о культовом поп-певце Даниэле Буне

«Рубашечки с отложными воротничками. Отутюженные брюки. Парадное фото альбома Pat Boone (1956) с чёрными стандартами рок-н-ролла: Пэт на фоне Колумбийского университета — с книжкой в руках и со стопками книг и учебников вокруг. Церковные витражи духовных альбомов, нежнейшие улыбки, адресованные всем и каждому, бесконечные белые ботинки из оленьей кожи всех мастей... Лето и солнце. Жизнь бесконечна, и мы не умрём никогда».

Ведь север — всё, что не юг? Сдаётся мне: он и был резидентом Севера. Им и остаётся по сегодняшний день.

Улыбается, живёт, верит в Бога, читает лекции, пишет книги и так и числится в хрониках первовремён единственным составлявшим конкуренцию Элвису в 50-х.

Он утверждает, что является прапрапрапраправнуком... того самого Даниэля Буна — бунтаря и первопроходца Америки, героя сказочных преданий, покорителя будущего штата Кентукки (и, естественно, индейцев...), создателя легендарной Дороги диких мест через Камберлендский перевал к реке Кентукки (было это аж в 1775-м). Столько регалий. Он ещё и город Бунсборо основал, этот Даниэль Бун, и за каким-то дьяволом 200 тыс. пионеров прерий шансом воспользовались, дорогой прошли, повсеместно расселились — и почувствовали себя просто как дома.

Прапрапра- (или сколько раз надо?) внук. Милашка Пэт Бун. С чистым лицом и светящимися глазами. Если что, 1 июня ему как раз исполняется 87.

Знаете, когда сталкиваются две культуры, два практически несовместимых мира (два взаимоисключающих друг друга детства), всегда нужно и важно хоть что-то узнать о противнике, притом не слишком жертвуя собой: не растворяясь в его идеологии, в его взгляде на жизнь.

Культурное противостояние Юга и Севера благословенных Штатов. И вечные белые ботинки Буна из оленьей кожи. Ведь не синие замшевые — белые! Как снег. Он точно был резидентом.

Рубашечки с отложными воротничками. Отутюженные брюки. Парадное фото альбома Pat Boone (1956) с чёрными стандартами рок-н-ролла: Пэт на фоне Колумбийского университета — с книжкой в руках и со стопками книг и учебников вокруг. Церковные витражи духовных альбомов, нежнейшие улыбки, адресованные всем и каждому, бесконечные белые ботинки из оленьей кожи всех мастей...

Лето и солнце. Жизнь бесконечна, и мы не умрём никогда.

Целомудренные объятия, держания за ручки (пионерлагерь «Звёздочка») Pat Boone / Shirley Jones – April Love (1957), аккуратный пробор, лёгкий намёк на «утиный хвостик» Элвиса, скромная ковбойка, скромная звезда рядом.

Pat & Shirley Boone ‎— Side By Side (1959) — с обожаемой женой (не путать с Ширли Джонс), вполоборота глядя (причём оба) на поклонников, излучая энергию семейного счастья, непреходящих ценностей и ни разу не потускневшей американской мечты.

Бун вспоминает Элвиса (в тот день — 20 октября 55-го) как невероятно застенчивого, скромного до неприличия и абсурдности молодого человека с гитарой, одетого слишком кричаще, смотрящего в пол, говорящего вполголоса.

«Позже, спустя какие-нибудь полчаса, он до неузнаваемости преобразится на сцене. Словно сменит внешний облик, заменит самого себя. И будет великолепен в своём неистовстве... Тот миг, то откровение, что явилось мне, когда я увидел настоящего Элвиса вне сцены, не повторилось больше никогда».

Вперемешку и весёлою толпой колесили они по стране, все звёзды рока и кантри, начисто лишая разума толпы обезумевших подростков. Девчонки визжали от восторга, мальчишки орали от ненависти — к себе, к успешным на сцене, ко всему осточертевшему миру, пыльному, забранному плотными, тяжёлыми гардинами («так надо, и только так прилично»).

Рок-н-ролл взбеленил Америку. Южане порвали прокламации о чести и бремени белого человека. Но был среди них один особенный. Резидент Севера.

Бун родился во Флориде. Не вот прямо на севере. Но не в Теннесси же! Очень хорошо учился в очень хорошей школе. В 1958-м с отличием окончил факультет общих исследований Колумбийского университета, а потом — North Texas State University.

В 19 лет женился на своей ровеснице Ширли Фоли — дочери известнейшего кантри-динозавра, написавшего Old Shep (песня включена в число 40 самых печальных хитов сельской музыки). Ширли и Буну было по 16, на школьном вечере, где Ширли была признана королевой бала, они влюбились раз и навсегда. И прожили в браке 65 лет... Воспитали четырёх дочерей. Славные девчонки.

