Край мачо. 91-летний Клинт Иствуд возвращается к ковбойской теме и отвергает женщин в новом фильме. Каким он получился?

На HBO Max вышли «Мужские слезы» — новый фильм 91-летнего Клинта Иствуда, в котором он вновь, впервые со времен легендарного и оскароносного «Непрощенного», возвращается в кадр в роли видавшего виды ковбоя. «Лента.ру» рассказывает, чем примечателен этот почти демонстративно неброский фильм патриарха американского кино.

Старый ковбой Майк Мило (Клин Иствуд) когда-то был звездой родео, но потом фортуна отвернулась, лошадь выкинула из седла, а сломанную спину вдобавок подсогнула трагическая смерть жены. Теперь на дворе 1980-й год, Майк уже даже не работает, а о былой славе напоминают только презрительно стиснутые зубы и строгая осанка. Однажды к нему в гости приезжает старый приятель и бывший работодатель (Дуайт Йоакам) с несколько неожиданной в отношении дряхлого старика просьбой — отправиться в Мексику и привезти оттуда его малолетнего сына Рафо (Эдуардо Минетт). Дикорастущий подросток живет с матерью-бандершей (Фернанда Уррехола), которой до него более или менее нет дела. Главное развлечение парня — петушиные бои, в которых участвует его питомец по кличке Мачо. Майк, чуть кряхтя, садится за руль, быстро добирается до места и вызволяет мальчика, отвергнув заодно сексуальные притязания его мамаши. А дальше, пустившись в обратный путь, ковбой вдруг понимает, что находится уже в том возрасте, когда спешить особенно некуда.

Гениальность Иствуда-режиссера всегда заключалась в умении начинить простой и понятный сюжет совсем не простецким, а зачастую так и вовсе парадоксальным содержанием. В некоторых случаях этот талант оставлял Иствуда непонятым интеллектуалами — так было с совершенно выдающимся «Снайпером», который многие сочли милитаристской агиткой. Сам Клинт в ответ на упреки хмыкнул о том, что снял, пожалуй, самый антивоенный фильм в карьере, но слишком расстраиваться из-за недомыслия умников поводов не было: «красные» штаты на «Снайпера» шли строем и обеспечили ему баснословную кассу.

Если это был пример парадоксальности, то прошлый фильм мастера «Наркокурьер» иллюстрировал, насколько Иствуду не к лицу плакатная прямолинейность. Поддержавший в 2016-м Дональда Трампа режиссер решил закончить фильм сценой, в которой его герой чуть ли не собственноручно строит стену с Мексикой, обеспечив картине сомнительный идеологический шлейф. Его, впрочем, перебивал сам факт возвращения 88-летнего (на тот момент) артиста на экран — всего лишь во второй раз с 2008-го года, когда выходил «Гран Торино». Тем поразительнее, что Иствуд решил не сбавлять оборотов и следующий фильм выпустил совсем скоро — каких-то два с половиной года спустя.

Вообще, «Мужские слезы» — фильм, что называется, непростой судьбы. Сценарий был написан в начале семидесятых Н. Ричардом Нэшем (автором, на минуту, «Человека дождя»), отвергнут студиями, переработан и издан в виде романа в 1975-м. В конце 80-х его вновь — неоднократно и безрезультатно — начали пытаться перенести на большой экран. Главная роль в разные годы и при разных продюсерах отводилась то Рою Шайдеру, то Арнольду Шварценеггеру («Слезы» были одним из вариантов камбэка после политических гастролей), то — Клинту Иствуду, в свое время отказавшемуся от этого кино в пользу «Списка смертников». Нэш за время всех этих мучительных — и очень типичных для киноиндустрии — мытарств проекта успел скончаться, так что теперь Иствуд исполняет, видимо, что-то вроде возвращения кармического долга: он не только вернул загнувшийся в 1988-м из-за его отказа замысел из небытия и взялся сыграть главную роль, но и лично принялся за режиссуру, невзирая ни на возраст, ни на пандемийные ограничения.

При этом если в «Наркокурьере» еще был размах и даже какая-никакая экшен-интрига, то «Мужские слезы» — фильм почти демонстративно скромный, почти необязательный. Иствуд принципиально и последовательно сокращает количество декораций, изобразительных средств и даже диалогов. Этого эффекта он достигает, выбирая временем действия не наши дни, но куда более адекватный написанному в начале 70-х сценарию 1980-й, когда еще, к счастью, не было мобильных телефонов. А значит — пожилого ковбоя и его юного спутника как минимум никто не может потревожить постоянными звонками. Мачо, даже в солидном возрасте, не эсэмэсят.

Это ни в коем случае не фильм о том, что «раньше было лучше». Скорее и героям Иствуда, да и ему самому всегда необходима дистанция по отношению к зрителю — так и видно лучше, и стрелять (если придется) можно точнее. На сей раз он отдаляется и в пространстве, и во времени, и в собственной игре — кажется, что артист сознательно доигрывает суставную немощь, чтобы несколько отвлечь внимание зрителя. Бодро стартующий сюжет вслед за героем тоже начинает двигаться все более плавно, будто бы оседая на глазах. Например, сцена с Майком, седлающим жеребца, могла бы служить кульминацией, но на деле оказывается лишь еще одним эпизодом, запечатленным фрагментом жизни как она есть, не более, но и не менее важным, чем предшествующие или последующие кадры. Да и сама история про путешествие ковбоя и молокососа, которая в других руках сложилась бы в шаблонную балладу о начале очередной прекрасной дружбы, здесь подразумевает лишь контрастную встречу двух мужчин — один и которых только начал жить, а другой ищет заслуженного покоя.

Элегический ретронастрой «Мужских слез» легко принять за свидетельство не только телесного, но и творческого старения, но в этом фильме поразительным образом совсем нет ностальгии. Есть лишь солнце, прерия и та радость созерцания, которая может случиться, когда случайно выхватываешь взглядом (в первую очередь — взглядом кинокамеры) парящие в закатном солнце пылинки. Про каждый из последних фильмов Иствуда неизбежно озвучивается штамп — мол, не это ли наконец его фильм-прощание. Очевидно, тем не менее, что на 92-м году жизни, когда каждый шаг может оказаться последним на пути в вечность, прощание уже ни к чему.

Фильм «Мужские слезы» (Cry Macho) вышел на платформе HBO Max