«20 лет в бизнесе я учился чувствовать людей и теперь, наконец, могу делать хорошие интервью» - Алексей ...

Алексей, когда мы задумывали проект «Сам ты Дудь», победителем которого ты стал, мы хотели развивать любые диалоговые форматы, поскольку, на мой субъективный взгляд, наше общество сейчас испытывает с этим колоссальные проблемы. Возможно поэтому и жанр интервью сегодня (наравне с расследованиями) «рвет» YouTube. Созвучно ли это тебе?

– Я одно время очень плотно слушал декана экономфака МГУ Александра Александровича Аузана. Он сказал, что глобальная проблема, которая присутствует в мире, а особенно ярко выражена в России – это отсутствие доверия между участниками совершенно разных процессов: и общественных, и политических, и экономических, и бытовых. Отсутствие доверия возникает из-за неумения вести диалог. А интервью – такая форма диалога, когда как минимум одна сторона высказывается, а вторая слушает, ну а в идеале – когда два участника беседы обмениваются мнениями. Поэтому, с одной стороны – это вещь, по которой действительно соскучились люди, в принципе соскучились по общению. А с другой стороны – порог входа в интервью он пониже. Если ты пишешь статью – нужно изучать материал, проблематику. Интервью по сравнению с этим выглядит как вещь более простая. Вроде как пришел, поговорил и при этом большую часть работы за тебя делает человек, с которым ты разговариваешь. Главное – не ошибиться с человеком и найти какого-то интересного собеседника, который тебе выдаст всю фактуру, а ты ее причешешь. Поэтому интервью воспринимается как более простой вариант диалога. И отсюда и вытекает его популярность в моем понимании.

Не соглашусь, что интервью легкий жанр... Он требует серьезной подготовки и важных навыков… Ты наверняка сам это почувствовал, когда готовился к интервью...

– Это да, но я говорил в целом - учитывая, то количество микроблогеров, инфлюэнсеров, просто любителей, которые пытаются брать интервью. Откуда-то тренд пошел и его начали подхватывать разные люди, которые относятся к этому жанру не так серьезно, как журналисты. Так что, кажущаяся легкость интервью – это такая обманка, которая притягивает массу желающих попробовать свои силы.

До работы в бизнесе, ты имел небольшой журналистский опыт - работал в многотиражке, поэтому сфера для тебя в общем-то близка... И все-таки с какими проблемами ты столкнулся в процессе участия в проекте?

– (смеется) Я почему и согласился участвовать в проекте… Мне нужно было закрыть гештальт. Мой изначальный опыт в журналистской стезе не был сильно связан с интервью. Мне тогда было 19 лет, это было мое первое рабочее место. Теоретической подготовки у меня не было никакой. В многотиражку одного крупного омского предприятия нужен был помощник... А денег на него не было. А мне все равно было нечего делать и мне предложили по знакомству попробовать. Это было начало 2000-х. Пошел на практике набивать шишки. Одной рукой меня били, а другой показывали – как надо. Особенно у меня не получались интервью. Казалось бы, идешь и беседуешь. Но выяснилось, что у людей разные характеры, они могут воспринимать болезненно какие-то темы или наоборот хотят о чем-то рассказать, чтобы их послушали. Нужно понимать, кто будет читать твой материал, как его воспримут.

У меня как-то было задание взять интервью у сотрудников службы безопасности. А там работали двадцать с лишним крепких мужиков, которые прошли армию, какие-то спецслужбы. И они очень буквально, как военные люди, восприняли приказ руководства дать интервью в корпоративную газету. И вот они пришли все двадцать человек. Среди них почти все участники, прошедшие горячие точки. И у них много информации, о которой они рассказывать не могут. А что мне тогда спрашивать? Они смотрят вопросительно на меня, а я не знаю, что с ними делать. Есть с одной стороны они – солидная группа суровых боевых офицеров – перед которыми я, 19-летний второкурсник, просто полностью растерялся, а с другой стороны есть задание, которое надо выполнить. Как-то еле-еле, с грехом пополам, справился все же... В общем из того периода времени я запомнил, что интервью – это то, что я не умею делать хронически. Потом я ушел и больше в журналистику не возвращался.

