Войти в почту

От Тарантино до "Игры в кальмара": почему так много людей наслаждаются насилием на экране?

Почему человека влечет смотреть неприятные кадры на экране и кому это может быть выгодно

От Тарантино до "Игры в кальмара": почему так много людей наслаждаются насилием на экране?
© Реальное время

В прошлом месяце более 100 миллионов человек посмотрели кровавый сериал от Netflix "Игра в кальмара". Негативный эффект экранного насилия на человеческое общество уже давно изучен. А вот вопрос о том, почему именно нас так привлекает подобное зрелище, пока получил гораздо меньше внимания исследователей. Социолог Саймон Маккарти-Джонс (Тринити-колледж, Дублин) размышляет об этом в своей авторской колонке для The Conversation, а мы представляем своим читателям перевод этого текста.

Кто это смотрит?

Смерть, кровь и насилие всегда собирали толпу. Древние римляне устремлялись на бойню в Колизее. В более поздние времена публичные казни собирали толпы народа. В современную эпоху кинорежиссер Квентин Тарантино считает: "В кино насилие — это круто. Мне это нравится".

Многие из нас, кажется, согласны с ним. Исследование фильмов, принесших самые высокие доходы, показало, что в 90% случаев главный герой был вовлечен в сцены насилия. Точно так же большинство американцев любят фильмы ужасов и смотрят их несколько раз в год.

Некоторым людям больше нравятся агрессивные медиапродукты, чем какие-то иные. Вы мужчина? Вы агрессивны? Вы не склонны проявлять сочувствие? Поздравляем, все эти признаки делают вас более склонными к просмотру сцен насилия на экране. Есть и определенные черты характера, связанные с симпатиями к жестоким шоу. Экстраверты, ищущие азарта, и люди, более открытые к эстетическому опыту, больше остальных любят смотреть жестокие фильмы.

И наоборот, люди с высоким уровнем уступчивости, характеризующиеся смирением и сочувствием к другим, как правило, меньше любят агрессию в кино.

В современную эпоху кинорежиссер Квентин Тарантино считает: "В кино насилие — это круто. Мне это нравится". Фото: flickr.com

…но почему?

Одна из теорий состоит в том, что наблюдение за насилием становится катарсисом, снимающим нашу избыточную агрессию. Однако эта идея не подтверждается доказательствами. Когда рассерженные люди смотрят кадры насилия, они становятся еще более злыми.

Более поздние исследования, основанные на изучении фильмов ужасов, показывают, что могут быть три категории людей, которым нравится смотреть насилие, каждая со своими собственными причинами.

Адреналиновые наркоманы (одна группа) — искатели сенсаций, которые хотят новых интенсивных переживаний и, скорее всего, испытают прилив сил от просмотра насилия. В эту группу могут входить люди, которым нравится видеть, как страдают другие. Садисты больше, чем обычно, чувствуют боль других людей и получают от нее удовольствие.

Другой группе нравится наблюдать за насилием, потому что они чувствуют, что чему-то научились. В хоррор-исследованиях таких людей называют "белыми дубинками". Как и адреналиновые наркоманы, они испытывают сильные эмоции от просмотра ужасов. Но им не нравятся эти эмоции. Они терпят это, потому что чувствуют, что это помогает им узнать что-то о том, как выжить.

Наблюдение за насилием с безопасного дивана может быть способом подготовиться к жестокому и опасному миру. Фото russianteleweek.ru

Это немного похоже на доброкачественный мазохизм, удовольствие от неприятных, болезненных переживаний в безопасном контексте. Если мы сможем терпеть некоторую боль, мы можем кое-что обрести. Подобно тому, как "болезненные" комедии могут научить нас социальным навыкам, наблюдение за насилием может научить нас навыкам выживания.

Последняя группа, кажется, получает оба набора преимуществ. Им нравятся ощущения, возникающие при просмотре, и они чувствуют, что чему-то учатся. В жанре ужасов таких зрителей называют "темными копами".

