В понедельник музыканту, продюсеру, композитору, фотографу, режиссеру театра и кино Стасу Намину исполняется 70 лет. К юбилею он подготовил сразу несколько концертов: в зале "Зарядье", где будут представлены несколько его новых произведений, — симфония и фрагмент из балета, а также концерт в "Крокус Сити Холле", где он исполнит новый альбом "Летать" вместе с группой "Цветы". Из-за пандемии все выступления были перенесены с ноября на март, а пока Намин рассказал ТАСС, как относится к юбилеям, о своем новом сериале про Михаила Горбачева и Рональда Рейгана и том, что делает его абсолютно счастливым.
— У вас так много планов и новых проектов к юбилею. Вы их специально готовили, чтобы с размахом отметить это событие, или просто так совпало?
— Честно говоря, я вообще к юбилеям — и своим, и чужим — отношусь довольно скептически. Это скорее формальный повод для того, чтобы, с одной стороны, собрать друзей, с которыми не так часто видишься, а с другой, может быть, поделиться достигнутым. Я почти каждый год осенью, в районе своего дня рождения, делаю своеобразный творческий отчет. В этот раз, оттого что юбилей оказался довольно серьезный, я решил показать как можно больше из того, чем сегодня занимаюсь, поэтому, наверное, получилось заметнее.
— Насколько для вас в принципе важна эта круглая дата? Имеет ли возраст значение?
— Если со стороны посмотреть, это действительно довольно серьезный возраст, хотя я его и не чувствую. Это, наверное, связано с несколькими аспектами.
Я имею в виду и творческую, и личную жизнь — жива моя мама, которой 21 ноября исполнится 92 года и которая только что подготовила новое издание своей книги "Своими глазами, с любовью и печалью". У меня удивительная сестра Нина. У нее потрясающая, теплая семья, она посвятила свою жизнь людям, к которым испытывает сострадание.
У меня трое обожаемых детей. Маша — уже взрослая, очень умная и талантливая, у нее три красавицы-дочки, мои внучки. Мой старший сын Артем удивительно чистый, благородный и достойный парень. Младший сын Анастас, которому только что исполнилось пять лет, но он уже такой, каким я был, наверное, лет в 15.
В сегодняшней жизни, мне кажется, дети развиваются быстрее, чем раньше, и при этом увеличился период полноценной жизни по сравнению с предыдущими временами. Я имею в виду, что если раньше 60 лет считались довольно солидным возрастом, а в 70 человек был долгожителем, то сегодня многие мои 50-летние друзья продолжают активно жить и работать, а то и осваивают новые области в бизнесе и творчестве. И эта полноценная жизнь длится вплоть до 90 лет, судя по моему другу Володе Познеру и многим другим.
— Вы настоящий человек Возрождения, у вас столько разных проектов и увлечений. При этом вы не раз подчеркивали, что делаете только то, в чем испытываете внутреннюю потребность. Как найти в себе внутреннюю свободу, чтобы перестать беспокоиться и делать то, что нравится, без оглядки на общественные установки и ожидания?
— Честно говоря, я не очень понимаю, почему те, кто увлекается и серьезно занимается чем-то в разных направлениях, называются людьми Возрождения. Мне кажется, это совершенно нормально для людей любых времен. А зарабатывание денег для меня вынужденное занятие, и мне кажется, что не только для меня. Зарабатывать деньги, конечно, нужно и важно, но удовольствием это назвать трудно, все-таки, наверное, радость жизни в другом. Когда я понял, что процесс заработка, а тем более на том, что я делаю для удовольствия, мне совсем неинтересен и даже скучен, я решил попробовать отделить эту сторону жизни от того, где я получаю удовольствие и радость. Может быть, это довольно грубое сравнение, но, мне кажется, это похоже на отношения в любви. (Улыбается.) Ведь существует продажная любовь, и она считается одной из древнейших профессий, но есть и другая любовь, и трудно представить, что ее можно продавать… У меня такие же ощущения от продажи того, что я делаю в искусстве.
