«Во все тяжкие»: операторские фишки Майкла Словиса

Хоть один из самых популярных сериалов, собравший огромное количество престижных наград и бивший все рекорды по просмотрам, и закончился на 62‑й серии, интерес и любовь к нему так и не утихают. Мы решили вспомнить про некоторые особенности сериала.

Пишет блогер muph: «Буквально в декабре я просил совета по выбору годного сериала для просмотра и абсолютным рекордсменом по количеству упоминаний в комментариях стал американский телесериал «Во все тяжкие» (Break­ing Bad). Нижайший данкешон всем вам за это — на этих выходных я досмотрел последнюю серию заключительного сезона, и это было невероятно круто. Сегодня хочу отблагодарить и порадовать вас в ответ».

Дело в том, что, помимо великолепной игры актеров, крутейшего сценария и прочих факторов, которые позволяют нам говорить, что фильм пришелся по нраву, я в буквальном смысле запал на операторские решения, которые были использованы во «Всех тяжких». И заслуга в этом главного оператора сериала — Майкла Словиса. К сожалению, у нас работа кинооператора особо не ценится, материалов о нем в Рунете практически нет, но в Штатах он, естественно, более известен, и кое-что мне удалось разыскать. Из различных интервью, журнальных статей и прочих источников я вытащил всё, что касается фишек, которые использовались на съемках сериала, и в меру собственных литературных способностей и с помощью гуглопереводчика перевел это дело на русский язык. Майкл Словис (Michael Slo­vis) начал фотографировать, будучи еще подростком, и однажды стал победителем на местечковом фотоконкурсе New Jer­sey State Teen Arts Festival. Победа дала ему возможность дальнейшего обучения фоторемеслу по известной программе Рочестерского технологического института. Позже Словис изучал кинематографию в Нью-Йоркском университете и начал подрабатывать осветителем на съемках кино, а также различных рекламных и телевизионных роликов. С 1995 года Словис (уже в качестве главного оператора) снимает как независимое кино, так и телепроекты и театральные фильмы. Вернувшись из Европы после травмы, случившейся в 2001 году, Майкл решил найти работу ближе к дому и семье. И ему повезло устроиться на съемку сериалов для компании Paramount/NBC. Два с половиной года Майкл был оператором сериала «CSI: Место преступления». За эту работу в 2006 году он получил «Эмми» за выдающуюся кинематографию, а буквально через год был номинирован еще раз. С 2008 года Словис начал работать и с телеканалом AMC, со второго сезона став главным оператором сериала «Во все тяжкие», за который он заработал еще две номинации на «Эмми». Кстати, в некоторых эпизодах Майкл выступил и в качестве режиссера. В 2010 году Словис получил приглашение вступить в американское Общество кинематографистов, от которого не смог отказаться. Живет Словис в штате Нью-Джерси с женой Марией. У них есть трое взрослых детей, самый младший из которых сейчас учится в колледже. В. Используются ли в последнем сезоне какие-либо отличные от предыдущих сезонов сериала кинематографические способы визуализации? О. Винс (Винс Гиллиган — сценарист, режиссер и продюсер сериала. — Прим.) и я всегда склонялись к съемке в полумраке. И с точки зрения полной палитры мы снимаем действительно темно. Это не означает, что зритель ничего не видит. Это означает, что у нас просто много черного в кадре. Это дает кадру контраст. Одно из преимуществ съемок сериала в течение пяти или шести лет — то, что все мы знаем, кто эти персонажи. Таким образом, я не должен все время освещать их лица. Если лысый мужик приблизительно шести футов роста входит в комнату, вы уже знаете, что это Уолтер Уйат. Все мы знаем, кто эти люди, таким образом, это дает мне намного больше свободы, чем у меня было в начале съемок. В. За эти годы «Во все тяжкие» стал узнаваем своими фирменными операторскими фишками. Это широкие общие планы в пустыне, необычные ракурсы POV (Point of view shot — не нашел русского аналога этому киношному термину. Упрощая, это тот момент в фильме, когда вы видите происходящее глазами главного героя. Многим эта техника знакома по порнофильмам жанра gonzo. — Прим.) и другие приемы. У вас есть список того, чему из этого вы должны отдать дань в финальных эпизодах сериала? О. Это такая хорошая тема, что я мог бы говорить об этом в течение многих часов. Дело в том, что я далеко не всегда считаю уместными такие приемы съемки. Я думаю, что они работают лучше всего, когда используются экономно. Если они будут появляться постоянно, то вы отчасти уже начнете ожидать их и эффект от воздействия будет значительно меньше. Но если POV появляется в кадре в то время, когда вы меньше всего ожидаете его, — это действительно дорогого стоит. В. Почему на телевидении никто не делает фильмы такого уровня, как «Во все тяжкие»? О. Не то