Яна Гладких: «Партнеры — это как родители, ты их не выбираешь»
Звезда сериалов «Мачеха», «Небесный суд», «Чиновница» в эксклюзивном интервью WomanHit.ru рассказала о своем бегстве в буддийский монастырь, конфликтах на съемках и работе с мужем
Вообще-то Яна Гладких не собиралась становиться актрисой. Она готовилась к поступлению на юридический, но из-за боязни публичных выступлений решила попробовать себя в театральном кружке. И так затянуло, что роман с театром длится до сих пор. — Яна, расскажите, какой у вас темперамент? — Я бы назвала его взрывным. (Смеется.) Не знаю. Возможно, что другие люди охарактеризуют меня иначе. Но я очень темпераментный и импульсивный человек. — Что не сможете простить любимому человеку? — Это сложный вопрос. Любовь — это как раз про прощение. Многие перечисляют измены, различные поступки или предательство. Я же считаю, что «убить» можно просто — всего одним словом. Это как гвоздь, который ты забиваешь. Его всегда можно вынуть, но отверстие останется. Этот урок я вынесла ещё в своих первых серьезных отношениях в юности. Так что знаю только одно: нельзя забывать о маленьких вещах, из которых складывается что-то большое. — Вы верующий человек? — Не знаю. Возможно, я буду разбираться с этим вопросом всю свою жизнь. — Просто вы как-то уезжали пожить в буддийский монастырь. Что вам это дало? — Это был очень крутой опыт. Мне кажется, его стоит пройти всем вне зависимости от вероисповедания. Это было глубокое погружение в себя. У каждого из нас случается интоксикация негативными эмоциями, проблемами, и классно иметь возможность от этого отстраниться. Я думаю, что работа над своим внутренним миром и обретением гармонии — полезная практика. — 5 ноября в онлайн-кинотеатре Kion стартовал сериал «Чиновница» режиссера Оксаны Карас, где у вас одна из ролей. Как попали в этот проект? — Меня пригласила на пробы режиссер Оксана Карас, которая по совместительству является моей близкой подругой. Пробы прошли успешно, и я согласилась сниматься в проекте. К тому же собралась довольно крепкая команда (с оператором Сергеем Александровичем Мачильским я работала уже шесть раз), и сценарий мне понравился своей актуальной остросоциальностью. — Сама роль чем-то заинтересовала? — Роль интересная, она про одержимость любовью и о том, куда это приводит. Это сложный персонаж, именно этим он мне и понравился. — Думаю, тема близкая для многих, вы ведь наверняка тоже сталкивались с чиновниками? — Слава Богу, нет. От меня этот мир далек. Но я играю следователя. Кстати, получается так, что в проектах Оксаны я постоянно играю правоохранителей. Мы с ней смеемся, что меня пора уже позвать на другую роль, но она почему-то видит во мне этот потенциал. — Получается, сюда вы попали по знакомству. А как складывается с другими новыми проектами? — Тут нельзя сказать, что по знакомству. По знакомству — это когда тебя пригласили без проб, ты пришел и снялся. Тут немного другая ситуация. Я даже не знаю, как по знакомству можно попасть в кино. Это довольно мифическая вещь. Скорее, в обывательском представлении. Кино немножко по-другому устроено. Чтобы попасть туда, ты проходишь много этапов, утверждений: сначала режиссер, затем продюсеры, затем заказчики — и только потом ты попадаешь на съемочную площадку. У меня было всего несколько случаев, когда меня брали без проб. — Все же это не совсем обывательское мнение, иногда режиссер видит на роль своего персонажа одного-единственного актера… — Просто это звучит немного странно: «взяли по знакомству». (Смеется.) — Вы сказали, что повезло с командой. Что за партнеры, чем были интересны? — Там был фантастический набор артистов: Виктория Толстоганова, Максим Виторган, Алексей Агранович. Я со всеми с ними приятельствую. Это замечательные артисты, приятнейшие люди. С Артемом Быстровым мы учились в одном институте. Мы с ним дружим. Одно удовольствие было работать с такой командой. — Вам удобнее или интереснее работать со звездными партнерами или с начинающими? — Начинающий начинающему рознь. Как и звезда звезде, собственно говоря. Тут скорее стоит вопрос личностных отношений и профессионализма. Если человек сам по себе адекватный и профессионал, тогда с ним приятно работать. Это не имеет никакого отношения к тому, медийный он или нет. Профессионализм, несомненно, зависит от опыта, но он наживается. В