Виртуозы, которым подвластно все
Начало концерта с интерлюдии "Прибытие царицы Савской" из оратории "Соломон" Генделя стало сюрпризом. Ведь не смотря на то, что эта изысканная оркестровая зарисовка давно стала мировым хитом, музыкантам симфонических оркестров бывает очень непросто исполнить её с лёгким изяществом галантной эпохи, пронизывающей эту генделевскую партитуру. Сладковскому же удалось выделить из своего симфонического оркестра столь понимающий специфику старины камерный ансамбль, что впору было только удивляться чувству стиля дирижёра и музыкантов. Впечатляло и матовое туше струнных, и по-барочному деликатные медные духовые, но главными героями стали гобоисты Андрей Шубин и Сергей Булычев, чьи соло переливались в роскоши этого королевского начала. В 2012 году под музыку этой интерлюдии на церемонии открытия Олимпиады в Лондоне спортсменов выходила приветствовать английская королева. На концерте Сладковского и его оркестра выход "короля" еще немного отсрочил Торжественный коронационный марш Чайковского, бравурная патетика которого замечательно оттенила искреннюю лирику арии Короля Рене из оперы "Иоланта" Чайковского, которая открыла вернисаж царственных образов Ильдара Абдразакова. Фото: пресс-служба оркестра Вслед за благородно страдающим вымышленным королём, певец предстал в образе персонажа, оставившего вполне реальный и кровавый след в истории. Роль жестокого царя гуннов Аттилы Абдразаков исполнял многократно на лучших сценах мира, а два года назад выступил постановщиком оперы "Аттила" Верди на сцене Башкирского оперного театра. И каждой фразой, каждой нотой своего исполнения вердиевского Аттилы певец убеждал, что сегодня он, возможно, лучший исполнитель этой партии. Не менее запоминающимися стали прочтения Ильдара Абдразакова главного героя оперы "Князь Игорь" Бородина. Конечно, без арии Князя Игоря галерея царственных персонажей не заблистала бы во всём великолепии. Но и для оркестра эта опера русского классика предоставляет массу возможностей реализации творческих амбиций. "Половецкие пляски" стали демонстрацией не только самых колоритных тем из оперы "Князь Игорь", но и динамической кульминацией первого отделения. А когда эта феерия знаменитых тем отзвучала, дирижёр вызвал для поклонов слушателям по-очереди всех солистов-духовиков, затем поднял всех артистов групп духовых инструментов, тем самым подчеркнув высокий уровень артистов своего оркестра. Но самых оглушительных оваций удостоились исполнители на ударных, которые все эффекты своих партий воплотили с редкостным артистизмом. Фото: пресс-служба оркестра Насмешливо-ироничный тон второму отделению задала увертюра к оперетте Оффенбаха "Орфей в аду". Подчёркивая пародийную сущность всего этого сочинения, классическая манера музыкального повествования в увертюре сменяется канканом, который сам композитор назвал "инфернальным галопом". Исполняя его, важно не скатиться в вульгарность, и Сладковскому со своим оркестром удалось "сыграть иронию", передать язвительную насмешку Оффенбаха. А полный красивейших мелодий начальный раздел этой увертюры подарил мастерские соло кларнета, гобоя и флейты. А также большое и прекрасно сыгранное соло первой скрипки (Алина Яконина). В тон к ироничному началу прозвучала ария злого гения Дапертутто из оперы "Сказки Гофмана" Оффенбаха. Лёгкая ирония, этакая "перчинка" чувствовалась и в Серенаде Мефистофеля из "Фауста" Гуно. Ну а уж ария Мефистофеля из одноимённой оперы Бойто просто создана для того, чтобы покуражиться. Эта опера – сама ирония. Она – единственная оперная партитура Арриго Бойто, который прославился отнюдь не как композитор, а как автор оперных либретто. В своей опере по "Фаусту" Гёте он сделал главным персонажем не Фауста, а Мефистофеля, и эта партия – мечта всех басов. Ильдар Абдразаков удивительным образом сконцентрировал мега-энергетику этой "дьявольской" оперы в своём выходе со Сладковским. А когда задуманный Бойто мефистофельский свист не задался, певцу помог дирижёр. Так кода превратилась в шуточный баттл "кто кого пересвистит" между Абдразаковым и Сладковским, показавший как много дружеской теплоты между музыкантами. Отнюдь не точкой, а многоточием стали финальные куплеты Мефистофеля из "Фауста" Гуно, которые в ответ на нескончаемые овации пришлось повторить. Фото: пресс-служба оркестра Оркестровыми же фрагментами во втором отделении стали, пожалуй, самые часто исполняемые симфонические эпизоды из опер: "Танец семи покрывал из "Саломеи" Рихарда Штрауса и увертюра к "Вильгельму Теллю" Россини. Каждая фраза, каждая нота в этих шедеврах знакома и может быть предугадана, что умножает волнение солистов многократно. Но шероховатости если и возникали, то были ничтожны на фоне достоинств и всепрощающей любви к казанскому оркестру московской публики. В увертюре к опере "Вильгельм Телль" прозвучали потрясающие воздушные переклички флейты (Венера Порфирьева) и английского рожка (Дмитрий Никитин), проникновенные соло концертмейстера (Алина Яконина) и альта (Айдар Багаутдинов). В исполнении ГСО Татарстана знаменитые партитуры были сыграны с той долей свободы и полётности, которые превращают ноты – в искусство, партитуру – в бездонную звуковую стихию. Зал впитывал увлечённость и вдохновение, которыми были поглощены абсолютно все музыканты. Похоже, обращение к теме Мефистофеля не прошло даром. Не только Ильдару Абдразакову было уготовано предстать в образе дьявола. Почувствовать себя Паганини – "скрипачами дьявола", виртуозами, которым подвластно все – смогли многие музыканты оркестра на этом концерте.
