Русское царство и Российская империя колонизировали огромные просторы Евразии в основном мирным путем — с тем, чтобы убедить очередной кочевой народ принять российское подданство, обычно не возникало больших проблем. Совсем не так вышло с чукчами: русские воевали с ними 30 лет, не смогли победить и отступили. Какой была одна из самых неизвестных войн российского государства — чукотская война?

У России есть только горизонт

В российской традиции не принято использовать слово «колонизация»: в политической повестке последних десятилетий у него строго негативная окраска. Впрочем, колонизация, благодаря которой Россия заняла столь огромную часть суши, действительно отличалась от того, что обычно называют этим термином. Русские колонизаторы не отправлялись за ценным сырьем в дальние плавания — они фактически просто расширяли то жизненное пространство, которое уже занимали, осваивая давно известные земли с применением новых технологий.

Впрочем, освоение предполагает, что территория никому не принадлежит, а те просторы, что тогда покорялись русским завоевателям, хоть и выглядели дикими, но были населены множеством племен кочевников, рыбаков, охотников.

Продвигаясь на восток, казаки не могли не сталкиваться с аборигенным населением, им приходилось отбиваться от налетов, вступать в схватки, порой терять людей и прибыль. Но на их стороне был прогресс: местные, как правило, могли противопоставить ружьям и пушкам лишь луки, стрелы и копья. Рано или поздно почти все они примирились с таким положением дел, признали власть русских царей и стали исправно платить ясак.

Часто для этого даже не приходилось особенно воевать — племена понимали, какую выгоду им несет сотрудничество с западными пришельцами, и вставали на их сторону. Совсем не так было с чукчами: эти жители Крайнего Севера среди других северных племен выделялись особой суровостью и воинственностью, часто промышляли набегами на соседей. И они не собирались сдаваться, когда пришли русские.

Дети мороза

Чукча как добродушный и недалекий герой советских анекдотов имеет крайне мало общего с представителями народа, противостоявшего русским в XVIII веке. Менталитет чукотских племен сформировался в суровых условиях: холод, нехватка еды и конкуренция создали ловких, выносливых, решительных и крайне жестоких людей. Чукчи считали, что умереть собственной смертью постыдно, погибнуть должно в бою. Альтернативой этому было самоубийство. К нему прибегали старики и просто тяжело заболевшие члены племени.

К войне они относились как к основному занятию: постоянно ходили в набеги на соседей, отнимая оленей и уводя в рабство женщин и детей. Воевали в броне из моржовых шкур и костяных пластин, использовали стрелы и копья с костяными наконечниками, иногда железные ножи.

Попав в плен, не смирялись: часто помогали друг другу уйти из жизни — смерть от естественных причин считалась постыдной. Соответственно, жестоко обращались и с теми, кто оказался у них в плену: пленника могли жестоко пытать, женщин и детей делали рабами.

Среди коренных северных народов, вспоминали современники, чукчи были самым свирепыми и жестокими — русские завоеватели называли их «северными черкесами». Как и у воинственных горцев, у чукчей боевая подготовка начиналась с ранних лет и проходила в суровых условиях, и дрались с русскими они так же бесстрашно.

Дальние берега

Первые контакты чукчей с русскими промышленниками и мореходами происходили еще в середине XVII века. В 1648 году казаки под предводительством атамана Семена Дежнева встретились с ними во время большой экспедиции.

Они обогнули крайнюю восточную точку Евразии — мыс Большой Каменный нос, позже переименованный в честь Дежнева, и после ряда кораблекрушений вступили в торговлю с людьми чукотского вождя Эрмэчьина. Торговля закончилась конфликтом, казаки понесли потери и были вынуждены отступить.

В отличие от регулярно перемещающихся аборигенов, казаки все время находились в одних и тех же местах — закладывали остроги и несли в них постоянную службу. Один из таких острогов, Анадырский, основала экспедиция Дежнева.

Занятая другими войнами держава не могла посылать на Чукотку крупные отряды, и деревянные крепости чаще всего защищали всего несколько десятков человек. На их стороне была сила огнестрельного оружия, но ключевую роль играла дисциплина: спасти гарнизон от набега мог только зоркий караул.

Другие северные народы, давно враждовавшие с чукчами, не просто платили русским ясак, но и становились их союзниками. В карательных экспедициях, которые следовали за набегами «чукоч», коряки и юкагиры были подкреплением для небольших казачьих отрядов.

Мир установить было фактически невозможно — чукотские племена в основном существовали независимо друг от друга и очень редко объединялись даже для противостояния колонистам. Поэтому не действовали ни договоры с крупными вождями, ни даже захват заложников. Однако нельзя назвать происходившее полноценной войной: ни одна сторона не вела централизованной кампании.

