Били по личности, а попали в систему: как и зачем "убивали" Сталина
СИМФЕРОПОЛЬ, 25 фев – РИА Новости Крым, Алексей Гончаров. Многие советские "шестидесятники" вспоминают эти годы как лучший период жизни. Двенадцать лет "оттепели" – короткое время хоть и относительной и очень шаткой, но все-таки свободы в тоталитарной стране.
Формальной точкой отсчета этого процесса принято считать 25 февраля 1956 года. В этот день первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев на закрытом заседании XX съезда партии выступил с докладом "О культе личности и его последствиях". Об истинных целях и значении этого события для советского государства спорят до сих пор. Большинство историков сходятся во мнении: десталинизация дала мощный импульс развитию советской культуры, но из-за своей половинчатости и непоследовательности нанесла серьезный удар по легитимности мировой коммунистической системы.
Падали в обморок, выносили на руках
"На закрытом заседании 25/II во время доклада Хрущева несколько делегатов упали в обморок, их тихо вынесли", – писал в своих мемуарах автор "Оттепели" Илья Эренбург, ссылаясь на рассказ одного из делегатов съезда.
Не скупясь на жесткие эпитеты, первый секретарь обвинял своего предшественника Иосифа Сталина в тирании, массовых репрессиях, расстрелах и терроре. А в зале стояла гробовая тишина, иногда прерываемая, как свидетельствует стенограмма, "шумом возмущения".
Уже через несколько недель о содержании доклада знали десятки миллионов советских граждан. Тот же Эренбург вспоминал: "Повсюду говорили о Сталине – в любой квартире, на работе, в столовых, в метро. Встречаясь, один москвич говорил другому: "Ну, что вы скажете?". Он не ждал ответа: объяснений прошлому не было".
Отношение к начатой руководством ЦК кампании было неоднозначным как в самой партии, так и в обществе. Кто-то воспринял доклад как старт к демократическим переменам. Немало граждан отнеслось к нему как к клевете на "отца народов" – достаточно вспомнить массовые демонстрации в Тбилиси марта 1956 года, в которых, по разным данным, погибли от нескольких десятков до нескольких сотен человек. Были и те, кто не занял однозначную позицию, но засомневался в правильности социалистического курса страны. Политика десталинизации расколола советскую интеллигенцию, которая, по словам историка Льва Лурье, еще продолжала держаться за сталинское прошлое.
Доклад о Сталине расколол и мировое коммунистическое движение. СССР надолго потерял в качестве союзников Албанию и Китай, произошло охлаждение отношений с Румынией и Северной Кореей, в Венгрии (1956) и Чехословакии (1968) вспыхнули военные мятежи, в ГДР и Польше прошли антиправительственные выступления. Легитимность власти в странах соцлагеря, во многом опиравшаяся на авторитет Сталина и победу Советского Союза в мировой войне, получила серьезный удар.
Джинсы, рок-н-ролл и давление низов
Осознавали ли Хрущев сотоварищи весь масштаб возможных последствий своего, без сомнения, смелого и в какой-то степени революционного шага? Сказать сложно.
Шла не просто борьба за власть между группами партноменклатуры. Советская бюрократия стремилась сохранить все имеющиеся привилегии и власть, но при этом исключить возможность широко применяемых при Сталине кадровых чисток, часто заканчивающихся тюремным сроком или расстрелом. Это тонко чувствовал не только Хрущев. Вопрос пересмотра дел репрессированных и их реабилитации (пока без обвинений лично Сталина) начал обсуждаться еще при Лаврентии Берия, об этом еще до XX съезда говорил Георгий Маленков.
Но именно Хрущеву удалось перехватить инициативу по осуждению репрессий 30-х годов из рук своих главных оппонентов – группы Маленкова-Молотова-Кагановича-Шепилова. Поэтому в докладе шла речь лишь о "большом терроре" конца 1930-х и только в отношении бюрократии и военной элиты. Ничего не говорилось, например, о массовом терроре против крестьян и священнослужителей в годы коллективизации и агрессивной борьбы с церковью.
Кроме того, на ЦК давили снизу. Начать массовую реабилитацию заключенных и несколько либерализовать трудовое законодательство вынуждали бунты, забастовки и беспорядки – сначала в лагерях (Норильск, Воркута, Вятка, Кенгир), а потом и по эту сторону колючей проволоки (Херсон, Клайпеда, Новороссийск, Магнитогорск).
Народный запрос требовал более серьезных перемен, чем отказ от репрессий в отношении бюрократов.