общем, для меня в первую очередь важны человеческие качества. — А какие человеческие качества неприемлемы для вас в вашем партнере? — Партнерство — это всегда деликатность, это определенная культура общения на площадке. Когда вы делаете что-то вместо, то вместе все и придумываете, делаете друг другу предложения, какие-то замечания. И это можно делать по-разному. Но мне везет: я работаю с людьми, у которых высокое культурное воспитание. — Вы хотите сказать, что вам всегда везло с партнерами? — Да, всегда. Я, наверное, не припомню такой ситуации, когда мне было бы некомфортно, невозможно найти общий язык. Может, это и было лет пятнадцать назад, когда я начинала и только вступала в индустрию. Но сейчас во всех проектах, в которых я задействована, крепкие и классные команды. — Вам сложно удержаться, когда коллега на площадке раздражает вас на физическом уровне? — Это опять относится к вопросу профессионализма. Мое раздражение должно остаться при мне. Я вообще считаю невозможным демонстрировать или выказывать и проявлять свое раздражение. Это абсолютно неприемлемо. Если меня что-то смущает, что-то не клеится с партнером, что-то не получается, я могу поговорить с режиссером, обрисовать свои трудности, чтобы он помог нам преодолеть их. Не знаю, а чего раздражаться-то? (Смеется.) Партнеры — это как родители, ты их не выбираешь. Имеем то, что имеем. — Но многие режиссеры считают, что именно раздражение и отвращение друг к другу эмоционально помогают вжиться в образ, создать роль. — Есть режиссеры, которые таким образом работают. Есть артисты, которые черпают энергию в конфликте. Когда они не могут эмоционально раскачаться, разогнаться, то начинают напрягать обстановку на площадке, заводить всех. Черпать свое из энергии конфликта. Надо признать: да, это часто работает в кадре. Но с этим очень сложно сдюжить именно на площадке. Мне кажется, что это не совсем правильно, и это не мой путь как режиссера. — Вы устаете на съемках? — Ну да, это очень изнурительная работа. — Физически или эмоционально? — И так, и так. А когда я начала работать режиссером, поняла, что хотела бы снова стать актрисой. Конечно, бывают разные роли, и все зависит от объема, собственно, самой роли, от погодных условий, времени года, нужно ли голышом в озеро прыгать или нет. (Смеется.) — Когда понимаете, что находитесь у рубикона усталости, как отдыхаете, как приходите в норму во время съемок? — Обычно это бывает так: параллельно в работе несколько проектов. И у меня не бывает моментов, когда я отдыхаю. К тому же дома ждут двое маленьких детей. Сейчас такой период, когда об отдыхе, в принципе, не особо получается даже думать. (Смеется.) Сейчас, например, впервые за год мы уехали отдохнуть на две недели всей семьей. Я реально заставила себя вообще ничего не делать. По работе вообще никаких вопросов не решала, никуда не включалась. И как раз это — полное отключение от рабочей реальности — восстанавливает. — Где побывали? — Мы ездили в Арабские Эмираты. Там стояла жара 40 градусов. И когда через две недели температура опустилась до 30, мы начали ворчать, что прохладно и пора собираться домой. (Улыбается.) На отдыхе, конечно, было здорово. — Писали, что со здоровьем второго ребенка были большие проблемы, удалось их решить? — Да, у него был один из самых сложных пороков сердца при рождении. Но мы сделали операцию в Германии. Теперь все, слава Богу, хорошо. Сейчас проверяемся, растем. Степану как раз на отдыхе исполнилось два года. — Вы на съемках. Супруг, Иван Ширшов, звукорежиссер — он тоже трудится в кинематографе, а детей Льва и Степана с кем оставляете? — С бабушкой — моей мамой. У нее тоже периоды, скажем так, работы наступают. Мы сейчас входили в проект, где я режиссер, а Иван — звукорежиссер. Мы вместе ушли на два месяца в ежедневную работу. А ребята уже ходят в садик, поэтому нам проще справляться. — Признайтесь, тяжело или легко, когда супруг в рабочей теме? — С одной стороны, когда мы работаем в одном проекте, это очень тяжело, потому что у нас пропорционально накапливается усталость и общий баланс поддерживать сложно. А с другой — это очень круто. Потому что супруг мой соратник, с которым всегда можно поделиться нюансами какого-нибудь процесса. Он всегда поймет и поможет или предложит свой вариант. Иван тоже учился на режиссерском. Мы с ним там и познакомились.
