Перезахоронение Сталина в 1961 году: кто присутствовал на тайном мероприятии
Наверняка многие видели кадры кинохроники, на которых запечатлены траурные лица советских граждан во время «первых» похорон Иосифа Сталина. На «вторых» похоронах вождя таковых оказалось немного. По воспоминаниям очевидцев, осенней ночью 1961 года над гробом Сталина плакали только двое.
Иосиф Виссарионович Сталин ушел из жизни 5 марта 1953 года. Согласно официальной версии, сердце вождя остановилось в 21 час 50 минут, поэтому, как указано в издании «Сталин. 1878-1953. Главные документы», о кончине Сталина население узнало утром следующего дня. По воспоминаниям современников генералиссимуса, эта новость потрясла советских граждан, многие рыдали прямо у радиоприемников, вся страна погрузилась в траур. Так, Владимир Бушин в своей книге «За Родину! За Сталина!» приводит такой рассказ очевидицы тех событий: «Все поголовно плакали и даже бывало навзрыд, что меня потрясло».
Много слез было пролито и во время прощания со Сталиным, организованного в Колонном зале Дома союзов. К слову, прощание с лидером партии продолжалось 3 дня и 3 ночи. За это время у гроба Иосифа Виссарионовича побывало около 2 миллионов москвичей (тех, кто прибывал из области на электричках, разворачивали домой). Однако в Колонном зале большинство людей старалось быть более сдержанным в своих чувствах. Если верить Константину Симонову, автору книги «Размышления о Сталине», «не все плакали, не все вздрагивали». Но близкие Сталина не могли удержать себя в руках. Как пишет Олег Смыслов в книге «Василий Сталин», сын вождя плакал навзрыд.[С-BLOCK]
Эти «первые» похороны Сталина закончились помещением его тела в Мавзолей. Если верить Ирине Сергиевской, автору издания «Пантеоны Кремля», решение о том, что Иосиф Виссарионович станет «соседом» Владимира Ленина, было принято еще до его кончины. По словам И.Б. Збарского, в лаборатории уже было все готово, когда спустя всего 2 часа после смерти туда прибыло тело вождя. Бальзамирование продолжалось в течение 3 месяцев. Однако все необходимое успели сделать еще до прощания с генералиссимусом. Так, ко дню «похорон» была заменена надпись на Мавзолее с «Ленин» на «Ленин Сталин». Для этого пришлось пойти на хитрость: монолит решили не трогать, воспользовались краской.
Однако через несколько лет фамилия Сталина с Мавзолея исчезла. После смерти Сталина началась кампания по критике культа личности. В 1956 году Никита Хрущев на закрытом заседании ХХ съезда КПСС выступил с докладом «О культе личности и его последствиях». С этого момента вынос тела Сталина из Мавзолея уже стал лишь вопросом времени. Как указано в издании «Сталин. Эпоха свершений и побед», 30 октября 1961 года ХХII съезд КПСС постановил, что «серьезные нарушения Сталиным ленинских заветов… делают невозможным оставление гроба с его телом в Мавзолее». Ф. Конев, командир Кремлевского полка, вспоминал, что первыми заплакали сотрудники Мавзолея, отключая приборы: Сталин был как живой.[С-BLOCK]
Впрочем, такой массы слез, как в 1953 году, на этот раз все же не было. В первую очередь это объяснялось тем, что никого о «вторых» похоронах Сталина не известили. Не были приглашены даже родственники опального вождя. Вся процедура была проделана тайно, в ночь с 31 октября на 1 ноября 1961 года. Иван Чигирин, автор труда «Белые и грязные пятна истории: о тайне смерти И.В. Сталина и о некоторых обстоятельствах его правления», утверждает, что Красная площадь была оцеплена (под предлогом репетиции парада 7 ноября), а место захоронения Сталина (у Кремлевской стены) огорожено фанерными щитами для того, чтобы ограничить обзор.
Понятно, что и круг лиц, присутствовавших на мероприятии по захоронению тела Сталина, тоже был ограничен. В процедуре принял участие комендант Мавзолея Мошков, командир Кремлевского полка Конев, а также несколько солдат и офицеров полка, комендант Кремля Веденин, начальник Девятого управления КГБ Захаров, сотрудники Мавзолея. Конечно, наблюдали за происходящим и члены комиссии по перезахоронению, которую возглавлял Николай Шверник, занимавший при Сталине пост Председателя Президиума Верховного Совета СССР. Как вспоминал Николай Захаров в своих мемуарах «От ГУЛАГа до Кремля», плакали в ту ночь только двое: Шверник и Гиви Джавахишвили, Председатель Совета Министров Грузинской ССР.
