Глеб Матвейчук: «Настоящий друг у меня — Александр Балуев, на него всегда можно положиться»

Известный композитор, актер и продюсер в эксклюзивном интервью WomanHit.ru рассказал, как прошли вторые роды его супруги, о скольких детях он мечтает, есть ли дружба в актерской среде и почему он благодарен карантину

— Кем себя ощущаете в большей степени: композитором, певцом или актером? — Я до сих пор не могу ответить на этот вопрос категорично. Потому что я и исполнитель, и композитор, и актер. Поэтому отвечу на вопрос, кем я себя больше ощущаю. Наверное, просто артистом. Если это можно объединить в одно слово. Сейчас я очень сильно увлекся написанием мюзиклов. В этом году я выпущу аж пять проектов. Чуть ли не через каждый месяц-два до конца года будут выходить премьеры. Сейчас плотно сотрудничаю с Китаем, есть уже гастрольные планы, ведутся переговоры по поводу франшиз. Так что в этом году двигаюсь в сторону музыкального театра. Хотя прошлым летом мы с Александром Балуевым сняли кино. Он дебютировал как режиссер-постановщик. Я думаю, что скоро состоится премьера. Балуев выступает там и в роли актера, ну и я поработал в роли актера и композитора. — Вы сейчас работаете у Бабкиной в спектакле «Ночь перед Рождеством», как туда попали? — Честно говоря, я кастингов не проходил. Меня пригласила сама Надежда Георгиевна. Я с радостью принял ее приглашение. И до сих пор получаю огромное удовольствие, работая в этом проекте. Мне очень нравится коллектив театра, сам театр. Это, скажем так, очень свежая история. У нас мало людей, кто занимается национальными фолк-музыкальными историями. И, конечно же, Надежда Георгиевна в этом смысле впереди всех. Ее коллектив «Русская песня» — очень профессиональный, с ним приятно работать. У них семейные отношения, они — одна большая семья. В театре очень замечательная атмосфера, которая редко встречается в академических театрах. — То есть профессионалу приятно работать с профессионалами? — Да, ведь у меня большой опыт работы в театрах. Я не понаслышке знаю, как должен работать настоящий творческий коллектив. Это молодой театр, достаточно амбициозный, и дай Бог, чтобы его позитивное движение сохранялось, а мы увидели еще много новых прекрасных постановок. И я, конечно же, со своей стороны как автор, который пишет много музыки для мюзиклов, поддерживаю тенденцию того, что в театре Бабкиной выходят национальные русские проекты. Не секрет, что сейчас много лицензионных американских и европейских проектов, которые не все подходят нам по менталитету. Но нам их достаточно агрессивно навязывают. Я не категорически против лицензионных проектов, но они должны существовать в каком-то соотношении с национальными. Должна быть определенная политика в этом смысле, как во многих странах. Надеюсь, что у нас это тоже будет. И поэтому я двумя руками за то, что делает Надежда Георгиевна. — В каких спектаклях задействованы еще? — У Бабкиной я пока играю в одном. Но у нас с Александром Балуевым своя театральная компания, которая выпускает антрепризные спектакли. Уже шесть постановок. У меня самого много своих авторских мюзиклов. — Что ближе — театр или кино? — Театр. Однозначно, театр. Я написал музыку более чем к 30 фильмам. Но мне это уже не приносит никакого удовольствия. Потому что, к сожалению, там очень мало творчества. Я говорю это совершенно ответственно. Кино сегодня превратилось для композиторов в ремесленническую работу, которая выполняет лишь определенную функцию. В музыкальном театре композитор — творец, он может делать все что угодно, его не сковывают никакие рамки. Особенно если это мюзиклы, если ты сам все это делаешь и сам продюсируешь, как это происходит у меня. Я могу делать все что хочу: поменять, написать. А в кино я зависим от режиссеров, продюсеров, монтажа, цветокоррекции, актеров, от звукорежиссеров — в общем, от многих факторов. Поэтому мне это стало не так интересно, как было вначале. В итоге я перестал этим заниматься. Не вижу возможности расти в этом, потому что эпоха Алексея Рыбникова, Эдуарда Артемьева, к сожалению, прошла в нашем кино, ее уже нет. — Что вам необходимо, чтобы писать музыку? — Обыкновенное уединение и определенный настрой. Думаю, что любое творческое воплощение рождается через фантазию, то бишь скульптура, музыка, решение актерского образа — все это связано, по крайней мере, в моем понимании. — У вас есть свой кабинет, в котором вы уединяетесь? — Нет, я пишу, в основном, в своей студии. Но написание музыки — это непростой процесс. Иногда очень сложно идет. Ты себя накручиваешь. И