На фото 60-х Бун, как король маленького гордого королевства, сопровождаем свитой из пяти женщин, одетых практически одинаково: четыре дочки и мама. Да, это ход. Да, это реклама. Только фокус тут вот в чём — реклама оказалась «полностью соответствующей заявленному на этикетке».

Ширли не забывала при случае сообщить журналистам: «Сначала я была женой Буна, потом мамой дочек Буна, но я не осталась только в этих ролях. Мои желания, мои стремления осуществились — созданный мною благотворительный фонд, написанные мною книги... Я знаю, мне пишут... Всё это помогает людям, многим людям. И я счастлива».

Что они обсуждали? Как они ладили?

Бун всегда и во все времена был предельно корректен. Вы не найдёте ни одного острого слова, ни одной едкой тирады в адрес любой из звёзд. Чего не скажешь о рокерах-южанах.

В 63-м Бун выпустил и торжественно подарил Элвису альбом Pat Boone Sings… Guess Who? с перепетыми им хитами Пресли и с собственным фото в золотом костюме и с золотой гитарой, как у Элвиса на альбоме 58-го 50,000,000 Elvis Fans Can't Be Wrong.

Элвис искренне поблагодарил и... очень расстроился. В тот, казалось бы, абсолютно безоблачный вечер он прекрасно понял, что бежит не туда, плывёт не в ту сторону, увязая в Голливуде, теряя сцену, бешеный нерв и ритм рок-н-ролла, что вознёс его к самым небесам.

А Бун... Точно понимал, где он и что он.

Записывал модные хиты и духовные песнопения, джаз и американский фолк, в откровенный китч не скатывался, принимал потерю бешеной популярности как должное, ничего не страшился, бесконечно не рефлексировал, воспитывал дочерей, любил жену, занимался местной политикой, читал духоподъёмные лекции и если чем и привлекал к себе внимание, так разве что излишней целомудренностью.

Это про кино. Однажды отказался от роли в фильме с Мэрилин Монро — она для него была взведённой на взрыв секс-бомбой, такого позволить себе Пэт не мог. А ещё однажды сорвал съёмки фильма (не совсем), отказавшись целоваться во весь экран с Ширли Джонс и сказав, что ему прежде надо по крайней мере посоветоваться с женой и со своей совестью.

Вот смешно же — и притом не ханжество. Консервативный христианин, достойный семьянин. Наш человек с Севера.

«Но подождите! — скажете вы. — А как же все его буги-вуги и прочие сценические выкрутасы? Как же фанаты-тины?!» А вот так же. Не нарочито. Без излишних крайностей.

Не можете поверить? Ещё бы. Сейчас такое почти никто не умеет.

Нам нужно больше фактов... Пути Элвиса и Буна впервые пересеклись, когда Бун выиграл Arthur Godfrey's Talent Scouts, а Элвиса не допустили дальше первого тура. Это было в марте 55-го. Элвис и Blue Moon Boys (Скотти Мур и Билл Блэк) прибыли в Нью-Йорк и были отвергнуты. А Пэт Бун взял первое место и в последующие годы неоднократно выступал в шоу в качестве приглашённой звезды.

Элвис был похож (только похож) на самого обыкновенного деревенского парня, а Бун — на героя грёз и сладких снов американских школьниц.

Они, эти школьницы, совсем никак не могли представить себе воображаемое знакомство своих отцов и их (истинных, если говорить начистоту) избранников: «Папа!.. Это Элвис!.. Ну ты знаешь, его ещё называют отцом дьявольской музыки и растлителем целого поколения. Мы встречаемся уже две недели, папа, и Элвис очень милый!» Примерно. Можете поменять порядок слов.

А вот представить себе знакомство в меру сурового отца семейства и сладчайшего, воспитаннейшего и всегда с книжкой Буна получалось очень даже хорошо.

Сердца тинейджеров разрывались ровно напополам.

Боль была поистине нестерпимой.

Надо понимать, что это было за противостояние. В июне 57-го Love Letters in the Sand Буна потеснил с первого места All Shook Up Элвиса в горячей сотне Billboard, но уже в июле этого же 57-го Элвис вернулся с Let Me Be Your Teddy Bear и снова оказался номером первым.

В это невозможно поверить.

Сравнение хитов Буна и Пресли кажется абсурдным. Но так было. И так голосовала Америка. И долларом, и сладкими стонами на задних сиденьях кадиллаков, доджей, линкольнов, олдсмобилей...

Пресли не случайно говорил, что голос Буна «очень хорошо и правильно сделан. Один из достойнейших голосов на сцене».

Мягкий, обволакивающий тебя баритон, в меру обертонов, в меру экспрессии, — словно Карузо напевает у себя на кухне Be-Bop-A-Lula, неторопливо помешивая поспевающие фетучини с грибами в сливочном соусе.

