Мультипликатор Марина Курчевская: «В нашем доме витал дух Александра Дейнеки»
Любовь к профессии Марина Вадимовна унаследовала от отца – знаменитого советского режиссёра кукольного кино, заслуженного деятеля искусств, сценариста, преподавателя, телеведущего, писателя, иллюстратора книг. Более 25 лет Вадим Курчевский вёл передачу на телевидении «Выставка Буратино», для которой сам писал сценарии, обучая детей рисованию. Со страниц книжек издательства «Малыш»: «Дядя Стёпа», «Доктор Айболит», «Теремок», «Крокодил», «Пудель», «Часы с кукушкой» – на нас смотрят герои его иллюстраций. Он и сам написал 12 книг, в которых приглашал детей в волшебный мир художника. Специально для рубрики «Киноразворот» мы подготовили эксклюзивное интервью с Мариной Курчевской. – С самого раннего детства вы оказались в невероятно творческой атмосфере. Каким был этот мир? – Мой дедушка по маминой линии был главным художником Большого театра и вместе с Рейнгольдом Глиэром ставил знаменитый балет «Красный мак». Мы обитали в коммуналке для артистов, которая находилась позади Большого театра. Я стала 21-м человеком в квартире на 8 семей. А в соседнем подъезде жила Майя Плисецкая. В нашей коммуналке, лишённой горячей воды и имеющей один туалет на всех, собирались замечательные люди. Частенько спал после обеда на диванчике легендарный мастер советской анимации Иван Иванов-Вано, на кухне сидел неприкаянный молодой художник Михаил Шемякин, поэты – Цыферов, Сабгир, Сеф – читали свои стихи. Звякая стаканами, гости бесконечно спорили и рассуждали об искусстве, окутывая комнату клубами табачного дыма. Бывало и такое, что на соседней крыше ловили голубей и варили их в белом вине по рецепту Молоховец, уверяя соседей, что это куропатки из Елисеевского магазина. До моего рождения в квартире бывал и Александр Дейнека, у которого мои родители имели счастье учиться. Так что в нашем доме витал дух Дейнеки. Каким он был, по рассказам родителей? Барин! Перед ним все падали ниц – снискал уважение своим талантом. Но к своему курсу он относился по-отечески, подкармливал голодных студентов. Частенько от него можно было услышать: «Пойдёмте-ка все со мной в ресторан, поедим!» Если ученики приносили ему грязные эскизы, он брезгливо брал их двумя пальцами, открывал окно и вышвыривал на улицу – листы разлетались над Москвой, медленно кружась в своём танце. А в конце жизни впал в депрессию – обвинённый в формализме, пытался подстроиться, рисуя тётушек в электричках, но эти сюжеты нагоняли на него беспросветную тоску. Я очень обрадовалась, узнав, что мастер-класс в вашем городе я буду проводить в детской художественной школе, которая носит имя Александра Дейнеки. А вечером нам организовали экскурсию в галерею Дейнеки, для меня попасть туда очень ценно. Ваш город – с большой художественной и анимационной культурой, вам повезло! – С куклами связал свою жизнь не только ваш отец, но и ваша мама. Как встретились эти два человека и пошли одной дорогой по жизни? – Мама, вероятно, впитала творческую атмосферу, которая царила в её доме. Но сначала поступила в архитектурный институт, а затем на втором курсе перевелась в Московский институт декоративно-прикладного искусства на факультет декоративной обработки металла. Открыла дверь в аудиторию, а там сидят 20 мальчишек. От страха не решилась переступить порог и месяц не ходила на занятия, пока педагоги не позвонили деду с жалобой. Среди этих мальчишек оказался и мой отец – первый красавец на курсе. Он уже тогда мечтал посвятить свою жизнь мультипликации, но провалил экзамены во ВГИК. Откуда такое рвение в далёком 49-м году? Его отец был инженером, мать – домохозяйкой, жили в 10-метровой квартире на Шаболовке, единственным местом для игр у ребёнка было пространство под огромным дубовым столом с перекладинами. Это место и стало его первым кукольным домиком. Отец вырезал кукол из бумаги, шил