Идея о том, что людям нравится, сидя в безопасности, смотреть сцены насилия на экране, потому что они могут нас чему-то научить, называется "теорией симуляции угрозы". Это согласуется с наблюдением о том, что люди, которых больше всего привлекает такое зрелище, чаще всего сами сталкиваются с насилием или даже являются его носителями.

Наблюдение за насилием с безопасного дивана может быть способом подготовиться к жестокому и опасному миру. А значит, привлекательность таких кадров может возникать и по уважительной причине, а не по причине природной склонности к изуверству. Кстати, недавнее исследование показало, что фанаты ужасов и болезненно любопытные люди оказались более психологически устойчивыми во время пандемии COVID-19.

Одной группе показали неотредактированный фильм, а другой — версию, в которой все сцены насилия были вырезаны. Несмотря на это, обеим группам фильм понравился одинаково. Кадр из фильма

Неужели нам нравится насилие?

В одном исследовании ученые показали двум группам людей фильм 1993 года "Беглец". Одной группе показали неотредактированный фильм, а другой — версию, в которой все сцены насилия были вырезаны. Несмотря на это, обеим группам фильм понравился одинаково.

Этот вывод был подтвержден другими исследованиями, которые тоже показали, что удаление графического насилия из фильма не делает его менее привлекательным для людей. Есть даже свидетельства того, что зрителям нравятся "мягкие" версии одних и тех же кинолент больше, чем "жестокие". Многие могут наслаждаться эмоциями или явлениями, которые сопровождают насилие, но не являются им: например, это могут быть напряжение и неизвестность.

Другое объяснение состоит в том, что нам нравится просто сценарий, а не насилие как таковое. Наблюдение за этим дает прекрасную возможность подумать о смысле жизни. Или позволяет нам задуматься о человеческом опыте, который мы ценим.

Есть и другие теории. "Теория передачи возбуждения" предполагает, что наблюдение за насилием вызывает у нас возбуждение, чувство, которое сохраняется до конца шоу, делая конец более приятным. Есть и "гипотеза запретного плода": что запрещено, то привлекательно. А значит, чем больше предупреждений в дисклеймерах — тем нам любопытнее.

Наконец, может оказаться, что нам нравится смотреть не насилие, а оправданное наказание. Действительно, всякий раз, когда люди ожидают возможности наказать преступников, центры вознаграждения в их мозге загораются, как ярмарочные площади. Тем не менее менее половины случаев насилия на телевидении совершается по отношению к злодеям.

В фильмах мы не видим 90% реальных последствий насильственных действий на человеческий организм. Фото: Netflix

Политические мотивы?

Все это говорит о том, что медиакомпании могут "применять к нам насилие", которое многие из нас не хотят или в котором не нуждаются. Следовательно, нам следует подумать о том, какие другие корпоративные, политические или идеологические факторы давления могут поощрять экранное насилие во всем мире.

Например, правительство США имеет большой интерес к Голливуду и, конечно, влияние на него. Кадры насилия могут сформировать наше согласие с политикой правительства, побудить нас признать законность государственной власти и помочь определить, кто является "заслуженными жертвами".

Однако все это может привести к тому, что мы потеряем связь с реальностью. Когда уровень преступности падает, насилие на экране может заставить нас думать, что она растет. В фильмах мы не видим 90% реальных последствий насильственных действий на человеческий организм. А еще традиционно массово замалчивается реальность мужского насилия в отношении женщин и детей.

Американский политолог Сэмюэл Хантингтон однажды написал: "Запад победил мир не благодаря превосходству своих идей, а, скорее, благодаря своему превосходству в применении организованного насилия. Жители Запада часто забывают об этом факте; люди, не принадлежащие к Западу, никогда этого не делают". Мы должны осознавать, как фальшивое насилие на наших экранах служит реальному насилию в нашем мире.