Конкурс «вне политики»? Как и почему Евровидение отстранило от участия Белоруссию

Музыканты прислушались к организаторам «Евровидения» — написали песню про зайца и лису, чтоб уже точно не было, к чему придраться. Но и её посчитали политической.

Такая щепетильность организаторов конкурса в борьбе с «политическим подтекстом» выступлений выглядит странно.

В 2005 году от Украины на сцене «Евровидения» выступала группа «Гринджолы» с композицией «Разом нас багато» («Вместе нас много») — не просто с песней о политике, а с неофициальным гимном Оранжевой революции. Организаторы тогда не узрели в этом никакой политики..

Похожая история была в 2016 году, когда от Украины выступила Джамала с песней «1944», посвященной депортации крымских татар советским руководством.

На тот момент любая тема, затрагивающая Крым, была очень политизирована. Причем, некоторые крымскотатарские активисты стали проводить параллели между депортацией 1940-х с присоединением Крыма к России в 2014 году. Но в этом исполнении организаторы конкурса также не увидели никакого «политического подтекста».

В 2007 году от Украины выступала Верка Сердючка, которая прыгала по сцене с припевом «Lasha Tumbai» (с монгольского — «сбивать масло»), что очень созвучно с «Russia goodbye!». Многим послышалось именно это — английский язык всяко привычнее монгольского.

В 2008 году произошел конфликт в Южной Осетии, и через год Грузия выступила на конкурсе с песней «We Don't Wanna Put In» («Мы не хотим давления»), которая на слух воспринималось как «We Don't Wanna Putin» («Мы не хотим Путина»).

Здесь, конечно, тоже «никакого политического подтекста нет».

Песня про зайца

На фоне всех вышеуказанных выступлений песни белорусского коллектива «Галасы зместа» кажутся если не менее политизированными, то уж точно с гораздо более завуалированным политическим подтекстом, который можно трактовать по-разному.

И если в первой отправленной действительно можно было бы узреть отсылку к организаторам массовых протестов в Белоруссии («Я научу тебя плясать под дудочку, Я научу тебя клевать на удочку»), то вторая песня была…про зайца: «Эх, зайчишка, ты еще мальчишка, Под водой не видишь спрятанных камней, Эх, зайчишка, вот она, интрижка, Песенка хорошая, просто ты вкусней!».

В этой песне можно узреть сравнение неопытного и молодого протестующего с зайцем, который не видит подводных камней и которого в итоге хочет съесть более хитрая лиса. Но с большой натяжкой.

Если не вдаваться в подробности белорусских событий, сам по себе детский текст не наводит на мысли о политике. И, вероятно, это выступление могли бы пропустить на конкурс, если бы не первая отправленная песня коллектива и не его репертуар в целом.

В нарушение традиций

В целом, сам факт, что Белоруссия отправила на конкурс «Евровидение» группу «Галасы зместа», которая слабо вписывается в попсовый формат конкурса (коллектив играет олдовый русский рок с незамысловатыми мотивами), уже обращает на себя внимание.

При этом, в текущем году конкурсанта отправили без традиционного общенародного голосования, а просто решением государственной «Белтелерадиокомпании», ответственной за отбор на «Евровидение». Поэтому наверняка можно считать, что такой выбор был осуществлен при согласовании с власть имущими.

Ранее в Белоруссии относились к конкурсу с предельным вниманием и серьезностью. В нем видели возможность презентовать страну через выступления артистов, как один из способов культурной дипломатии.

Все артисты для выступления на главной европейской сцене подбирались максимально близкие по формату. Песни были на английском языке на 16-ти конкурсах из 17-ти, в которых принимала участие Белоруссия. Практически все они представляли поп-музыку, чаще всего танцевальную.

Складывалось впечатление, что белорусское жюри, отправляя на «Евровидение» того или иного артиста, старалось не выделяться из общей массы участников. Хотя европейскому слушателю это уже изрядно приелось, и на конкурсе всё чаще стали пользоваться успехом фрики.

Тем не менее, путь к успеху белорусской музыки на Западе было решено преодолевать через мейнстрим.

Например, одним из самых дорогих номеров от Белоруссии стало выступление Анжелики Агурбаш в 2005 году. Артистка на сцене сменила три платья, одно из которых по слухам стоило 40 тысяч долларов. Продюсером стал Филипп Киркоров, а над образами работал дизайнер Валентин Юдашкин.

Культурное сопротивление и троллинг оппозиции

На этом фоне заявка на участие в «Евровидении — 2021» выглядела как разрыв шаблона для республики. Вместо гламура и мейнстрима на конкурс пытались отправить группу «из народа», которая для поддержания этого образа выступает на фоне ковра на стене.

Сделано это было, во-первых, в качестве культурного протеста против современных западных ценностей. В предыдущие годы Минск и Евросоюз постепенно сближались, но сейчас Брюссель занял сторону белорусской оппозиции, и теперь республика демонстрирует отказ следовать западным стандартам даже в музыкальном конкурсе. Показывает собственную самость и самобытность.

Эффект усиливает политический подтекст текста песен.

А во-вторых, обе композиции отлично подходили в качестве троллинга оппозиции, активисты которой давно «хейтили» группу «Галасы зместа» за её сатирические песни про Светлану Тихановскую, Павла Латушко и многих других политиков. Поэтому её выступление на конкурсе от Белоруссии было бы для них ударом ниже пояса, а провластные артисты возглавили бы информационную повестку.

Но честность и последовательность организаторов конкурса были переоценены.