— Как вы считаете, возможно делать то, что нравится, и не беспокоиться о заработке? Вы в своей деятельности всегда казались независимым.
— Мне кажется, перестать беспокоиться о деньгах возможно только тогда, когда они есть, а когда их нет, то о них беспокоится любой нормальный человек, так как это вопрос выживания и тебя, и твоей семьи. Мне приходится думать о деньгах и зарабатывать их. Если говорить про пропорции занятости, то, наверное, 95% времени я трачу на увлечения — на разные виды искусства и проекты, которые мне интересны. А оставшиеся 5% — на заработок. Поэтому я не так богат, как мог бы быть. (Улыбается.) Как-то я с друзьями — канадской рок-певицей Аланис Мориссетт, Леонардо Ди Каприо и еще несколькими — поехал на Кубу отдохнуть. В разговоре с Мориссетт, которая продала 25 млн альбомов, мой друг Джефри Сакс сказал, что я продал более 60 млн. Она была искренне удивлена и спросила, сколько пришлось заплатить налогов и сколько я реально заработал. А когда я сказал, что не заработал ничего, так как в СССР не платили за тиражи пластинок, то она просто была шокирована. Тогда я ей сказал: "Деньги ведь не главное". Она на меня с удивлением посмотрела, и я добавил: "Когда они есть". Мы расхохотались, и она попросила разрешения использовать потом эту фразу.
— То есть финансовый успех для художника — это всегда компромисс?
— Это очень интересный вопрос, так как ответ зависит от того, что вы имеете в виду под словом "художник". Если в широком смысле — творца в любом направлении искусства, то в большинстве случаев да, это компромисс. Прежде всего потому, что коммерческий успех в основном зависит от того, насколько популярно то, что ты делаешь. Если ты музыкант, то коммерческий успех зависит от того, сколько людей покупают билеты на твои концерты и твои записи. То же самое примерно происходит с литературным творчеством: коммерческий успех зависит от тиража. И в кино то же самое. Но есть важный нюанс. Мы говорим о компромиссе, имея в виду, что между интеллектуальным уровнем и вкусом творца и большинства людей существует принципиальная разница. Но если такой разницы нет, то и компромисс не нужен.
И конечно, в каждом правиле бывают исключения. Я имею в виду революционные прорывы в искусстве, которые невозможно предугадать. И тогда интеллектуально и эстетически продвинутый творец вдруг оказывается интересен не только избранному меньшинству, но и более широким массам, которые, может быть, и не до конца понимают глубину и изящество новаторства, но оно их завораживает. Так было, наверное, и с великими композиторами прошлого, и с классиками рок-музыки, и с классиками литературы и т.д.
Но вернусь к термину "художник" — в узком смысле слова. Изобразительное искусство идет совсем по другому пути. В нем коммерческий успех зависит не от популярности среди большинства, а от престижа у богатого меньшинства, так как художественные работы продаются не тиражами, а штучно за очень большие деньги, в этом и есть суть коммерческого успеха в этом жанре. И сегодня это в основном концептуальные работы, "просчитанные" буквально математически. Назвать это компромиссом, может быть, не совсем правильно, но и свободным творчеством, не учитывающим специфику рынка и модные тенденции, это тоже не назовешь.
— Ужасно интересно узнать про ваш проект о позднем СССР. Вы говорили, что планируете снять об этом сериал в Голливуде. На каком этапе сейчас находится этот проект?
— Планируется 15-серийный художественный фильм, где параллельно будут представлены две судьбы: Горбачева, прошедшего путь от тракториста до президента СССР, и президента США Рейгана, бывшего голливудского актера. Сейчас проект на стадии доработки сценария. Это не совместное производство, а чисто американский фильм. Я и мой друг Том Ньюман являемся его генеральными продюсерами. Информация о Рейгане общедоступна и понятна, в музее Рейгана собрано множество изданий о нем. История Горбачева, который, слава богу, жив и которому также посвящено большое количество публикаций, составляется и координируется непосредственно с его участием — его личным переводчиком Павлом Палажченко и теперь уже нобелевским лауреатом Дмитрием Муратовым, которые уже много лет являются его биографами и знают даже то, что он сам уже не очень помнит.
