Как талибы стараются загнать Афганистан к счастью "железной рукой"

Какой Афганистан вознамерились строить лидеры движения "Талибан" (запрещено в РФ), легко захватившие Кабул 15 августа? По одним данным, это будет Эмират Афганистан, по другим — к власти придет некий коллективный совет. Но какую бы модель государства талибы ни предложили, ясно одно — это будет очередная вариация на тему "государства настоящего ислама".

Откуда все эти радикальные исламистские движения, которые в последние десятилетия так поразили мир? Журналисты учат необычные названия: ваххабиты, салафиты и, конечно, радикальное движение "Талибан" (запрещено в РФ). Эксперты спорят, как не слишком хорошо вооруженным боевикам в предгорьях Гиндукуша удалось так легко "опрокинуть" власть, поддерживаемую США да и всем Западом. Но за скобками остается другой, пожалуй, главный вопрос: почему эти идеи так привлекают жителей самой страны да и всего мусульманского мира?

Само слово "талибан" в переводе с арабского означает просто "студенты". А казалось бы, молодые люди на всей планете отличаются тем, что стремятся ко всему новому — современной музыке, моде, технологиям. Так почему же эти "студенты" сознательно отказывается от этого и готовы убивать тех, кто с ними не согласен?

Ответ можно получить у самих талибов — студентов религиозных школ северо-запада Пакистана, откуда и вышло в 1990-е годы это радикальное движение. Так, несколько лет назад я оказался в знаменитом Дар уль-Улюм (исламский университет) "Хаккания" близ пакистанского Пешавара. В 1990-е и 2000-е годы именно здесь была важная кузница талибских кадров — отучившись там, талибские командиры даже добавляли к своему имени приставку "Хаккани". В Дар уль-Улюм, к своему удивлению, я встретил талибов из бывших советских республик…

"Кто был ничем, тот станет всем…"

Среди парней из числа афганских и местных пуштунов были молодые ребята в основном из Таджикистана, но были и из Узбекистана. Они по-своему объяснили мне причину побед талибов в Афганистане в 1990-е годы и предсказали победу "Талибана" в Афганистане в будущем: "С одной стороны стоит армия какого-то генерала Дустума или НАТО, а с другой стороны стоит армия Аллаха. Кто победит?"

Но больше о религии они не говорили. Совсем. А больше о другом — воровстве и лжи политиков, о том, что невозможности выбиться в люди, если ты не имеешь отношения к какому-то клану, о том, что в мусульманских странах "нет мусульманского настоящего правительства", а правят "ложные мусульмане — мунафики"; и вновь о том, что кругом царит коррупция и воровство. Они кричали, что нужна социальная справедливость.

И какой же рецепт "настоящего исламского государства"? Этим парням были вложены в голову простые и ясные наборы представлений: "Если будет настоящий ислам, не будет бедных! Ведь богатые сейчас не хотят платить закят (исламский налог на неимущих — прим. ТАСС), а тогда будут платить, и по-честному — много! Не будет разврата — все женщины станут целомудренны и верны семье! А когда все станут мусульманами, а так будет (мол, смотри, что происходит в Европе) не будет и войн — ведь все будут братья!" Подумалось мне, что было в их революционной убежденности что-то от комсомольцев первых пятилеток.

Правда, ради такого светлого будущего они были готовы умирать и, главное, убивать. Стены в их комнатке украшали самодельные плакаты: "Исламские отряды занимают Среднюю Азию" и "Исламский меч рубит русскую руку, тянущуюся в Афганистан". И смотрели они глазами молодых, но уже убежденных фанатиков, уверенных, что знают, как "сделать всех счастливыми" и загнать всех к этому счастью "железной рукой".

Движение "Талибан" включило для них социальный лифт, не работающий для бедных и простых крестьян в большинстве стран Азии. О том, что тогдашний лидер "Талибана" Мулла Омар — "простой крестьянин, такой, как и мы, а он стал предводителем правоверных", говорили многие. Эти молодые парни жили очередной социальной утопией, каких немало породил XX век. И религия, о которой они постоянно твердят, это, скорее, фантик, в него завернута мечта о государстве всеобщего равенства, где они смогут занять достойное место.

Увы, эта несложная утопия привлекает в их ряды молодых мусульман со всего мира. В начале 2000-х годов мне довелось оказаться в афганском ущелье Панджшер, том самом, где сейчас собираются противники режима талибов "номер два". Там, недалеко от кишлака Роха, находилась тюрьма для пленных иностранцев, захваченных бойцами легендарного полевого командира Ахмада Шаха Масуда. Показательным для меня стало, что в ней сидели молодые парни, прибывшие помогать талибам строить "государство настоящего ислама", и из соседнего Пакистана, и из других стран, даже из Мьянмы! Целый интернационал джихадистов.