Казаки империи

В XVIII веке российская власть — уже имперская, а не царская — обратила пристальное внимание на то, что происходит в далеких восточных землях. Существование на восточных рубежах Российской империи непокорного народа было неприемлемо для Петербурга: пытаясь выйти к Тихому океану, нельзя было оставлять в тылу врагов. В 1729 году Сенат принял решение отправить на Чукотку крупный военный отряд.

В Анадырскую партию вошли 400 вооруженных бойцов — очень солидная военная сила для малолюдного Севера. Руководить ею поставили якутского казачьего голову Василия Шестакова, командиром войск был капитан Тобольского драгунского полка Дмитрий Павлуцкий. Уже в пути руководители рассорились: кадровый военный Павлуцкий не хотел подчиняться казаку Шестакову.

Тогда Шестаков, отделившись от основной партии, с отрядом из двух десятков казаков и сотни союзных аборигенов отправился защищать ясачных коряков от чукотского набега. В крупной битве с чукчами на реке Ергаче он был убит.

Рисунок: Louis Choris

Власть России над Севером в тот момент во многом держалась на силе оружия и непобедимости казаков, и гибель крупного русского военачальника этот авторитет поколебала. Павлуцкий ответил на это событие примерно так же, как это делали испанские конкистадоры в Центральной Америке: начал безжалостную военную операцию.

Колониальные нравы

Несколько сотен казаков и юкагиров за десять месяцев прошли больше двух тысяч километров, истребив за это время чуть ли не десятую часть тогдашнего чукотского народа — до полутора тысяч человек. Чукчи трижды собирали всеобщее ополчение, чтобы дать отпор Павлуцкому, но каждый раз терпели поражение, несмотря на численное преимущество: русские защищались от лучников металлической броней, а чукчей от русских ружей никакая броня не спасала.

Павлуцкий оказался настолько грозным врагом, что память о нем осталась в чукотском фольклоре: его называли «жестоким убийцей» и рассказывали, как он преследовал чукчей, никого не оставляя в живых, расчленяя мужчин и женщин. Юкагиры слагали о нем свои легенды — в них он был героем, «черным медведем», «великим витязем и шаманом».

Чукчи, проигрывая войну, не сдавались и продолжали набеги и нападения. В Петербурге пришли к закономерному выводу, что жестокость — единственно эффективная политика против этого племени, и в 1742 году постановили, что «немирных чукоч» пора окончательно истребить, а тех, кого истребить не удастся, расселить по землям других племен. Партизанское противостояние ужесточалось.

Павлуцкий, завершивший чукотский поход победителем, но не покорителем аборигенов, продолжил службу на Камчатке, потом в Якутске, затем снова вернулся к Анадыри. В 1747 году, преследуя чукчей, угнавших стадо оленей, он попал в засаду крупного вражеского отряда и погиб в бою. Чукчи сочинили о его последних минутах не одну, а множество легенд — в большинстве из них он мужественно дрался, а расправа с ним была крайне жестокой.

Из Петербурга продолжали посылать карательные экспедиции, но противник успешно вел борьбу на огромной территории Чукотки, грабил ясачные племена и нападал на остроги. Безнадежное противостояние длилось десятилетиями.

Непокоренный народ

В Анадырском остроге тогда постоянно находились 500-600 человек. Казаки гарнизона устраивали экспедиции против чукчей примерно с одинаковым исходом: нападения и грабежи на время прекращались, а потом снова начинались.

Уже в 1755 году российские власти поняли: бессмысленно требовать дань с народа, весь жизненный уклад которого этому противоречит. Но примирение после долгих лет войны было слишком трудно организовать: дружественные русским коряки продолжали враждовать с чукчами, что провоцировало новые случаи насилия.

Прибывший в 1763 году в Анадырский острог комендант Фридрих Плениснер провел подсчеты и убедил Петербург в бессмысленности войны. Оказалось, что содержание крепости ежегодно стоило государству почти 1,4 миллиона рублей, а приносила она за то же время не более 30 тысяч дохода.

С появлением морского пути на Дальний Восток и закреплением русских на Камчатке необходимость в жестком контроле над Чукоткой отпала. И когда стало ясно, во что обходится затяжная операция, ее стали сворачивать. Острог разобрали, вывезли пушки, эвакуировали казаков. Вскоре начались переговоры.

Дипломаты Екатерины Великой объехали за несколько лет практически каждого чукотского вождя, налаживая мирное торговое сотрудничество. В 1779 году чукчей наконец приняли в подданство — но оно, можно сказать, было чисто формальным. Платить ясак их обязали в том объеме, в котором они решат сами, то есть фактически освободили от дани и любого управления.

Такое положение сохранялось еще полтора столетия: источники конца XIX века свидетельствуют о том, что спустя сто лет после принятия подданства чукчи жили по заветам предков — по своим законам и обычаям. В начале XX века многие из них не знали о своем российском подданстве. Все изменилось только с приходом советской власти, но и она сохранила для чукчей особое положение на российской земле.