Войти в почту

«Засудить Бастрыкина?»: продюсер дал совет беглецу Моргенштерну

Музыкальный продюсер и промоутер Игорь Сенгер, лично знакомый с Моргенштерном, прокомментировал в беседе с NEWS.ru ситуацию с «бегством» рэпера за границу после слов председателя Следственного комитета Александра Бастрыкина, публично обвинившего Алишера в распространении наркотиков через соцсети. Продюсер рассказал, как сильно сценический образ музыканта отличается от настоящего Моргенштерна, сравнил его с Виктором Цоем, счёл своевременным отъезд исполнителя за рубеж и посоветовал, как жить дальше.

«В обычной жизни Моргенштерн не матерится»

— Насколько сильно отличается поведение Моргенштерна на публике и в обычной жизни?

— В публичном поле (в частности, во время интервью) он нормальный...

— Даже у Собчак? Когда говорит, что не понимает, зачем каждый год праздновать День Победы?

— Дайте договорить. У него внимательный взгляд, он будто пытается понять, как глубоко может пасть для собеседника. И когда он определяет глубину своего возможного падения, чтобы удовлетворить спрашивающего, он смело устремляется в эту бездну. На мой взгляд, это напускное. Это тот продукт, который он пытается продать, — вот такой созданный образ. «Правильный» Морген был бы современной публике неинтересен.

На самом деле вся «плохость» и бездна, которая за ним стоит, это не его бездна. Это бездна, куда погружаем его мы. Точнее, куда погружает его рынок.

Моргенштерн — абсолютно вменяемый, даже правильный мальчик. У него хороший словарный запас. Он цитирует классиков, что говорит об уровне образования. И кстати, в жизни он совершенно не оперирует нецензурной лексикой.

Я могу сравнить его с Виктором Цоем, который был символом своей эпохи, моего поколения, когда нам было 17–20 лет и перемен требовали наши сердца. Заметьте — сердца требуют не здравого смысла, а перемен.

Нынешним 17-летним нужен свой Цой — они находят его в условном Моргенштерне. Как говорится, какое время — такие герои.

«Зачем Моргенштерну продавать наркотики? Он зарабатывает на клипах миллионы!»

— Как вы считаете, Моргенштерн уехал из страны, потому что испугался? Он правильно поступил?

— Я считаю, правильно. Это логичный выход в его ситуации.

Когда глава Следственного комитета говорит подобное в публичном поле, это означает только одно: скорее всего, у Бастрыкина есть веские доказательства.

И когда ФСБ приходит арестовывать Фургала или Улюкаева, это тоже означает уже собранную доказательную базу. Такие ведомства слов на ветер не бросают. Соответственно, у Моргенштерна есть причина быстро уехать из страны. Свою невиновность проще доказывать, находясь на расстоянии.

— То есть он мог совершить то, в чём его по сути обвинил Бастрыкин?

— Надо, конечно, разбираться. С одной стороны, зачем Моргенштерну распространять запрещённые вещества? Он зарабатывает миллионы на своих клипах.

С другой, не стоит забывать, что парню чуть за 20. В этом возрасте, согласитесь, все были неумными и работали не головой. Морген мог по дурости написать сообщение другу или подружке: мол, приходи ко мне, употребим, и я тебе ещё с собой дам. Или, например, собирая вечеринку у себя дома, он мог отправить друзьям сообщение: «Приезжайте, оттопыримся, угощу всех».

Я не знаю, как было на самом деле, — я предполагаю, как могло происходить. Гипотетически мог ведь так написать? Мог. А это уже может попадать под статью УК РФ. Если Моргенштерн считает, что его оклеветали, он же может подать в суд.

— Подать в суд на Бастрыкина?

— Почему нет? Если считает себя оклеветанным, то вполне.

Моргенштерн — известный человек. Он может записать видеоролик о том, что его фактически обвиняют в преступлении, которого он не совершал, и сообщить, что подаёт в суд за клевету. Это обращение увидят миллионы.

Дальше посмотрим, как суд будет реагировать. Глава Следственного комитета, в свою очередь, должен будет доказать, что он сказал правду. Почему Моргенштерн пока не записал такой ролик, не обратился в суд? Прошло уже достаточно времени, чтобы принять правильное решение.

Виноват ли Моргенштерн в кризисе культуры в России?

— Некоторые поклонники Моргенштерна, как и его друзья-блогеры, называют сложившуюся ситуацию «травлей исполнителя», «чьим-то заказом». Однако сложно представить, чтобы Бастрыкину «заказали Моргенштерна».

— Чтобы «закрыть» Моргенштерна, достаточно издать закон о запрете мата в общественном поле, в том числе в сети Интернет. Как когда- то Станислав Говорухин пролоббировал запрет мата в кино. Рэперам придётся искать более цензурные возможности для самовыражения.

Или сделать, как в Белоруссии: там, чтобы провести концерт, организаторы обязаны заранее подать [в Министерство культуры] специальное гастрольное заявление, так называемую «гастрольку», с подробной информацией о том, что за артист будет выступать и с каким репертуаром. И артисту дают разрешение на выступление. Либо не дают.

Я, кстати, являюсь сторонником введения такого порядка и в России. Не выдавать, допустим, гастрольку-разрешение ни «моргенштернам», ни «элджеям», если считаете, что их творчество пропагандирует неправильные ценности.

— «Запрещённые рэперы» вполне смогут давать «подпольные концерты».

— Это уже будет проблема органов исполнительной власти — контролировать исполнение закона.

А вообще я вам скажу, что ненависть общества к рэперам несколько преувеличена. Например, артистам, с которыми я сейчас работаю, дико нравится Моргенштерн. Кевин Маккой (экс-солист группы Bed Boys Blue. — NEWS.ru), например, говорит, что «у Моргенштерна правильная современная музыка, видно, что Морген отлично разбирается в американских трендах».

— Но в кабинетах российских чиновников обратный тренд: почти на всех собраниях о Моргенштерне говорят как о символе безнравственности и плохого влияния на детей. Даже на недавнем заседании Гильдии Союза кинематографистов актёры заявили, что в кризисе культуры виноват именно Моргенштерн.

— Просто современная культура ассоциируется с Моргенштерном. Он собирательный образ, потому что имя на слуху. И образ (ещё раз подчеркну, что именно образ!), кстати, не самый плохой. Пофигизм, который он продвигает в своём творчестве, каким бы оно ни было спорным, ещё не самое страшное зло на нашей планете и в нашем обществе.