Эхо восстания сипаев

Исламисты в мире делятся на разные группировки: ИГ (запрещена в РФ), "Аль-Каида" (запрещена в РФ), "Талибан" и другие, менее известные. Их роднит, как правило, желание создать свое, "праведное" государство. Большинство мечтает о восстановлении в новом виде халифата — государства, которое было основано в VII веке и которым после смерти пророка Мухаммеда управляли так называемые четыре праведных халифа. Это время джихадисты объявили золотым веком, когда уммой (общиной) якобы правили "святые люди", а мусульмане были едины и счастливы. Но ведь это миф — такого рая на земле никогда не было, а держава праведных халифов была не менее жестокой, чем другие державы того времени, к тому же трое из четырех халифов-праведников были убиты. Однако миф не нуждается в доказательствах и греет души джихадистов XXI века.

При этом у радикалов в Южной Азии есть свои идеологические корни — талибы берут начало в течении, зародившемся еще в Британской Индии. "Студенты" обучались в пакистанских медресе, принадлежащих деобандской мусульманской школе, которая получила свое название от исламского университета, основанного в 1867 году в индийском городе Деобанде богословами Мухаммадом Касимом Нанотави и Рашидом Ахмадом Гангохи, бывших активными участниками жестко подавленного антибританского восстания сипаев (1857–1859 годы). Деобандская школа стала ответом на колонизацию Индостана англичанами и учила борьбе против колонизаторов и их любого влияния, в том числе и в одежде, музыке, культуре. В таких медресе студентов учили отрицать все "неисламское" и западное.

Думаю, что поэтому, захватив Кабул в первый раз в 1996 году (и тоже без боя), талибы начали с запретов. Мулла Омар всегда находил им объяснение в высказываниях богословов древности или праведных халифов. Запрет телевизоров, скажем, объяснялся осуждением "лицезрения греховных вещей", а вот радио не запрещалось, видимо, поскольку мудрецы про "слушание" ничего не говорили. Хотя музыка тоже считалась греховной, как и неисламская одежда, неисламские варианты отдыха (даже многие виды спорта), мужчины должны были носить бороду, женщины — одеваться в бурки, полностью закрывающие лицо и фигуру.

Ислам талибов — это ислам не слишком образованных мулл из афганской или пакистанской глубинки. "Черные муллы", как тогда называли талибов, сконцентрировались на внешних признаках "настоящего ислама" и мало внимания уделяли той же экономике. Но быстро выяснилось, что, если всех женщин одеть в бурки, а мужчин заставить отрастить бороду, жить лучше не станет. Талибы "первого образца" довольно быстро утратили массовую популярность, а потому столь легко потеряли власть в 2001 году. Но теперь они вернулись.

20 лет спустя…

Стоит отметить, что легкий захват Кабула талибами "нового образца" 20 лет спустя не должен никого вводить в заблуждение — это вовсе не означает окончательной победы. Ведь довольно легко афганскую столицу занимали и советские войска в 1979-м, и те же талибы в 1996-м, и войска международной коалиции в 2001-м. И занятие афганской столицы всякий раз означало не окончание войны, а начало нового ее витка.

Вообще-то, талибам в Афганистане должны были противостоять успехи современной демократии, но противостояла подготовленная силами НАТО и США афганская армия, которая, как оказалось, не слишком-то хотела воевать. А режим президента Ашрафа Гани на поверку оказался классическим азиатским коррумпированным режимом, социальный лифт в котором тоже работал с трудом. Обстоятельства бегства Гани из Кабула очень в этом смысле показательны. Афганцы пережили еще одно разочарование, на этот раз в правительстве, которое поддерживал Запад, — уже далеко не первое разочарование за последние десятилетия. И смогут ли "талибы 2.0" теперь укрепиться в стране, во многом зависит от того, как они себя поведут.

Тем не менее складывается впечатление, что они усвоили уроки первого этапа у власти, пытаясь выглядеть умеренными в глазах мирового сообщества. Похоже, они поняли, что без развития страны успеха не добиться, а без международной помощи тут не обойтись.

В частности, лидеры "Талибана" утверждают, что не будут ограничивать права женщин (только заставят их носить "правильную" одежду), станут поддерживать права человека, защищать иностранцев и журналистов. Даже заявили, что не будут запрещать столь популярные в Южной Азии крикет и футбол.

Высокопоставленный лидер талибов Халил ур-Рахман Хаккани в интервью пакистанскому телеканалу "Джео-ТВ" на этой неделе заявил: "Наша сторона прощает всех, от генерала [воевавшего против нас] до простого человека". Он также убеждал, что талибы (в большинстве своем — пуштуны) не будут ущемлять другие живущие в стране национальности — таджиков, белуджей, хазарейцев и других. "Все они наши братья", — заверил он.

Откровенно говоря, пока в "умеренность" талибов верится с трудом — ведь в таком случае им придется отказаться от многих важных составляющих собственной идеологии. Поэтому правдивость их заверений покажет время. Но в любом случае ясно одно: Афганистан останется в центре внимания "борцов за справедливое мусульманское государство", которое можно построить лишь с помощью "настоящего" ислама. И успех или не успех талибского режима во многом определит степень популярности альтернативной исламистской системы ценностей во всем мире.