им одежду. Сохранился крохотный мишка из советских шоколадных бомб – прототипов киндер-сюрпризов, наряженный в сшитые руками отца штанишки и кофточку. Ни с машинками, ни с пистолетами он не играл. Только в куклы с девчонками. И за спортивными соревнованиями, повзрослев, никогда не следил. А находив гвоздь, мог произнести: «Кажется, этот гвоздь не от этой стены!». В семейном альбоме сохранились фотографии с защиты диплома, руководителем которого был Дейнека. Отец и мать в дипломе разрабатывали фрагменты традиционных для того времени решёток с колосьями, серпами и молотами. На практику оба были направлены на Каслинский завод архитектурно-художественного литья под Челябинск, где отливали фигуры из чугуна. А на работу их распределили в город Загорск (ныне Сергиев Посад), в научно-исследовательский институт игрушки. Папа делал забавные предметы интерьера из керамики – пепельница-лиса, бегемот-шкатулка, зайчик–карандашница. Мама разрабатывала образы для кукольного театра и резиновые игрушки с пищалками внутри. Затем перешла в издательство «Малыш», где оформляла детские раскраски и книжки, как и папа. Но в 57-м году отец наконец вплотную подошёл к своей детской мечте – стал работать на киностудии «Союзмультфильм» в только что созданном кукольном объединении. – Как работал отец дома? – Мне давали в руки кисти и краски, чтоб не мешалась под ногами. У меня были свои «инструменты», у папы свои – голландская акварель и гуашь. Мне строго запрещалось до них дотрагиваться. Однажды не удержалась и превратила ножницами круглые кисти в плоские. Ох мне и досталось! Рисуя своих персонажей, отец корчил смешные рожи, повторяя их мимику и обижался, когда я над ним смеялась. Поражала его способность рисовать, почти не пользуюсь ластиком, точность руки была почти абсолютной… На моих глазах родился главный персонаж мультфильма одного из самых тонких мультфильмов о любви «Мой зелёный крокодил». У нас дома творческая компания – отец, художник мультика Алина Спешнива и её супруг, мой крестный, знаменитый режиссер Николай Серебряков – бурно обсуждала эскиз будущего героя. В руках крутили болванку куклы и никак не могли решить, чем же её обтянуть. Как вдруг отец перевёл взгляд на маму – на ней была белая кружевная кофточка: «Надя, ну-ка снимай!». Кофту тут же залили зелёнкой, и выдохнули: «Ну вот такой и будет крокодил!». Спонтанно – сами по себе – рождаются куклы. Я свято убеждена, что они живые. Приходишь утром на студию и видишь, что твой герой тебе улыбается. Может, освещение иначе падает, но при каждом взгляде мимика иная. Над 10-минутным кукольным фильмом авторы трудятся около года. А над каждым персонажем работает от пяти специалистов – сначала художник делает чертёжный эскиз героя, затем по нему изготавливают металлический каркас, на который после этого «наживают» тело. Швея шьёт наряды, художник расписывает лицо. А «мой зелёный крокодил» живёт у меня дома. В музей «Союзмультфильма», где хранятся все фигурки из мультиков, я его не отдала. – При этом отец у вас в школе преподавал ИЗО, как так вышло? – Я училась в школе на Арбате в Спасопесковском переулке, через дорогу находилась киностудия «Союзмультфильм». Отец свято верил, что все дети рождаются гениальными, но наша школьная система всё это может «благополучно» исправить. Увидев мой альбом по рисованию с начерченной по линейке табуреткой, отец пришёл в такую ярость, что добился разрешения преподавать в моём классе уроки рисунка. Решил, что час в неделю может посвятить родной дочери, убежав с работы. Три года он рассказывал нам о художниках, показывал книги по искусству и, конечно, учил рисовать. При этом делал это бесплатно. – Всесоюзная слава отца заставляла вас ревновать или гордиться им? – Люди старшего поколения должны помнить одну из первых телевизионных детских передач под названием «Выставка Буратино», где красивый чернявый