Фото с историей. "Из Насти Вертинской вышла бы отличная Баба-яга"

Эту фотографию Валерий Плотников делал к спектаклю «Тартюф», поставленному Анатолием Васильевичем Эфросом в 1981 году во МХАТе. Нашему изданию фотограф рассказал об истории снимка: – Настю я хотел снять для обложки, поэтому попросил рабочих, чтобы они вытащили во внутренний дворик резной деревянный диван, и Настя там замечательно расположилась, – рассказывает «Собеседнику+» фотограф. – Снимались мы с ней не меньше часа. Спектакль был дневной, во дворике было солнце, и фотография получилась удачной. Потом она переходила с одной обложки на другую, публиковалась за границей, потому что Вертинская, конечно, обворожительная красавица! Она и в жизни была так же красива, как на снимках. Но полное осознание своей невероятной красоты на ее характере не сказывалось. Скажу честно, ее характер всегда был довольно хулиганский. Мне страшно нравилось, когда Настя говорила: «Я ведьма». А говорила она это всегда. То есть не заблуждалась на свой счет. И эта ее утонченность, когда ее заставляли играть графинюшек, княжон, аристократок, шла вразрез с ее самоощущением «я ведьма». Я помню, как снимал ее в «Современнике», где она играла в спектакле по Шукшину «А поутру они проснулись» – и вот там она как раз играла потрясающую стерву. Руки в боки, взгляд шальной. Там она была сама собой. Она сама прекрасно про себя это понимала и досадовала, что режиссеры не предлагают ей играть соответствующие роли. Вот Настя Вертинская в роли Бабы-яги – это было бы потрясающе. На этом «Тартюфе» с Вертинской сначала перебывали жены всех членов политбюро, а потом они привели туда своих мужей. Просто потому, что спектакль был совершенно потрясающий! И я его снимал раз сорок! Для меня он был чрезвычайно дорог, потому что там играли все мои обожаемые друзья: Настя Вертинская, Слава Любшин, Саша Калягин, Юрочка Богатырев. Ну и поскольку все знали, что я снимаю в зале, то придумали для меня прикол. Юрочка Богатырев – Клеант говорит: «Я не пойду за ней... из страха огрести еще раз звездюлей... от этой тетки... Что их стесняет крайняя нужда. Я... пойду предупрежу, – делает паузу, вглядывается в зал и так вопросительно-приветственно продолжает: – Валера...» Я был счастлив и доволен, что тем самым тоже был задействован в этом спектакле. Я знаю, конечно, и другие незаметные зрителям истории. Это вообще была бесконечная импровизация Насти и Саши Калягина, друживших еще со времен училища. И вот в сцене соблазнения Тартюфа Саша – Оргон должен был сидеть под столом, накрытым скатертью до пола. Калягин сидеть там не хотел и уходил через люк, но, когда он бежал под сценой за кулисы, от его топота все тряслось. А несся Саша потому, что каждый раз во время этой сцены он играл с гримером в шахматы и ему нужно было сделать очередной ход. А Настя в это время шла на всякие импровизации, чтобы подгадать, когда же Саша снова выберется из люка под стол и можно будет играть следующую сцену. Но это еще полбеды. В «Тартюфе» есть сцена, где Оргон обнимает жену. Так вот, Калягин не обнимал – он стискивал Настю изо всех сил и начинал ее, как она говорила, «жамкать». Насте надоело ходить в синяках, и она наконец возмутилась: «Саша, если ты еще раз это сделаешь, я просто уйду со сцены!» Так что сделал Саша? Он в следующий раз в этой сцене не стал стискивать Настю – он, нежно обнимая ее, встал двумя своими башмаками прямо ей на ноги. И продолжил обнимать и целовать. Настя, хромая на обе ноги, вне себя от злости и смеха, ушла за кулисы, а потом сказала: «Знаешь, лучше уж жамкай». Анастасия Вертинская: Сейчас модно ругать Путина. Считается, что быть патриотом – некрасиво * * * Материал вышел в издании «Собеседник+» №02-2021 под заголовком «"Из Насти Вертинской вышла бы отличная Баба-яга"».