Музыка под ударом

У этой давней, 85-летней истории – два главных персонажа. Первый – великий композитор Дмитрий Шостакович. Второй – гораздо меньше по «калибру» и мельче по характеру. О нем вспомним позднее.

Итак, 28 января 1936 года в «Правде» была опубликована статья «Сумбур вместо музыки». Некто – статья была без подписи – сурово обличал оперу Дмитрия Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда». Его музыка, по словам автора, - дергающаяся, крикливая, неврастеническая.

Далее - цитата: «Слушателя с первой же минуты ошарашивает в опере нарочито нестройный, сумбурный поток звуков. Обрывки мелодии, зачатки музыкальной фразы тонут, вырываются, снова исчезают в грохоте, скрежете и визге. Следить за этой «музыкой» трудно, запомнить ее невозможно».

По мнению автора статьи, это - перенесение в музыку наиболее отрицательных черт «мейерхольдовщины» в умноженном виде. И - левацкий сумбур вместо естественной, человеческой музыки. Далее следовало обвинение в формализме, попытке создать «оригинальность приемами дешевых оригинальничаний». И вдобавок – в вульгарности, натурализме, мелкобуржуазном «новаторстве».

Понять все это трудно. Но принять к сведению было необходимо. Если статья опубликована в «Правде», то это не мнение автора, а верхов, вернее, человека с самого верха. И раз он так считает, это – истина. Значит, советские любители искусства должны отвергнуть этот сумбур, заменивший музыку.

Между прочим, опера Шостаковича ставилась во многих странах мира, и везде вокруг нее царил ажиотаж. К примеру, в день премьеры в нью-йоркском Metropolitan очередь к кассам растянулась на целый квартал. Да и вообще, Шостакович имел за границей колоссальный успех…

Сталин, конечно, знал об успехе «Макбет…» и просто не мог проигнорировать спектакль в Большом театре. Но вождь наблюдал за действием с непроницаемым лицом. В начале четвертого акта Шостакович бросил взгляд на правительственную ложу и обомлел: там никого не было.

Через день в «Правде» появилась статья «Сумбур вместо музыки»…

Шостакович хладнокровно принял удар. Он спокойно вырезал статью из «Правды» и вклеил в альбом, в котором собирал рецензии – в том числе ругательные - на свои произведения. К слову, в СССР существовала такая почтовая услуга - Бюро газетных вырезок. Любой желающий мог заказать тему, автора и получать интересующие его материалы, опубликованные в прессе.

Удар по Шостаковичу был нанесен в рамках кампании по борьбе с формализмом. Что это такое, в свое время пояснил руководитель Всесоюзного комитета по делам искусств при Совете народных комиссаров Платон Керженцев: «Формализм - это неумение владеть своим мастерством, потому что он направляет искусство в сторону от его главных задач. Основная причина формализма - равнодушие к жизни». По мнению главы комитета, это – обеднение идейного содержания: выпячивание биологических, физиологических и сексуальных сторон действительности; отрыв от широких масс и народного творчества. В общем, обычное скучное идеологическое клише того времени.

Через неделю после «Сумбура…» по Шостаковичу был нанесен новый удар. В статье «Балетная фальшь» в той же «Правде» автор – опять же безвестный – напал на балет «Светлый ручей». Статья появилась вскоре после того, как спектакль увидел Сталин, который пришел в Большой театр вместе Лазарем Кагановичем и Анастасом Микояном.

В статье, в частности, говорилось, что музыка Шостаковича бесхарактерна, «она бренчит и ничего не выражает». Больше цитировать не стану, чтобы еще раз не тревожить память Шостаковича. Стоит напомнить, что в ходе той истерической кампании обличения - тогда постоянно кого-то ругали, в чем-то обвиняли - «Правда» обрушивалась и на других композиторов.

…С лета 1936 года до премьеры Пятой симфонии, состоявшейся в ноябре 1937 года, имя Шостаковича в прессе почти не упоминалось. Это было понятно - музыкальные критики и общественность ждали из Кремля указаний, что делать с опальным композитором. Но власть все же решила, что Шостаковича добивать не следует. Тем более, что борьба с формализмом теряла актуальность – на первый план выходили политические процессы над «врагами народа».