У Буна вообще повышенная музыкальная калорийность. Много сахара. Очень много тёмного, почти чёрного, сочащегося мёдом горных пчёл и жаром тростника, сахара. Положите себе ложечку, другую. Прямо в чай. Или кофе. Пейте. Что-то не так? Исчезли флёр и первое очарование, но сладость осталась — и вам хорошо?

Браво! Похоже, именно сейчас вы слушаете умничку Пэта.

Его часто обвиняли в присвоении (певческом) чёрных стандартов рок-н-ролла. Тыкали: вот, мол, все эти Two Hearts, At My Front Door, Gee Whittakers, Tutti Frutti, I'll Be Home, Long Tall Sally сплошь написаны небелыми братьями! Плагиатор! А Элвис, перепевший более чёрных стандартов, чем Бун, не плагиатор?

Элвис... Ухитрялся не выдавать желаемое за действительное, но быть им в каждый из моментов времени. Элвис пел чёрные стандарты — и был чёрным.

И оба они — и Элвис и Пэт — более чем хорошо знали и делали своё дело.

Одному было предначертано войти в историю в качестве King of Kings, пав в сражении с мерзейшей гидрой шоу-бизнеса. Другому — стать хранителем библиотеки, историографом времён давних и славных, мудрым и достойно состарившимся телом, но не духом, свидетелем грозных битв и великих предстояний.

Так бывает. Кто-то же должен остаться и рассказать нам правду.

«Нет меры, способной определить его влияние на Америку и ту пустоту, что он оставил, уходя...» — сказал Бун, когда Элвис отбыл на свою планету.

Они вместе играли в футбол в De Neve Park, и Ширли с этого футбола утаскивала Пэта домой, потому как после футбола начиналось разное, да и звёзды в тех футбольных командах тоже попадались разные.

Пэт и Элвис говорили о жизни, о предназначении. Элвис сокрушался, что слава его поверхностна, сиюминутна, что он ищет глубины, смысла жизни. И Бог, возможно, выбрал его для дела важного и нужного, но как, как узнать — для какого?

Пэт слушал, рассказывал о своих ценностях, о своей вере (а оба они были очень религиозны, и Элвис иногда бывал на библейских чтениях Буна), о том, что радость по большому счёту заключена в малом, — и вот растут дочки, две неплохо поют, вместе они делают семейные передачи, устраивают ужины для друзей, ставят маленькие домашние спектакли и вместе ходят в церковь.

Два мира. Два детства. Помните? Колумбийский университет. Пригороды Тьюпело.

Очень разные истории. И разное предназначение.

Когда рок-н-ролл штурмом, приступом брал Америку, Север, пребывая в некоторой растерянности, всё же нашёл в себе силы (пусть и бессознательно) выставить грамотного переговорщика, того самого резидента — воспитанного, начитанного, способного играть и по своим, и по чужим правилам. Не привлекая излишнего внимания, с лёгкостью притом занимая лучшие места в первом ряду.

Бун рафинировал и очистил адский градус рок-н-ролла, добавил тот самый сахар и мёд по вкусу, украсил шапочкой взбитых сливок. Превратил рычание и ярость Юга в мурлыканье Бинга Кросби — это ведь он утверждал, что лучше всего поётся в душе: акустика прелестная и никто не мешает.

Получилось красиво.

Я слушаю Буна очень давно. И буду слушать его всегда — он хорош.

Тогда откиньтесь в кресле, забудьте, кто вы и что вы, возьмите (пусть и мысленно) в руки гитару и выйдите на сцену году так в 56-м. Это ваша школа, ваш выпускной. Девочка, ради которой вы готовы разрушить мир и заново зажечь солнце, — в первом ряду и смотрит на вас. Пойте. Что там сейчас выводит на старом виниле Бун? Пойте.

Игрушечный медвежонок Элвиса — рок-н-ролл.

Любовные письма на песке, оставленные Буном, — рок-н-ролл.

Не стоит обольщаться — все мы бесконечно сентиментальны, если речь идёт о нашей молодости, о времени клятв, объятий, вселенских катастроф и величайших триумфов в истории.

И когда погаснут последние звёзды вселенной, разве не будет среди невероятной бездны угасающих миров звучать: «Дорогая!.. Одинока ли ты этой ночью?..»

Бун — хороший и крепкий не по годам маяк. Волны точат его, штормы рвут кровлю с высокой остроконечной крыши. Но он светит. В том его призвание.

Два года назад ушла Ширли. 65 лет вместе...

Пэт, всё такой же подтянутый, в галстуке и клубном пиджаке с цветком в петлице, пусть и из последних сил, сказал простые и ясные слова: «Ничто не меняется. Она переехала в другой дом. В наш новый дом. Я тоже буду там. Через день или два. Поверьте. Ничто не меняется, если вы вместе».

Do the chairs in your parlor seem empty and bare?

Do you gaze at your doorstep and picture me there?

Is your heart filled with pain?

Shall I come back again?

Tell me dear, are you lonesome tonight?..

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.