"Я полынь-трава": что погубило прославившуюся в восемь лет поэтессу Нику Турбину
В восьмидесятых Ника Турбина была самой известной девочкой в СССР. Девятилетняя поэтесса получила всевозможные лавры, но жизнь ее закончилась трагически. В 27 лет забытая всеми Ника по нелепой случайности разбилась насмерть. Получала премии и собирала стадионы Люди любят читать о детях-вундеркиндах, и в начале 80-х советские газеты пестрели заголовками вроде «Кто ты, Ника?» Первое стихотворение девочки было опубликовано в 1981 году в «Комсомольской правде», когда ей было всего шесть лет. Через три года у Ники вышел первый сборник стихов «Черновик». Предисловие написал поэт Евгений Евтушенко, который несколько лет продвигал Турбину. Когда Нике было 10, Евтушенко вывез ее на поэтический фестиваль в рамках Венецианского биеннале и Турбина получила «Золотого льва». До нее из русских женщин-поэтов только 70-летняя Анна Ахматова удостоилась этой высокой награды. Черновик (1983) Жизнь моя – черновик, На котором все буквы – созвездия... Сочтены наперед все ненастные дни. Жизнь моя – черновик. Все удачи мои, невезения Остаются на нем, Как надорванный выстрелом крик. Маленькая девочка с прической а-ля Мирей Матье и родинкой над губой собирала стадионы и гастролировала по домам культуры, читая свои стихи. Ника делала это так артистично, на разрыв, что нельзя было не проникнуться. В интернете есть видеозапись, на которой Ника проникновенно декламирует: «Я – полынь-трава. Горечь на губах, горечь на словах...» Это завораживающе: ребенок транслирует взрослые переживания. Спустя 10 лет 20-летняя Ника, о которой все уже давно забыли, дала интервью «Взгляду», в котором призналась: «После довольно крутого перелома в моей судьбе маленькой произошла громадная смена декораций. Я совершенно растерялась, я потеряла себя, я пила очень много, я не знала, за что ухватиться, была полностью потеряна. Я поняла, что полностью разлагаюсь». На этих кадрах она красива, но драматична: глаза пустые, в руках сигарета, на столе бутылка из-под вина. Семейное творчество Ники Девочка родилась в Ялте, ее мама Майя была неудавшейся поэтессой, дедушка – писателем, председателем крымского Союза писателей. В их доме была литературная тусовка, разговоры не только за чашкой чая в сигаретном дыму не смолкали до утра. Ника тоже засыпала поздно, а ночью, как рассказывали ее мама и бабушка, выкрикивала свои стихи, которые они тщательно записывали. По той же легенде, заниматься стихо-творчеством она начала в четыре года. В 1981 году пробивная бабушка Ники, которая работала в гостинице «Ялта-интурист», показала тетрадь со стихами девочки Юлиану Семенову. Писатель впечатлился, вызвал из Москвы корреспондента «Комсомолки», и газета посвятила одаренному ребенку разворот. Это выглядело феноменально: ребенок пишет о предательстве, любви, смерти... – В одном из стихотворений есть строки: «...и втоптан в землю прах друзей моих». Я ни за что не поверю, что это мог написать ребенок. И таких строчек в стихах очень много, – говорит писатель Александр Ратнер, автор книги «Тайны жизни Ники Турбиной», который был знаком с ее мамой и бабушкой. – Но Ника читала божественно, и Евтушенко, который сам был прекрасный чтец, поверил, что автор она, хотя и спросил у ее матери Майи: «Это не ты?» Ника с Евгением Евтушенко Ратнер убежден, что многие из стихов Ники написаны ее родственниками. По его словам, это было своего рода коллективное творчество, сочиняли все – мама, бабушка, сестра бабушки... Девочке же нужно было разучить стихотворение и продекламировать его на публике, с чем Ника справлялась блестяще. Сегодня у родственников уже не спросишь. Но с тем, что Ника была проектом своей семьи, которая на ней зарабатывала, не поспоришь. Ее карьера развивалась по всем законам шоубизнеса. Даже ее литературная фамилия (Турбины – семья дворян в романе Булгакова) – это выдумка, настоящая фамилия менее благозвучная – Торбина. Сексуальное рабство и забвение Юной звезде некогда было учиться. В старших классах мать перевезла Нику в Москву, девушка вела богемный образ жизни – выпивала и гуляла. В 16 лет она уехала в Швейцарию лечиться в психиатрическую клинику и стала сожительницей богатого врача: ей было 16, а ему 76 лет. Ратнер говорит, что Майя продала дочь в сексуальное рабство. Спустя год девочка вернулась в Москву. – Никина близкая подруга характеризовала ее мать как чудовище, и сама Ника считала мать чудовищем, – утверждает Ратнер. – Она отбивала у Ники парней и спала с ними. Разврат и распущенность в семье были чудовищные. Майя была любовницей Вознесенского, Евтушенко, Эрнста Неизвестного... Никогда в своей жизни не трудилась, но много пропивала. Отрицательное влияние родственников, ведущих богемный образ жизни, ее подломило, уверен Ратнер. А когда девочка выросла, она со своими стихами – обычными для взрослого, заурядными – была уже неинтересна публике. Впрочем, взрослая Ника уже почти ничего не писала, но ничего больше она и не умела. Полгода Турбина проучилась в ГИТИСе, год продержалась в Институте культуры. Из-за пьянства ее выгоняли, она не могла найти работу. На почве увлечения алкоголем Турбина сошлась с актером Александром Мироновым. В день гибели Турбина вместе с подругами третий день подряд отмечали 9 мая. Подруги ушли за спиртным в магазин, чтобы продолжить «банкет», а она села на подоконник покурить. – Ника никогда не боялась высоты, – рассказывает ее преподаватель Алёна Галич, дочь поэта Александра Галича. – И когда она собиралась вернуться в комнату, потеряла равновесие и упала. Галич была частью семьи Ники. У нее девушка иногда ночевала, ей она обещала бросить пить, даже писала расписки, но слово не держала, срывалась. – Ника была удивительным человеком, – рассказывает Галич. – Я всегда определяю человека по тому, как он воспринимает другого. Когда мне сдавал зачет один студент, я увидела, с какой радостью она на него смотрит – не с завистью, а с восхищением чужим талантом. Многие сходятся во мнении, что из Ники могла выйти замечательная актриса. У Турбиной было все для этого: и внешность, и харизма, и талант. Не хватало трудолюбия, целеустремленности, да что там, самого главного – стержня. – Было закономерно, что ружье, которое было заряжено ее мамой и бабушкой в Ялте, выстрелило в Москве, – говорит Ратнер. Больше, чем поэт. Любовь, друзья и кино Евгения Евтушенко * * * Материал вышел в издании «Собеседник+» №02-2021 под заголовком «Чудо-девочка».