художник с усами Вадим Курчевский сходу рисовал смешные картинки, серьёзно обсуждал детские рисунки и был трогательно нежен с деревянной куклой, виртуозно управляемой сидевшей под столом блестящей актрисой театра кукол имени Сергея Образцова Евой Синельниковой. За четверть века было выпущено около 135 передач, почти все они были уничтожены после эмиграции актрисы в Америку – ведь она «опорочила» звание заслуженной. Отец был молод и ослепительно красив, я повсюду видела восторженные взгляды проходящих мимо женщин. Слава популярного телеведущего приподнимала его над толпой. С ним здоровались, предлагали обслужить вне очереди. Дети тыкали в него пальцем: «Смотрите, художник»! Я умирала от ревности… Но вместе с тем он был всегда рядом, теперь я не понимаю, как он всё успевал – работа на киностудии, в кукольном театре, передачи на телевидении, бесчисленное количество иллюстраций к детским книгам, трактаты по эстетическому воспитанию, преподавание во ВГИКе и на высших режиссёрских курсах, занятия по особым техникам – монотипии и офорту… Редкие отцы уделяют детям столько внимания. Его выходные – только мои. Вдвоём в музеи, Третьяковку, консерваторию, театр, катаемся на коньках в Парке культуры, ездим на птичий рынок, ловим сачком тритонов в пруду, весной выпускаем щеглов из клеток, ставим спектакли бумажного театра на столе, вечером по очереди читаем вслух Дюма и Марка Твена. Он играл со мной в куклы и шил им наряды! День был бесконечным, а детство – полным счастья! За 4 дня фестиваля в Курской области состоялось 128 мультпоказов, которые посетили около 3,5 тысячи человек. В этом году к проведению мультфорума присоединились и несколько регионов России: Воронежская, Калужская, Свердловская области и Республика Коми, их площадки в совокупности собрали в три раза больше зрителей, а именно 10,5 тысячи. Уже не впервые фестиваль вышел на международный уровень – показы проводились в Армении и Беларуси. Также в нашем регионе в рамках фестиваля возложили цветы к бюсту Бориса Дёжкина, организованы по 3 творческие встречи и мастер-класса, показ на открытом воздухе с рок-концертом на площади перед цирком. Он завершился, но обещал вернуться к нам снова! – Озвучивать свои фильмы Вадим Курчевский приглашал знаменитых актеров. В мультфильме «До свидания, овраг!», например, по-настоящему звездный состав: Наталья Державина, Георгий Бурков, Борис Новиков, Вадим Тонков, Анатолий Папанов. Довелось ли с кем-то из них встречаться? – Озвучание – это очень интересно. Мне было 15 лет, когда я напросилась и пришла в студию посмотреть на Анатолия Папанова – к тому времени уже давно гремел фильм «Бриллиантовая рука», а он уже получил звание народного. Передо мной предстал скромно одетый мужчина: на нём была простая ковбоечка (рубашка в клеточку) и польские техасы, а не американские джинсы. Он протянул мне руку: «Толя». Я была абсолютно потрясена! И навсегда запомнила Папанова как приятного весёлого дядьку без амбиций. В другой раз я с удовольствием наблюдала, как озвучивали фильм «Легенда о Сальери», – на роль Сальери был приглашён Михаил Казаков, Моцарта озвучивал совсем ещё молоденький Олег Меньшиков. Мне было страшно интересно смотреть, как мэтр поучает совсем ещё зелёного актёра. Доводилось и мне несколько раз поработать с самим Олегом Табаковым. Казалось бы, такой титан, а делал по 5-6 дублей в поисках нужной интонации. Ему говорили: «Олег Павлович, выключите Матроскина!». И он отзывался, понимая, что Матроскин на него сильно давит. Забавно было наблюдать, как актёры из мастерской Петра Фоменко – Мадлен Джабраилова, Галина Тюнина – боролись за роль жабы и червяка: «Чур, я буду озвучивать червяка!» – «Нет, я!». После их гамлетов, конечно, мультипликация – это такая оттяжка! Им было очень интересно попасть в этот сказочный мир. А мы в нём живём. И отец научил меня относиться к нему очень серьёзно.
