историей и традициями, конечно.
— Кстати, о театре. Вы участвовали в антрепризе «Переполох в «Голубятне» о травести-клубе, в ней же играли и Владим Казанцев и Сергей Зарубин. В 2020 году должен был произойти перезапуск спектакля под названием «Пух и перья», но пандемия этому помешала. На каком этапе сейчас подготовка?
— Дважды мы назначали даты премьер. 17-18 сентября должна была быть, но снова отменилось. Мы подсократили пьесу — превратили её в драматический мюзикл, стало больше ярких моментов, юмора. Мы все готовы играть, но ситуация так сложилась. Нового срока нет, пока нет.
Новый, 2021: что хочет Песков
— А приготовили новый образ для своего концерта в новом году, кого мы ещё не видели в вашем исполнении?
— Честно говоря, даже и не думал над этим. У меня как бывает. Например, Агузарова. Я ночью сидел в Калининграде, увидел её по телевизору в «Музыкальном ринге». Подумал: «Почему я её не представляю». А на следующий день был концерт в Москве. Я снял шторы, сшил на руках костюм (машинки тогда не было), пришил искусственные цветы к ленте на голову. Утром самолёт, вечером концерт. Клара Новикова лично подарила мне цветы, не узнав, что это был Песков, а не Агузарова. Потом смеялись.
Я вообще человек, который не любит репетиции в этом жанре. Я вижу человека, выхожу и играю. Я импровизатор, мой режиссёр — зритель. Я могу предложить вариант, от концерта к концерту он обрастает чем-то новым и в конце концов становится шедевром.
— Ваши пожелания нам всем в новом, 2021, году.
— Главное — забыть обо всех болезнях и смертях. Люди умирают — это часть жизни, но пусть это происходит не в связи с большой эпидемией.
Новый год — это всегда надежда на что-то. Мы, как дети, верим, что всё будет лучше. Давайте верить — в хорошее: в детскую сказку, Деда Мороза и Снегурочку. Пусть все ваши желания, какие бы они ни были, сбылись!