Но у борьбы с формализмом – уже не только в музыке, но и в литературе, - была «вторая серия», развернутая после Великой Отечественной войны. В лучших большевистских традициях были подвергнуты жестокой, но несправедливой критике композитор Вано Мурадели, Сергей Прокофьев, поэт Анна Ахматова, писатель Михаил Зощенко и другие заметные творческие личности.

…В январе 1974 года Шостакович отмечал в кругу близких 38-ю годовщину публикации статьи «Сумбур вместо музыки». «Теперь эта статья нестрашна, - сказал Дмитрий Дмитриевич.- А ведь многие годы ею пугали и стращали. Сталин добился своего. Со статьей нельзя было не только спорить, в ней нельзя было хоть капельку усомниться. Кто сомневается, тот уже совершает грех против сталинской религии.

Грешник мог спастись только при помощи покаяния. И меня начальство уговаривало покаяться и искупить свою вину. А я отказался каяться. Тогда мне помогли молодость (композитору было 29 лет – В.Б.) – и физическая сила. Вместо покаяния я писал Четвертую симфонию».

Теперь - об авторе статьи «Сумбур вместо музыки». Это - Давид Заславский, имевший прозвище «рупор Кремля». Несколько лет назад это установил (прежде были только версии) писатель и литературовед Евгений Ефимов, отыскавший в архивах переписку журналиста с музыковедом Маттиасом Гринбергом.

«Я никогда не решился бы написать подобного рода статью, - писал Заславский. - И вдруг совершенно неожиданно я получил задание от высшего руководства. Указаний было точным счетом только два: заглавие статьи «Сумбур вместо музыки», идея: музыка такого рода может привести к мейерхольдовщине. Но это были не просто указания. Это была богатейшая по своему содержанию формула. Я помню свое первое впечатление от нее. Она словно озарила меня... Я написал статью тут же, за один присест, прямо набело»

Вторую статью – «Балетная фальшь» тоже написал Заславский. Неизвестно, получил ли он указание очернить балет Шостаковича или сделал это по собственной инициативе. Но то, что Заславский автор статьи – совершенно точно. Это тоже установил Ефимов – по рабочей тетради журналиста, в которую он записывал свои гонорары для уплаты партийных взносов.

…Заславский был человеком способным – как журналист, он приобрел известность еще в начале ХХ века, публикуясь на страницах российских периодических изданий. Был постоянным автором либеральной газеты «День», где печатался под псевдонимом Филипп Богров. Между прочим, Заславский активно выступал в печати против большевиков. И за это удостоился злой реплики Ленина – «политическая проститутка».

Однако, после Октябрьской революции Заславский понял, что с большевиками надо дружить, а лучше – сотрудничать. В 1919 году он написал письмо в редакцию киевской газеты «Коммунист», в котором покаялся в своих ошибках и заверил Советскую власть в своей лояльности и желании ей служить. В 1924 году Заславский повторил все это на страницах «Правды». Тем не менее, в коммунистическую партию его приняли только в 1934-м, когда ему было уже 54 года.

Заславскому досталась незавидная роль. Ему приказывали, кого бить сильнее, больнее, а кого – только потрепать. Он цеплялся к Осипу Мандельштаму, чернил Шостаковича. Внес свою лепту в травлю Бориса Пастернака и других людей…

Журналист слушал приказы Сталина, а потом - других советских лидеров и исполнял их. Через Заславского партия передавала в массы свои взгляды, рекомендации, указания.

Канцелярщину из Кремля журналист облекал в стройные, убедительные – впрочем, не для всех - предложения. И потому многие материалы выходили без подписи. Ведь Заславский был просто исполнитель. Как портной, который шьет костюм из материала заказчика. Или как чистильщик обуви, который наводит глянец на ботинки важного господина.

Неведомо, мучился ли Заславский от своей незавидной роли. Но известно, как он оценивал себя:

«Смешно, как американская и английская печать представляют себе мою роль и мое положение. «Видный», «влиятельный» журналист, «близкий» к Наркоминделу… Я - только пишущее перо в руках руководства. Но и в этом - честь для меня. Если я хорошее перо Сталина, - значит, недаром живу на свете…»

Все получили по заслугам. Имя Шостаковича блистает в истории. Заславский спрятан за анонимными статьями. Ленин, давший ему нелицеприятное прозвище, был прав.