чтобы никто больше так не может, скорее, это мы делаем его слишком хорошо. И мы делаем так хорошо из-за хорошего сценария. Это то, чем я интересуюсь как главный оператор. Я хочу, чтобы люди смотрели фильм и говорили, что это действительно красиво, но при этом я не хочу, чтобы они сказали: «Стоп, здесь красивая картинка доминирует над смыслом!» То, что я люблю в работе над этим сериалом, — это его действие. Сюжетная линия так сильна, так продуманна и сделана на прочной основе драмы, что это противостоит даже очень сильной фотографии. И поэтому я делаю это так. Бывало, я работал и над сериалами, где приходилось снимать по слабым сценариям. И это очень скучно. В. После пяти сезонов «Во все тяжкие» могли бы вы назвать самую удачную сцену и ракурс? О. Вы просите, чтобы я выбрал любимого ребенка. Я не могу сделать этого! Многие попробовали, но… Фактически один из моих любимых моментов — это один из самых простых, в котором не использовалось ничего специального с фотографической точки зрения. Это был эпизод, когда мы снимали крупным планом Брайана (Брайан Крэнстон — актер, исполнитель главной роли. — Прим.), когда он позволил героине актрисы Кристен Риттер (наркоманская подружка Пинкмана. — Прим.) умирать, тот самый момент, когда он принимает это сложное решение. Я просто подумал в тот момент: «Вот это — кино. Это всё, чем фильм должен быть». В. Что бы вы назвали фирменным ракурсом «Во все тяжкие»? О. Очень широкие общие планы люди часто называют нашей фишкой. Режиссеры так и говорят: «Давайте сделаем широкий ракурс, как «Во всех тяжких»», потому что на телевидении это довольно редкий прием. Винсу действительно нравится снимать широкие общие планы, и иногда мне тоже нравятся такие ракурсы — это помещает героя фильма в конкретное место или место действия, которое говорит вам что-то о собственном характере окружающего пространства. Таким образом, я смотрю на широкие планы как на повествующее устройство. Макларен: В эпизоде 4.02 я решил поместить камеру на круглый робот-пылесос Room­ba. Представьте только — утро после этой большой вечеринки, и вы видите «Румбу» на переднем плане, который пытается убраться в комнате, объезжая валяющихся в отключке гостей. Это POV (взгляд) самого пылесоса, который может показаться странным, но зато отлично рассказывает историю этой вечеринки и всего угара, который происходил здесь ночью. Винс тоже поддержал эту идею, а Майк смог уговорить боссов и всё реализовать со своей командой. Словис: В основном «Во все тяжкие» я снимаю на 35 миллиметров, но иногда мы экспериментируем и с цифровыми фотоаппаратами. Мы использовали зеркалки Canon 5D и 7D. К «Румбе» мы прикрепили Pana­son­ic HVX 200A. Словис: Многие из этих необычных приемов и сцен, ставших знаковыми, требуют таланта и навыков каждого участника команды. На одном из эпизодов, которые я режиссировал, мы помещаем зеркалку 7D на совковую лопату. Мы видим в кадре черенок лопаты и спину Пинкмана, который подходит и начинает рыть землю. Не существует готового оборудования, которое можно было бы арендовать для такого кадра. И никто не подскажет готовый способ. Если вы хотите посмотреть снизу, как кто-то пробивает ершиком забитый унитаз, конструкторское бюро должно сделать подпорку в 10 футов высотой и пол из плексигласа. После чего нужно убедиться, что декорации надежно зафиксированы на прекрасном прозрачному полу, а унитаз нигде не протекает. Потом отдел спецэффектов наливает воду. Между тем я должен удостовериться, что в плексигласе нет никаких бликов или отражений. Винс Гиллиган об использовании ретроспективных кадров и переноса сюжета по времени: Мы не добавляем тона сепии для ретроспективных сцен или синий тон для переноса во времени, потому что различные сюжетные линии основаны скорее на географии, а не на хронологии. Например, в третьем сезоне много моментов имели место к югу от границы с Мексикой, и у Майкла возникла мысль об усилении некоторых цветов. Он добавил специальный фильтр на камеру, и сцены Мексики получились с золотым или соломенным оттенком. И это стало одной из визуальных идиом сериала. Макларен: Сцены освещения Майкла изначально были темными и во многих отношениях стали еще более темными в течение серии. Майкл любит темноту. Он любит силуэты. Тем более сама история становится более интенсивной и жесткой, таким образом, есть смысл еще подчеркнуть это визуальным рядом. Он сделал сериал еще более темным, поскольку сам сюжет становится всё более мрачным. И все мы просто сказали: «Сделайте это для него». Смотрите также: 30 неожиданных переводов названий фильмов: опыт разных стран, На съемочной площадке: как создаются самые невероятные спецэффекты в кино, 10 лучших криминальных фильмов, основанных на реальных событиях, Как снимали сериал «Бандитский Петербург» и с кого списаны главные персонажи