об иконе патриотического рока Америки Брюсе Спрингстине
«У рок-н-ролла были свои послы в мир. Свои ангелы-провозвестники. И в первую голову шли они к тем, на чьих горбах стоит-покоится и сама Америка, и извечная американская мечта, — к синим воротничкам, к реднекам, возведшим свою простоту и близость к земле в культ, в яростное противопоставление «понятной жизни» непонятным забавам всяческих небожителей с севера. С центра. Отовсюду, где искренне верят, что хлеб так и растёт на деревьях — в виде багетов, прямо в пакетах — подними руки да и собирай».
Рок-н-роллу всегда было плевать, кто там сейчас на самой верхушке — демократ или республиканец.
Рок-н-ролл был рождён от тех корней, что, быть может, и подревнее самого смысла названий политических партий Америки.
Так было всегда.
И всегда у рок-н-ролла были свои послы в мир. Свои ангелы-провозвестники. И в первую голову шли они к тем, на чьих горбах стоит-покоится и сама Америка, и извечная американская мечта, — к синим воротничкам, к реднекам, возведшим свою простоту и близость к земле в культ, в яростное противопоставление «понятной жизни» непонятным забавам всяческих небожителей с севера. Из центра. Отовсюду, где искренне верят, что хлеб так и растёт на деревьях — в виде багетов, прямо в пакетах — подними руки да и собирай.
Рок-н-ролл был и есть прост.
Конечно, короли его отличались некоторой напыщенностью и склонностью к театральным шоу. Но уж таковы правила стиля, таков изначальный уклад — тамтамы в ночи, банджо в «шхунах» прерий, кадиллаки, похожие на инопланетные корабли, микрофоны, похожие на инопланетные кадиллаки. Бриолин, бриллианты, коки, клёш, винил...
Между тем лучше и гармоничней всего смотрятся титаны древнего рока в обносках, тёртых джинсах, драных ковбойских рубахах. И засаленных «стетсонах», лихо сдвинутых на затылок.
Плоть от плоти земли, раскалённой южным солнцем.
Дети хлопка и слёз.
Дети «великих и равных возможностей».
Таков рок-н-ролл.
Ему плевать, кто там сейчас на самой верхушке.
В 1974-м ещё никому толком не известный Брюс Спрингстин выпускает свой третий альбом — Born to Run. И взрывает им Америку. Во весь голос, выплёвывая лёгкие с лёгкой и обворожительной улыбкой обречённого на жизнь.
In the day we sweat it out in the streets of a runaway American dream
At night we ride through mansions of glory in suicide machines
Sprung from cages out on Highway 9,
Chrome wheeled, fuel injected and steppin' out over the line
Baby this town rips the bones from your back
It's a death trap, it's a suicide rap
We gotta get out while we're young
'Cause tramps like us, baby we were born to run…
И Америка принимает сладкий яд — Брюс на обложках Time и Newsweek, критика надрывается в радостном хоре, вот, мол, явился новый старый герой, не из харда, не из прогрессива, прямо как Дилан, только ведь лучше, прямо как мы с вами (ха-ха), только ещё петь и сочинять умеет!
Горечь текстов Спрингстина никого не волнует вовсе. Из тех, кто поёт ему дифирамбы. Те же, кому тексты его адресованы, утирают рукавом пот и идут себе дальше — к трактору или к станку.
Пафос? Ни разу. Знаете, это такой тёмный дар шоу-бизнеса — даже самый отчаянный крик о помощи может и умеет он продать, завернув в приятную, тающую во рту обёртку...
В 1984-м всем и каждому известный Брюс (уже почти всемогущий) выпускает в мир седьмой студийный альбом — Born in the USA, взорвавший и мозги, и сами основы музыкального мира. Как-никак 30 миллионов копий, семь из 12 композиций — синглы, причём все они попали в лучшую десятку всеамериканского чарта продаж. Этот альбом, вернее сказать — это послание миру, десять раз подряд становился платиновым, на волне немыслимого успеха Спрингстин два года подряд гастролировал по Штатам и Европе, буквально не приходя в сознание. Потом, как и положено по законам жанра, вернулся домой, развёлся с женой, женился на своей бэк-вокалистке и вроде бы как поутих.
Вроде бы как.
А о чём, дорогие мои, заглавная песня?
Не припоминаете?
Born down in a dead man's town
The first kick I took was when I hit the ground
End up like a dog that's been beat too much
Till you spend half your life just covering up
Born in the USA
Born in the USA...
Примерно так.
Приблизительно всё с той же долей горечи.
И снова восторги издателей.
И снова молчаливое утирание пота всё тем же замызганным рукавом...
Америка.
Разные президенты. Разные годы правления. Разные исторические коллизии. И всё те же тексты рока. Всё тот же скорбный до одури рок-н-ролл, повествующий о буднях. Тех, кто идёт. К великой американской мечте. Извилистой и скользкой дорогой.
Со временем Брюс остепенился. Ударился в яростную демократию. Поддерживал Обаму и Хиллари. Не поддерживал Трампа.
А ведь в восьмидесятые боролся с апартеидом. И знаете, хоть и много с тех пор вышло у Брюса (почти всемогущего) альбомов, взорвать американское общество в третий раз оказалось ему нечем.
Так бывает — вы говорите от сердца, пусть и не знает вас никто, но вы услышаны. А потом... Потом все вас знают. И говорите вы уже от ума. Правильные, в общем-то, верные вещи (казалось бы), но те, кто имеет привычку утирать пот рукавом, перестают вас слышать.
Спрингстин современный, последнего образца — неутомимый борец за права всех и всяческих меньшинств, с особенной яростью ратующий за поддержку однополых браков.
Хорошо это или плохо?
Для кого? Для чего?
Рок-н-роллу всё равно. Он древнее, как и было сказано выше, всей этой бессмысленной пиар-суеты, древнее по своим корням.
Другое дело, что те, кто всё ещё продолжает утирать пот рукавом (уж извините за мою настойчивость), вероятно, в некоторой степени удивлены тому, как верный продолжатель дела первых королей юга медленно, но верно дрейфует в сторону бессмысленной околополитической суеты... И околодемократии.
За всем этим мегашоу рок-н-ролл размывается, становится звуковым фоном вечеринок, превращается в салонную музыку. И не страшно, что стареющая звезда всё ещё надрывается в динамиках, будто сейчас восьмидесятые.
Можно сделать звук потише. А картинку — поприятнее.
И совершенно никаких проблем.
И незачем утирать рукавом пот с лица.
Это и опасно.
И негигиенично.
The highway's jammed with broken heroes on a last chance power drive
Everybody's out on the run tonight, but there's no place left to hide
Together, Wendy, we can live with the sadness
I'll love you with all the madness in my soul
Someday, girl, I don't know when we're gonna get to that place
Where we really want to go and we'll walk in the sun
But till then tramps like us baby we were born to run...
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.