Новые книги августа

«Безусловно, самый необычный случай из моей практики показал, как мало требуется воды для смерти от утопления. Он произошёл до введения строгих запретов в отношении алкоголя, когда по закону ещё можно было водить машину, если человек выпил не более трёх порций и может пройти по прямой перед инспектором. Зимней ночью двое мужчин ехали домой по автомагистрали М3. На улице завывал ветер и хлестал ливень. Сидящие в машине приятели были совершенно пьяны и практически недееспособны. Тем не менее водителю удавалось придерживаться дорожного полотна. В какой-то момент пассажир попросил выпустить его в туалет. Сместившись на крайнюю полосу, водитель притормозил на обочине, а его товарищ вышел наружу. Водитель ждал, но его друг так и не вернулся в машину. В какой-то момент он устал сидеть и поехал дальше, а зайдя домой, сразу повалился на кровать. Второй мужчина так и не вернулся домой, и наутро его семья обратилась в полицию».

«Стивен Спилберг снимал свой первый значимый фильм, а опыта у него было маловато. Однако даже его хватило, чтобы понять: идея использовать механическую акулу, то есть Брюса, не так хороша, как казалось изначально. На самом деле механических акул было три, но все они работали просто ужасно и стоили целое состояние. Только чтобы их сделать, потребовалось $250 тыс. (в 1974 году!). Неслучайно Спилберг назвал акул в честь своего адвоката. Брюс выглядел удручающе, постоянно требовал обслуживания и вызывал бесконечные накладки. Денег требовалось всё больше, а сроки съёмок чрезмерно затягивались. Тем не менее фильм назывался «Челюсти», и без акульей пасти было не обойтись. Режиссёр старался сохранять спокойствие и решать проблемы постепенно. Однако в съёмочной команде пошёл слух, что карьера Спилберга подошла к концу, не успев начаться».

«Кроатоан». Вот это письмо, на её старом электронном адресе. Чёрные буквы шрифта Arial на красном фоне, как крик, как предупреждение. «От кого: Карлос Мандель». В параметрах сообщения указано, что кто-то запрограммировал его отправку на сегодня, на конкретное время, получатели выбраны по списку. Кармела набирает простой ответ и пересылает отправителю. Сразу же приходит оповещение: «Сообщение не может быть доставлено. Получателя с таким адресом не существует». Выходит, этот призрак не принимает ответов. Мандель мёртв, а покойные не получают писем от живых, хотя противоположный случай имел место. Страницы из Google успели загрузиться. По запросу «Кроатоан Карлос Мандель» найдено четыреста с чем-то результатов, но ни один из них при беглом просмотре не связан с высказываниями или областью интересов этолога Манделя. Открываются книги, отрывки из телепередач и цитаты с использованием слов «Кроатоан» и «Карлос», а иногда ещё и «Мандель». Но когда Кармела уточняет свой поиск: «три слова по порядку», — результатов нет».

«В тот вечер мама заказала на ужин пиццу из «Доминос». Мама пила вино, а мне сделала «Кулэйд» в награду за то, что я хорошо себя вёл на похоронах. Когда мы уже доедали пиццу, мама спросила, видел ли я миссис Беркетт в церкви. — Да. Она сидела на ступеньках у этой штуки, за которой стоял священник. — Это кафедра. А миссис Беркетт... — мама взяла из коробки последний кусочек пиццы, задумчиво на него посмотрела, положила обратно и обернулась ко мне. — Она была полупрозрачной? — Как призраки в фильмах? — Да, как призраки в фильмах. — Нет. Она была плотной, как живой человек, хотя по-прежнему в ночной рубашке. Я удивился, что её ещё видно, ведь она умерла уже три дня назад. Обычно они так долго не держатся. — Они исчезают? Просто исчезают? — мама хмурилась, словно пытаясь уложить всё в голове. Было видно, что ей неприятен этот разговор, но я был рад, что она всё-таки заговорила. Мне стало легче. — Да».

«Когда-то давно был анекдот: «Как сделать, чтобы всё в мире стало хорошо? Есть два сценария: реалистический и фантастический. Так вот, реалистический — если к нам прилетят инопланетяне...» Так и получилось, хотя насчёт «хорошо» можно поспорить. Я тогда проснулся не сразу; если верить родителям, минут через пять после того, как по всей Москве стали выть сирены. Даже не испугался, только разозлился. Вышел из своей комнаты и обнаружил родителей на кухне. Родители пили дорогущий старый вискарь из роскошной бутылки, подаренной отцу на юбилей, которую он припрятал в баре со словами: «На свадьбе Максима открою». Меня это почему-то обидело. Телевизор над столом был включен, звук приглушён, но мигала надпись, призывающая всех жителей Москвы немедленно отправляться в ближайшее убежище. Ну и вдобавок: «Это не учебная тревога». — Война, что ли? — спросил я недоуменно. Отец кивнул. И налил виски в третий стакан. — Ты чего? — сказал я. — Пап, мам, надо в убежище! Станция метро «Арбатская» недалеко, до неё минут десять, если не спешить. В неё не всех впустят, это точка эвакуации персонала Минобороны. Но у отца есть пропуск, я знал. — Бесполезно, — ответил отец очень спокойно. — Это центр Москвы, сын. Тут никакие убежища не спасут».

«Сестра за рулём, я рядом, с грузом суточного перелёта под глазами, мать с отцом мрачные и вымотанные. И вдруг сестра рассказывает, что, когда заказывала гроб и прочее, ей по телефону управляющий похоронной конторы сказал напоследок: «Ок, замётано, мы подадим вам белую лошадь». Едва живая, сестра не поняла сразу и не переспросила, что это за белая лошадь, при чём тут лошадь вообще, и положила трубку. Но ночью проснулась от ужаса: ей снилось, что через весь город мы везём любимую Аришу на повозке, запряжённой белой клячей. Мимо мчатся машины, Ариша сидит, свесив ноги, смеётся и качает головой: «Нет, не доедем!» Сестра подскочила, разбудила мужа, и они приехали к родителям рассказать про то, что по вине сестры хоронить Аришу мы будем на телеге. Мать, ничего не поняв, расплакалась, а отец задумался и спросил: — Хорошо. И кто из нас кучер?»

«Стадное поведение, по сути, константа для нас, людей. В этом контексте гордость за уникальность своей личности может казаться парадоксальной. Эти противоречивые силы создают внутри нас конфликт. Вы замечали, что люди в одном рабочем пространстве довольно часто выглядят более-менее одинаково? Они одеваются похожим образом и придерживаются целого ряда неписаных правил относительно того, как себя вести, что думать и во что верить. И всё же, вопреки потребности быть похожими друг на друга, мы вовсе не хотели бы прийти на вечеринку и встретить там кого-то в таком же наряде, как у нас. Или, наоборот, попасть на мероприятие и осознать: «О нет, я же вообще не так одет, как я мог настолько неправильно понять дресс-код?!» В процессе эволюции наш мозг развился как ориентированный на контакт и объединение с другими. Вероятно, именно поэтому люди — господствующий вид на планете. К сожалению, эти же эволюционные приспособления — причина того, что мы загадка для самих себя, с огромным слепым пятном в понимании, кто мы такие и как всё в нас работает».