Юрий Кара: «Может быть, найду ещё чем вас удивить и порадовать»

Когда-то Юрий Кара назвал себя одним из самых нереализованных режиссеров. И это при том, что его экранизации известных классиков с целой россыпью звёзд – «Завтра была война», «Воры в законе», «Мастер и Маргарита» любимы публикой и поныне. Как создавались его знаменитые фильмы? Почему ни в одном из них так и не снялся Олег Янковский? Чем Анастасия Вертинская оказалась лучше Елены Яковлевой? Как начался роман Александровой и Домогарова? Об этом и многом другом Юрий Кара рассказал в интервью газете «Новое дело» в день cвоего рождения 12 ноября. Мистика какая –Юрий Викторович, в своё время вы сказали, что если бы не «Мастер и Маргарита», прочитанный вами в юности, вы не стали бы режиссёром. А в итоге ваш фильм «Мастер и Маргарита» дался вам, пожалуй, тяжелее, чем все остальные фильмы. Картина 17 лет не могла пробиться к зрителям… – Возникла правовая коллизия. В Советском Союзе авторское право защищалось 15 лет. Но в 1994 году наша Госдума вдруг приняла закон, что авторское право распространяется на 50 лет. И тут же нашлись какие-то родственники третьей жены Булгакова Елены Сергеевны, хотя у него самого и у его родственников детей не было. И детей Елены Сергеевны он не усыновлял. Так что, конечно, права у них были достаточно призрачные. Но в 90-е годы они у какого-то левого нотариуса оформили права на Булгакова и начали получать со всех изданий и постановок. И они не смогли договориться с моими продюсерами. Из-за этого фильм в итоге завис. Но потом, в 2011 году, он всё-таки вышел и получил шесть номинаций на «Золотого орла», и два из них мы даже получили. Так что фильм всё-таки был признан. – В своё время Гайдай, снявший «12 стульев», очень болезненно отнёсся к экранизации романа Марком Захаровым. У вас с Владимиром Бортко, который также снял «Мастера и Маргариту», по этому поводу не было никаких конфликтов? – Да он вообще мне дорожку перешёл по жизни… Я хотел «Идиота» снять – снял Бортко, хотел «Тараса Бульбу» снять – снимает Бортко. Ну, не знаю… По мне, так его сериал – это такая очень добросовестная радиопостановка. У него замечательный Кирилл Лавров в роли Пилата, но уже дряхленький. На коня он бы не забрался. Какой он всадник? И остальные актёры – тоже. Но мне, конечно, повезло, что в то время собрался золотой состав. Я вот думал «Войну и мир» снимать, но где сейчас найдёшь такой состав, чтобы он соответствовал Льву Николаевичу?– Состав у вас в «Мастере» и в самом деле блистательный. А уж Вертинская в роли Маргариты и Гафт в роли Воланда – это вообще стопроцентное попадание в образы. Вы с самого начала решили, что будете снимать именно их? – На Маргариту разные пробовались актрисы – Вера Сотникова, Ольга Кабо, некоторые сами приезжали и требовали, чтобы я их попробовал. Практически все, как мне казалось, правильно понимали образ: ради любимого человека они готовы были пожертвовать всем – собой, своей натурой. И я так понял, что это вообще черта русской женщины – готовность к самопожертвованию. Другое дело, что не всегда она находит такого любимого человека, ради которого можно было бы это сделать. Блестяще пробовалась Елена Майорова. Она, может, больше всех была готова и очень проникновенно всё сыграла, но в Вертинской была, как Коровьев говорит, порода, кровь, и она, конечно, всех обошла. На роль Мастера я звал Янковского, но он отказался, потому что хотел играть Воланда. Но Гафт и внешне, и с его лёгкой иронией подходил сюда как нельзя лучше. – А вот Бортко рассказывал нам, что сразу приглашал Янковского на Воланда, но тот отказался, сказав, что эту роль сыграть нельзя. – Ну, наверное, с годами он стал более мудрым и решил, что для него это, в общем-то, неподъёмная роль. – А как Николай Бурляев, очень верующий и воцерковлённый человек, согласился играть Иешуа? – Я его пригласил на роль Ивана Бездомного. А он пришёл ко мне, такой скромный человек, заикающийся, и сказал: «П-п-опробуй меня на Иешуа. Л-л-лучше меня не найдёшь». А я изначально планировал на эту роль Бориса Плотникова. И когда Николай пришёл на пробы, мы были все потрясены. Я понял, что эту роль легко сыграть, но для этого надо мыслить теми же категориями, что и Иешуа. И вот именно Бурляев смог воплотить дух, он поднялся над этим. Он считает, что это лучшая роль в его жизни. Мне очень приятно, что человек, который снимался у Тарковского, Тодоровского и у