Почему черные актеры теперь играют белых
Новость о том, что британский телеканал утвердил на главную роль в сериале об Анне Болейн чернокожую актрису, вызвала в России насмешки и воспоминания о неграх – русских князьях в более раннем сериале про Екатерину II. Как выяснилось позднее, про российскую императрицу изначально снимали комедию. С Анной Болейн все тоже не просто: у кастингов со «сменой цвета» есть серьезные основания.
Присутствие чернокожих актеров в фильмах об истории белых еще недавно было по большей части шуткой или коммерческой провокацией. «Недавно» – это, например, в 2012 году, когда русскоязычные блогеры веселили друг друга кадрами из картины «Маршал Финляндии», в котором кениец Телли Савалас Отиено сыграл Густава Маннергейма.
Режиссер этой драмы Эркко Люютинен в итоге стал тем, кто посмеялся последним. Он снимал свой фильм в Кении и взял в него актеров почти без опыта, так как располагал предельно скудным бюджетом. Минус на минус дал плюс: парадоксальный кастинг сделал проекту рекламу, он прославился в Сети и может считаться вполне успешным.
Очевидно, у британского телеканала Channel 5, пригласившего на роль королевы-консорта Англии чернокожую актрису Джоди Тернер-Смит, были частично схожие резоны. Теперь об этом проекте говорят – кто-то с неодобрением, а кто-то с восторгом, как диктует повестка, обозначающаяся в XXI веке в качестве «прогрессивной».
Логика тех, кому «прогрессивные» тренды не нравятся, прозрачна, и расизм тут по большей части ни при чем. Претензии идут по части исторической достоверности и принципа узнавания. Да, перевоплощаться в самые разные образы – суть актерской профессии, но Тернер-Смит по объективным причинам не будет похожа на ту Анну Болейн, о которой знают далеко за пределами Англии.
Что же касается доводов «за», россияне от такой повестки довольно далеки, однако смотрят зачастую те же сериалы, что и британцы с американцами. Как следствие, обсуждают происходящее живо, но без погружения в контекст, который тем не менее имеет смысл разъяснить – для лучшего взаимопонимания между народами и расами.
Если сильно упрощать, есть две концепции, согласно которым появление чернокожих актеров в ролях, которые заведомо считались ролями для белых, желательно или даже необходимо. Одну из них можно условно назвать британской, вторую – американской.
Британская (но применимая также к другим странам Западной и Северной Европы) подразумевает воспитание своего рода «дальтонизма» в восприятии рас, что должно способствовать объединению мигрантов и коренного населения в единую гражданскую нацию.
Это относится в том числе к актерскому сообществу и можно сравнить с «золотой эрой» кино СССР, когда национальности ведущих артистов как бы стирались и «все играли всех».
Также считается, что большая вовлеченность «цветных» в традиционную экономическую и культурную жизнь страны улучшает их материальное положение и тем самым дополнительно ускоряет процесс создания единой нации. О единой нации при этом говорить не принято, а принято говорить о мультикультурности и интеграции, но это уже другой вопрос, а политических интересов правительства никто не отменял.
В современной Америке взгляды на тот же вопрос радикальнее, с более мощной идеологической накачкой, но не государственнического, а правозащитного толка. Там все предельно серьезно, да и гораздо уже пространство для провокации и творческого эксперимента, нежели в финском или даже британском случае. Прежде всего потому, что принцип «дальтонизма» отрицается – в США теперь требуют различать цвета, чтобы достигнуть социальной справедливости.
Белому актеру нечего и думать о том, чтобы сыграть чернокожего или любого другого «цветного» персонажа, вплоть до арабов и коренных американцев. Дело даже не в отсылках ко временам сегрегации, когда бродячие артисты развлекали толпу сатирическими сценками «из жизни негров», перемазывая лица сажей. Требование распространяется также на персонажей мультфильмов и постепенно расширяется на принцип сексуальной ориентации и гендерной идентичности.
Логика у этих неформальных ограничений тоже строгая – экономическая. Играя людей из «цветного» мира, белые актеры как бы воруют их рабочие места и ухудшают тем самым социальные проблемы меньшинств, и без того вызванные системным расизмом со стороны белых.
Стоит заметить, что далеко не ко всем меньшинствам эту логику можно применить (а пытаются почти ко всем), но то, что расизм оказал крайне негативные долгосрочные последствия на экономическое развитие чернокожих сообществ США, сомнений не вызывает.
Голливуд в этом смысле не исключение: прежде черные не могли претендовать и на роль Отелло, их уделом были слуги или стереотипные «папуасы» в лентах о приключениях в тропиках – весьма популярном жанре эпохи черно-белого кино.
Еще относительно недавно о подобной постановке проблемы в мейнстриме никто не задумывался. Но если бы легендарный «Маленький Будда» Бертолуччи снимался сейчас, в США многие нашли бы вызывающим тот факт, что Сиддхартху Гаутаму (ключевую фигуру в буддизме) играет англосакс Киану Ривз.
Правда, Бертолуччи был не столько даже европейцем, сколько гражданином мира и титаном большого кино (каких уже не осталось), поэтому не обратил бы внимания на такую критику. А актер Хэнк Азариа после требований и прокламаций действительно отказался от озвучения Апу из «Симпсонов», чем с успехом занимался почти 30 лет.
Несмотря на проведение «этнических» границ, утверждение «цветных» на «белые» роли, напротив, поощряется как социальная и экономическая компенсация за годы, когда в Голливуде преобладал системный расизм. А то, что актер в этом случае не похож на своего персонажа, не должно браться в расчет, как не бралось в расчет прежде, пока белые играли роли выдающихся людей любых национальностей, а меньшинства это терпели, хотя и замечали разницу.
На практике вся эта философия вызывает многочисленные перехлесты и обвинения в расизме на ровном месте. Несмотря на это, нужно понимать, что под процессами, которые кажутся в России прежде всего нелепыми, лежит довольно серьезная идеологическая и, что еще важнее, экономическая база.
Чистое же искусство, как известно, в первую очередь призвано провоцировать людей на эмоции, так что любые эксперименты в нем проще расценивать как благо: неудачные просто забудутся, удачные породят новые смыслы. Если речь идет не о жестких цензурных ограничениях, а напротив, об увеличении палитры и набора инструментов, включая расовые, не стоит спешить с выводами, будто на Западе с его «прогрессивным» кастингом «совсем рехнулись».
Вполне возможно, кажущееся чем-то «из ряда вон» станет привычным очень быстро. Ковидный год усилил моду на просмотры спектаклей по Сети, благодаря чему русские уже осознали, что их героев – от дяди Вани до Ивана Сусанина – десятилетиями играют и китайцы, и индийцы, и нигерийцы, как это и предполагается в театрах Китая, Индии и Нигерии, а от театра до кино дорога короткая.
