Старообрядчество оказалось не тем, к чему все привыкли

Интерес к старообрядчеству стремительно растет не только в современном российском обществе, но и в мире. Старообрядчество привлекает людей как своей особенной таинственностью, “вневременностью”, так и ожиданиями, что именно эта традиция сохранила эффективные ответы на многие вопросы нашего времени.

Впрочем, в большинстве случаев контакты журналистов с современными староверами сводятся к фольклорным моментам – особенностям речи, костюма и бытового уклада. Основными героями становятся отшельница Агафья Лыкова или переселенцы из Южной Америки. Почти никогда не анализируются идеология современного старообрядчества, равно как и его исторический путь.

Признаться, самим староверам не слишком приятно выступать в роли обитателей этнозоопарка, что, в частности, лично меня подтолкнуло к решению иметь светский внешний образ, за которым “по этнографическим признакам” сложно увидеть старовера. Такой образ лучше подходит, чтобы помочь современному человеку погрузиться в глубокий идеологический мир старообрядчества, не отвлекаясь на чисто внешнюю субкультурную атрибутику.

Старообрядчество – это прежде всего особая альтернативная идеология для современного глобализированного мира, базирующаяся на живой преемственности идеологии Святой Руси, той исторической Руси, которая демонтировалась и искажалась в сознании русских людей, да и остального мира, на протяжении почти четырех веков жесточайших гонений на староверов.

Старообрядчество сложно декодифицировать прежде всего потому, что это движение кристаллизуется в практике повседневной жизни — прежде всего, литургической, молитвенной, но также и бытовой, семейной и социальной — и гораздо меньше выражает себя в абстрактных умозрительных категориях. Староверы оставили не так много научных трактатов о старообрядчестве, предпочитая являть свою традицию “на практике”, а не “в теории”.

Для понимания феномена старообрядчества предлагаю рассмотреть его как социально-политическое явление на пике своего могущества (конец XIX — начало ХХ веков), что позволит нам более адекватно интерпретировать мотивы и цели социального активизма староверов.

В Российской Империи того времени порядка 70% всего капитала, прежде всего промышленного, принадлежало староверам. Они контролировали несколько партий в Государственной Думе, выступали главными меценатами и промоутерами культуры Серебряного века и успешно конкурировали за души верующих с официальной Церковью, которая начала утрачивать свою монополию в свете демократических законов 1905-06 годов.

Успех староверия обеспечивали идеологемы, радикально отличавшие его от окружающего секуляризованного мира. Староверы сохранили и сформировали тот тип религиозности, который давал ощутимые конкурентные преимущества, несмотря на жесточайшие гонения со стороны государства. И базовым принципом этой идеологии была свобода любой ценой.

Староверы, находившиеся в крепостном крестьянском сословии, работали не покладая рук, чтобы накопить необходимую сумму для своего выкупа из крепостного рабства. Благодаря этому, основная масса староверов стала свободными задолго до отмены крепостничества в 1861 году. Освободившиеся из рабства староверы как правило занимались бизнесом (в те времена это называлось купечеством) – сперва торговлей, а потом, продолжая вести аскетичный образ жизни, что позволяло накапливать “стартовый капитал”, создавали собственные мануфактуры и фабрики, постепенно перераставшие в гигантские корпорации.

Особая трудовая этика старообрядчества воспринимает труд не просто как способ удовлетворять свои физиологические потребности в выживании и продолжении рода, но, прежде всего, как миссию по преображению мира в Царство Божие, “пришедшее в силе”, как приобщение уже здесь, на Земле, к первозданному райскому состоянию творения. Это давало староверу конкурентное преимущество в том мире, который стремительно скатывался в пучину безверия.

Свобода человеческой индивидуальности, проявляющейся во всех сферах жизни, была основой успеха старовера. Именно поэтому весь политический активизм староверов последних десятилетий истории Российской Империи был направлен на борьбу за религиозную свободу и свободу творчества. Этим объясняется участие староверов в Первой русской революции, из которой они вышли сразу же после царского манифеста о даровании религиозной свободы для всех в 1905 году. (Это событие до сих пор отмечается торжественным крестным ходом в Неделю жен-мироносиц на Рогожском.) Этим объясняется и особое расположение староверов к современному искусству того времени, проявившееся в поддержке художников Врубеля, Матисса или писателя Максима Горького.

Возвращаясь к российским реалиям наших дней, мы вправе задаться вопросом: чем могут быть полезны идеология и исторический опыт староверов, равно как и само живое старообрядчество, нам, современным людям? В чем добавочная стоимость старообрядчества сегодня?

Те принципы, которые предложило государству старообрядчество еще в 1905 году, остаются актуальными и сегодня. Личная свобода, на взгляд старовера, – это абсолютное и необходимое условие для осуществления богоподобия человека, которое проявляется в творчестве. На этом базируется вся диалектика взаимоотношений в общине между общим и индивидуальным, которая необходима для реализации творческого потенциала личности. Общинность для старовера (а в государственном масштабе ее аналог – парламентаризм) является не ограничивающим личность фактором, но наоборот — институтом, гарантирующим и защищающим права индивидуума на его свободное творчество. Поэтому староверы активно развивали идею парламентаризма в России.

Бизнес для старовера также является формой свободного творчества, где деньги – это коэффициент качества творческого процесса, а общинный принцип выражается в благотворительном меценатском распределении прибыли.

Таким образом, свобода и ответственность неразделимы и идут рука об руку в жизни старовера. Поддержка общины индивидуумом и индивидуума общиной – и есть диалектика старообрядчества, которой так не хватает нашей социальной жизни.