других замечательных режиссёров, считает, что именно в моём фильме он сыграл свою лучшую роль. Звезда эпохи – Но надо признать, что очень многие актёры сыграли в ваших фильмах свои лучшие роли. Взять, например, Анну Самохину… – Да, вы правы… Возможно, у Александра Домогарова в «Звезде эпохи» лучшая роль в телефильме. – Это правда, что вы сначала пригласили Александра Лазарева на роль Константина Симонова, но он плохо смотрелся с Александровой и вы решили заменить его? – Он очень хорошо пробовался. Но есть такое понятие, как химия между актёрами. Вот, например, Сергей Жигунов: пока у него были хорошие отношения с Заворотнюк, сериал «Моя прекрасная няня» действительно смотрелся. А когда они поругались, в последнем сезоне эта ненависть друг к другу с экрана так сквозила, что сериал сразу закрыли. Так и здесь между Александровой и Домогаровым была химия. Их чувства сыграли на пользу картине. – Помнится, вас тогда сильно критиковали за выбор Марины Александровой на роль Валентины Серовой… – Она хорошая актриса, но, как и Самохиной, ей нужен режиссёр. Есть такие самоигральные актрисы. Например, Нина Русланова Этим ничего не надо – они сами всё играют. А с Самохиной и Александровой нужно работать. Самохина очень понравилась в паре фильмов. Например, где она княжну Тараканову играла. А многие фильмы действительно оказались пустышками. Потому что режиссёры думали, что она сама сыграет. И то же с Александровой. Если она попадёт к хорошему режиссёру, то результат замечательный. А если нет… Вот сейчас она, например, роль Екатерины завалила – ни мать, ни королева. Ни возраста никакого не играет, ни состояния. Режиссёр, видимо, не смог с ней совладать, и роль провалилась. – Кстати, вот Черниченко – насколько замечательно она сыграла Искру у вас в «Завтра была война», а потом ведь не было практически ни одной яркой роли. – Ну и роли ещё должны быть. В основном же сценарии пишут на мужчин. Женщины обычно – или жёны, или любовницы, или дочери. Очень редко появляются героини, как Искра. Вот сейчас на Берлинском фестивале решили отказаться от номинаций «лучшая мужская и женская роль» – «уравняем, и будет просто лучшая роль». А как вы уравняете, если ролей таких у женщин просто нет? Для актёров нужны хорошие сценарии. Ну, к сожалению, Черниченко больше не попадались материалы, как в книге у Бориса Васильева. Одной крови – «Пирах Валтасара» вы собрали сразу несколько гениев на одной площадке: Петренко, Евстигнеев, Гафт, Кононов. Как они все вместе уживались ? – С гениями как раз очень легко. Единственное, о чём я жалею, – Евгений Александрович Евстигнеев просил у меня роль Сталина: «Я знаю, как сыграть». Но я уже Петренко пообещал. Сейчас было бы очень интересно посмотреть… – У вас всегда очень точное попадание актёров в образ. А у вас были случаи, когда вы брали актёра, а потом отказывались от него? – Когда я снимал «Завтра была война», это была моя студенческая работа. Я сам всем занимался – сценарий писал, и режиссировал, и был художником по костюмам. И вначале я пригласил на роль директора Сергея Шакурова. Я взял на складе сапоги, гимнастёрку. Он показывает – гимнастёрка на женскую сторону застёгивается. Я говорю: ну вы застегните все пуговицы, там планочка, не видно будет. Он показывает на сапоги: а где портянки? Я думаю: «Неужели тебе это так важно? В носках не можешь сняться?» Снял занавески, даю в качестве портянок. Он говорит, что, это несерьёзно, и уходит. Зато потом я нашёл и прекрасного Сергея Никоненко, который стал моим талисманом практически на все фильмы. …Есть такое понятие в кино: одна группа крови. Вот с Янковским, например, не получилось. Я его три раза приглашал – на «Воры в законе» сначала приглашал его, а не Гафта, на роль Сталина в «Пиры Валтасара» и потом на роль Мастера. И все три раза он отказывался. А Гафт сразу согласился на вора в законе, на Берию он сам попросился в «Пиры Валтасара», ну, а на Воланда он и внешне, и по своей ироничности очень подошёл. – Как-то вы называли себя самым нереализовавшимся режиссёром. Сейчас вы, наверное, так уже не считаете? – У меня появились новые нереализованные идеи. Я снял 10 фильмов и 20 сценариев лежат нереализованных. Тот же «Идиот», «Тарас Бульба», «Пикник на обочине» Стругацких. Но я не хочу Бога гневить. Я очень счастлив, что могу заниматься профессией и снял хотя бы эти фильмы. И, может быть, найду ещё чем вас удивить и порадовать.