когда сработает эта творческая пружина, ты не знаешь. Она может выстрелить, когда ты едешь в машине или находишься на встрече. Тогда я стараюсь включить диктофон, успеть записать все то, что мне пришло в голову. И как говорил и говорит Владимир Хотиненко, художник — это всего лишь маленький проводок, который каким-то образом соединяется с космосом и оттуда поступает информация. Я в каком-то смысле с ним согласен. Иногда это совершенно необъяснимый момент. Что такое вдохновение, что такое муза и так далее? Иногда это просто приходит, а ты должен успеть все быстро записать. — Можно сказать — проводник? — В принципе, да. Все мы проводники. Я имею в виду творческих людей. — В сентябре 2018 года вы впервые стали отцом. Ваша супруга, актриса Елена Глазкова, родила дочь Алису. В августе 2020 родился второй ребенок, сын Саша. Вы творческий человек, маленькие дети не утомляют? — Ой, они и утомляют, и вдохновляют. На самом деле жизнь действительно меняется очень сильно. С одной стороны, появляется совершенно другая мотивация твоей жизни. Открывается совершенно другая дорога, совершенно другое видение и ощущение мира. Он реально меняется, как и ценности. Какие-то вещи, которые раньше я считал проблемами, они уходят вообще. К каким-то вещам начинаешь относиться намного проще. Ты начинаешь беречь себя в каком-то смысле ради своих детей. Для меня все изменилось очень сильно. Конечно, все непросто, когда они маленькие, но оно того стоит. И я надеюсь, что в будущем у меня еще появятся малыши. — Сколько хотите? — Я хочу троих. Ну а там как получится, как Бог даст. — Алисе уже два с половиной года, младшему Александру только полгодика, опыт воспитания первого ребенка помогает ухаживать за вторым? — Конечно. Второй ребенок получает более опытных родителей в своем обслуживании. Ведь на первом ребенке они фактически учатся всему. Есть уже отработанная система понимания: как следить за ребенком, за его здоровьем, как ухаживать и так далее. Поэтому Саша попал уже в более опытные руки. (Смеется.) — А какой вы папа? — На самом деле, я очень мягкий. Не понимаю, как ребенка можно наказывать. Хотя, наверное, это нужно делать в определенных случаях. Но я пока не могу себя перебороть, потому что это моя большая любовь. Когда у тебя рождаются дети, ты понимаешь, что такое абсолютная любовь. Поэтому я тоже, в каком-то смысле, буду себя воспитывать как отец. Потому что мы живем в таком мире, что нужно очень четко иногда объяснять человеку правила игры. — Кто главный в семье — папа или мама? — Не могу сказать, что главный я или моя жена. Мы семья — мы одно целое. Я вообще против каких-то патриархальных или матриархальных отношений. Я этому особо и не уделяю внимания. Не вижу в этом для себя какой-то цели или проблемы. Мне кажется, самое важное — это внутренняя свобода в семье, как для женщины, так и для мужчины. В нормальном понимании этого слова. В общем, не зацикливаемся мы с супругой на таких вещах. — Елена — актриса, несомненно, у нее присутствуют актерские амбиции. Она продолжает сниматься в кино и играть на сцене? Или посвятила себя детям? — Она полностью посвятила себя детям. Но она же не только актриса. Она еще и продюсер. У нее вышло кино, где она и Федор Бондарчук выступили продюсерами — «Не мое собачье дело». Она у меня философ. Она очень четко ощущает себя в этом мире. Поэтому я не могу сказать, что у нее есть какие-то такие серьезные актерские амбиции. Ей, конечно, хочется в большей степени продюсировать, что-то создавать, как я вижу. Она достаточно гармоничный человек. И относится к жизни практически так же, как и я. Что дано, то и хорошо. Если меня приглашают на проект, слава Богу. Если не приглашают, я говорю: «Ну, значит, мне это не нужно! Значит будет в другой жизни как-нибудь!» — Вы помогаете друг другу в профессиональном плане? Например, как продюсеры? — Да, конечно! У нее все же большой опыт в этом. Я — продюсер молодой. И, скажем так, работаю в менее затратных историях, театральных. У нее очень сильное чувство гармонии. Для продюсера, художника, любого творческого человека это самая важная история — чувство баланса. Что хорошо, что пОшло, что смешно, а что не очень. — Чувство вкуса и меры. — Да, это очень важные вещи. К сожалению, сейчас у очень многих современных художников это отсутствует напрочь. Сейчас многие режиссеры и продюсеры вообще не имеют собственного мнения, полагаясь на фокус-группы, маркетинговые исследования. Но это все, как мне кажется, не правильно абсолютно, если мы говорим о настоящем творчестве. Подобное