Уходил я, конечно, с незакрытым гештальтом, что делать интервью я не умею.

И вдруг ты позвал меня в проект «Сам ты Дудь». Особенно меня зацепило, что будет оценка моей деятельности: будет жюри, будут читатели, которые вынесут свое решение. Было интересно, смогу ли я получить профессиональное признание? Ну и плюс ко всему мужские амбиции быть первым, их тоже хочется реализовать. Были, конечно, мысли: вдруг у меня опять не получится, и я припозорюсь... Психологически сложно было зайти, но я понимал, что это возможность закрыть пунктик в своей голове и почему бы ей не воспользоваться.

Закрыл?

– Закрыл. (Смеется). По сравнению с тем, что было двадцать лет назад я определенно вырос.

Какой из твоих материалов тебе больше всего понравился?

– Самый сложный был с писателем Сергеем Шкаевым. Даже мандражировал, когда шел к нему. Самый приятный для меня материал, от которого на душе было хорошо, – с Андреем Кудрявцевым. Кудрявцев — сам по себе человек-солнце, с ним очень приятно разговаривать, очень светлый человек. Самый интеллектуально-наполненный – с Олегом Ананьевым, а с точки зрения соответствия моим жизненным принципам и приятный с точки зрения того, что вот это правильно – это Вячеслав Ходарин. Я восхищаюсь им. Это человек, который не ноет, который столкнулся с проблемой, разобрал ее и теперь знает, как эту проблему решать, и это делает.

Задевали тебя оценки жюри?

– Вызывали вопросы некоторые оценки, скажем, преподавательницы ОмГУ Елены Петровой. Была бы возможность, спросил бы у нее: а почему вы так поставили?

Как ты готовился к интервью?

– Мониторил соцсети, наводил справки о людях через знакомых. Тебя вот спрашивал про некоторых кандидатов (улыбается). По Кудрявцеву, например, достаточно было посмотреть его фотографии и даже читать ничего дополнительного не нужно было. Смотри снимки – и у тебя возникнет масса вопросов.

Наблюдал за конкурентами?

– Мне интересно было читать интервью с Владимиром Половинко и с итальянским предпринимателем Аниелло Бенедуче. У Андрея Новосельцева тоже были интересные персонажи, но, с моей точки зрения, у него тексты были написаны таким фундаментальным научным языком, что сложно было через них порой продираться.

С кем ты хотел бы сделать интервью, но не получилось?

– Идеальный герой для меня – это Валерий Рощупкин. Я бы все бросил и побежал на такое интервью. Я к нему испытываю глубочайшее уважение. По моему мнению, это лучший руководитель Омска, которого я застал в сознательном возрасте.

Как ты думаешь, получилось бы тебе с ним, скажем, поспорить, или бы ты стал заложником своего хорошего к нему отношения?

– Я бы, скорее всего, не смог избавиться от своей профдеформации. Поскольку я руководитель и предприниматель, мне было бы интересно узнать, как человек управлялся с этой махиной в виде нашего города и при этом еще участвовал в противостоянии с областью.

А тебе помогают в твоем бизнесе навыки журналистики, которые ты получил в 20 лет?

– Да. Вся моя профессиональная жизнь была завязана на продажи. Когда я уходил из газеты, ко мне как раз и была основная претензия, что я не могу взять интервью, не чувствую людей.

То же самое в продажах, в бизнесе в целом. Всегда нужно руководствоваться тем, что люди хотят, что кроется за тем, что они публично показывают. Почти двадцать лет я учился понимать не только что из себя представляют разные люди, но и чем они руководствуются, как они живут, мыслят, чувствуют и реагируют на то, что сделаешь или скажешь ты. И, судя по тому, что мне удалось победить в вашем конкурсе, я кое-чему научился (смеется).