— Вы говорили, что над сценарием работает Джеймс Манос — младший. Он по-прежнему участвует в проекте? И удалось ли привлечь к работе над сериалом создателей "Чернобыля"?
— Работа над сценарием прошла несколько стадий. Для нас было важно, чтоб сценаристы были свободны от каких бы то ни было предрассудков, слухов и сплетен, чтобы они не основывались на штампах, которые существуют и в Америке, и в России про этих двух выдающихся людей. Мой хороший друг Джеймс Манос, один из сегодняшних наиболее талантливых и успешных драматургов, по моему мнению, не смог преодолеть эти штампы. И я настоял на том, чтобы заменить сценариста. В результате над сценарием работают два английских драматурга с Би-би-си. По нашему общему мнению, им удалось объективно раскрыть образы двух исторических личностей, президентов двух великих держав, и сформулировать всю глубину драматизма их жизней и сложность перехода от ненависти и холодной войны к мирному сосуществованию и даже личной дружбе.
— Вы бы хотели показать этот сериал по телевизору или на одной из стриминговых платформ?
— Сегодня, с моей точки зрения, произошла трансформация кинематографа. Глубокие, серьезные кинопроизведения создаются в последние годы в жанре сериала, а для кинотеатров в основном остались блокбастеры.
Что касается нашего фильма, думаю, он будет и на платформах, и на телевидении. Причем, как обычно это бывает, версии будут отличаться друг от друга.
— Вы один из наставников шоу "Голос 60+". В одном из интервью вы говорили, что для вас удивительно, как много у нас в стране действительно талантливых людей. Но при этом далеко не всем этим талантливым людям удается построить успешную музыкальную карьеру. Как вы думаете, почему так происходит? Это недостаток продюсирования?
— Ну, 60+ — это люди, которые не планируют и не мечтают делать вокальную карьеру. Они просто хотят показать свой талант и получить прежде всего моральное удовлетворение, выступив на Первом канале. А если говорить о программах "Голос" и "Детский голос", то там действительно очень много ярких талантов, но этого порой недостаточно для того, чтобы стать звездой в этом жанре. Вокалист и певец — разные вещи. В "Голосе" в основном оцениваются вокальные данные. И не факт, к примеру, что Марк Бернес или Шарль Азнавур, Джон Леннон или Мик Джаггер дошли бы до финала. (Смеется.) Но, конечно, если есть и талант, и личные данные, то настоящий, серьезный продюсер не помешает.
— В соцсетях вы пожаловались, что у вас больше времени уходит на анонсирование мероприятий в соцсетях, нежели на сами мероприятия. Получается, соцсети вам не очень по вкусу? Вы считаете важным общаться со своими поклонниками с помощью соцсетей?
— Это не жалоба была, а объяснение, почему я этим не занимаюсь. Если вы посмотрите мою биографию, а именно то, чем я сейчас занимаюсь, то увидите, что я не кокетничаю. У меня действительно нет времени, чтобы общаться в сетях. Я прекрасно понимаю, что соцсети сегодня играют огромную роль в распространении информации, но мне приходится выбирать между осуществлением тех творческих проектов, которые я сам себе придумываю и которые мне интересны, и тем, чтобы тратить время на их продвижение в сетях. Конечно, лучше было бы совместить одно с другим, но у меня так не складывается. Может быть, потому что я свое творчество не связываю с коммерческим успехом. Поняв в свое время, что этот компромисс мне некомфортен, я отделил заработок от кайфа. Видите, мы невольно вернулись к одному из первых вопросов. (Смеется.)
Беседовала Тома Ходова