никогда и не имеет настоящего успеха. Я просто считаю, что коммерческий успех и творческий — это две разные вещи. Особенно в наше современное время. Что сейчас модно, через два года будет пошлостью и ничем. Пустотой. Самое главное это понимать. — Вы сейчас говорили о творческом профессионализме. А понятие дружбы у художников так же отходит сегодня на второй план? У вас есть среди коллег настоящие друзья? — Есть, конечно. Есть авторитетные люди, мнением которых я дорожу. Ведь не секрет, что у каждого художника должны быть такие люди, которые подскажут, когда ты встаешь перед вопросом. А это происходит всегда. И тогда я полагаюсь на мнения своих близких, которым я доверяю. Это музыкальный руководитель моих проектов Михаил Елисеев. Он профессиональный симфонический и хоровой дирижер. Один из лучших в Москве вокальных педагогов. К сожалению, мой педагог Светлана Григорьевна в конце прошлого года умерла от коронавируса. Это был главный человек в исполнительском искусстве, на мнение которого я полагался. Есть такие глыбы, как Александр Балуев, он крестный моих детей, мой партнер как по театральной компании, так и по всем актерским моментах, театральным проектам. Я очень дорожу дружбой с Юсифом Эйвазовым и Анной Нетребко. Счастлив, что у меня есть соавтор по мюзиклам Карен Кавалерян, с которым я записал уже четыре проекта и мнением которого я тоже очень дорожу. Есть определенные люди, которые оказали или оказывают на мою жизнь сильное влияние. Это и Александр Домогаров, который привел меня в театр, и Владимир Хотиненко, который сделал меня кинокомпозитором. — А что на ваш взгляд настоящий друг? — Настоящий друг у меня — Александр Балуев. Это человек, который в любой ситуации тебе подскажет, тебе поможет. На него всегда можно положиться во всех отношениях. Настоящий друг — это тот человек, который в отношениях со своим другом забывает про себя самого. — А вас можно назвать закрытым человеком? — Да, конечно. Я совершенно закрытый человек. Наверное, к сожалению. Потому что мне это очень мешает в творчестве как актеру. А вот для композитора это хорошо. Но это моя внутренняя природа. Я с ней боролся долгое время. Особенно когда учился в Щепкинском училище, в Консерватории. Но это сидит во мне. Я могу раскрыться, могу быть достаточно активным и, скажем так, социальным, но моя внутренняя природа замкнутая и закрытая. Такой уж я. Люблю, когда я один, люблю одиночество, не люблю клубы, большого скопления людей. Такая вот у меня особенность. — Но и социопатом вас тоже назвать нельзя? — Да, профессия моя не позволяет мне скатиться до социопата. Но, скорее всего, если бы не моя актерская профессия, я был бы стопроцентным социопатом. — Как отдыхаете семейным кругом? Вам же требуется отдых или нет? — Конечно, любому человеку, особенно творческому, нужен отдых. И чем старше я становлюсь, тем больше я понимаю, что если не отдыхать, то работать будет невыносимо сложно. Должен присутствовать момент перезагрузки. Сейчас я об этом думаю очень активно. Если раньше я мог работать день и ночь, то сейчас я в рабочем графике прямо ставлю определенное время с расчетом на отдых и восстановление сил. Все это должно быть. Регенерация организма необходима. Иначе жизненный процесс может нарушиться. — Что было сложно для вас во время карантина? — Я не могу жаловаться. Я человек с удачей. В пандемию я как раз снялся в кино, заключил договор на пять мюзиклов, написал два. Для меня пандемия прошла за активной работой. Он, правда, вывалился у меня, как у исполнителя, но освободившееся время я полностью посвятил написанию музыки. Наверху мне очень сильно помогают. (Улыбается.) В пандемию у меня родился сын. Самое страшное было подхватить этот вирус, когда у тебя жена на восьмом месяце. Я тогда снимался в кино. И мы каждые пять дней ездили сдавать тест. У меня был шок, когда мне пришел положительный анализ. О том, что он ложноположительный, я узнал гораздо позже. А у жены была сильнейшая отдышка от беременности только из-за того, что сын Саша оказался очень крупным мальчиком. При рождении его вес составил 4 килограмма пятьсот двадцать граммов. А это была 39 неделя, а не 40-я. Движуха из-за этого анализа оказалась очень стремительной. Я перевез семью в Москву. Вызывал лабораторию им и себе. Было очень-очень тревожно. Но сегодня я, как и все, переживаю появление нового штамма. К сожалению, он не обошел мою семью. У меня сейчас родители болеют коронавирусом. Вот поеду в больницу. Папа переносит тяжело, мама полегче. — Желаю скорейшего им выздоровления. — Спасибо большое.