Во многом благодаря этому стала возможной хрущевская "оттепель". Цензура в литературе и кино стала менее жесткой, нонконформистское искусство перестало быть запрещенным, а официальное искусство вышло за жесткие сталинские рамки. Появились новая культура, театр, кинематограф и литература.
"Безусловно, для культуры это имело огромное значение. Можно было говорить вслух, то, о чем ранее только шептались, снимать об этом фильмы, писать в литературе. Например, фильм Чухрая "Чистое небо" о нереабилитированном человеке, произведения Солженицына, Шаламова и других. Тема репрессий и сталинизма стала встречаться, как нынче модно говорить, в дискурсе. Это тоже очень полезно, потому что запретных тем не должно быть в литературе, тем более политических", – отметил в комментарии РИА Новости Крым писатель, журналист и политолог Денис Драгунский.
Международный фестиваль молодежи и студентов, прошедший в Москве в 1957 году, породил в Советском Союзе моду на джинсы, кеды, рок-н-ролл и бадминтон. Именно из этого фестиваля пошел всеми любимый КВН. Были разрешены зарубежные писатели, среди которых самыми модными в СССР стали Ремарк и Хемингуэй, а кинематограф вывел на экраны новых романтических героев – ученых, инженеров, геологов.
Изменения затронули не только культуру и внешнюю политику. В 1956 году отменена уголовная ответственность за увольнение по собственному желанию и за опоздание на работу. Рабочий день сокращен с 10 до 7 часов при шестидневной рабочей неделе, запрещен труд подростков моложе 16 лет, прекращены принудительные мобилизации в фабрично-заводские училища, увеличен декретный отпуск, введено всеобщее пенсионное обеспечение.
Масштаб изменился, логика – нет
Однако единого мнения по поводу значения всего процесса десталинизации по-прежнему нет. Некоторые исследователи полагают, что при Хрущеве советская система так и не смогла избавиться от насилия и репрессий, которые Никита Сергеевич так жестко критиковал на закрытом собрании 25 февраля. Была попытка возложить всю вину на Сталина, но никак не подвергать коренному пересмотру советский строй и социалистическую систему в целом.
"ХХ съезд в какой-то мере снял внутреннее напряжение в партии, несколько изменился руководящий состав. Но это ничуть не изменило общий ход истории, который определяется не персональными составами руководителей, а общей структурой социальной жизни, которая сложилась в те времена – культа личности, – убежден российский социолог, профессор ВШЭ Симон Кордонский. – При всех изменениях системы власти и аппарата, давление и репрессии по отношению к инакомыслящим начались уже через несколько лет. Масштаб действий власти изменился, а логика – нет".
То обстоятельство, что победившая группа Хрущева не пошла на физическое устранение преданных сталинцев, было большим достижением, полагает Денис Драгунский. В то же время непоследовательность Хрущева и непонимание характера инициированных им же перемен привели к постепенному сворачиванию "оттепели".
"К сожалению, Хрущев, как и все коммунистические владыки, все плохое делали с превышением на 100% , а все хорошее - с оговорками "и вашим, и нашим", чтобы тех не обидеть, других не ущемить и так далее. В этом смысле ничего другого, к сожалению, нельзя было ожидать. Из-за хрущевской непоследовательности все равно вернулись к тому же самому лицемерию, которое берется не от того, что человек хочет врать, а от того, что он умалчивает", – поясняет публицист.
Один из основных итогов произошедшего 65 лет назад события – десакрализация власти в Советском Союзе. Был разрушен миф о непогрешимости высшего руководства, о том, что оно может делать что-то неправильно. "Культ личности" пытались представить как личную "трагедию" Сталина, который в целях построения "светлого будущего" стал использовать репрессии и насилие. Но критически мыслящие слои населения стали отождествлять эти преступления со всей советской системой, а не отдельной личностью. Поэтому некоторые историки полагают, что распад Советского Союза начался именно с Хрущева.
"Сталинизм – это мобилизационный проект, существовавший в условиях колоссального перенапряжения. Была создана индустрия, цивилизация, выиграна война, установлено народное хозяйстве, создан ядерный щит. Страна больше не могла жить в мобилизационном проекте – были исчерпаны ресурсы. Но Хрущев вышел из этого проекта трагическим образом, – полагает Александр Проханов. – Имя Сталина, это понятие и категория, вмещает огромное количество кодов, на которых было основано советское государство. Уничтожение имени Сталина – это уничтожение этих кодов или, по крайней мере, их попрание. Вследствие этого советское государство страшно ослабело. Удар по этому сталинизму как по категории – это начало крушения советского строя и советского государства".