В прокате новая "Матрица" – самый странный блокбастер года, который как будто бы стесняется быть блокбастером, но при этом не знает, как вырваться из этого плена. Мы решили сравнить четвертую и первую части франшизы. "Матрица" 1999-го была фильмом, перезагружавшим кинематограф. В его неоригинальность не хотелось верить даже после генетических экспертиз и признаний в заимствованиях от самих Вачовски. Оказывается, технология bullet–time была вдохновлена мультфильмом "Акира" (1988). Выясняется, что у героев аниме "Призрак в доспехах" (1995) тоже торчали провода из головы. Обнаруживается, что в телефильме Райнера Вернера Фассбиндера "Мир на проводе" (1973) уже была Матрица – программа для имитации реальности. Только называлась она Симулакроном. А в фильме "Нирвана" (1997) уже описывалась эволюция агента Смита: там персонаж игры узнавал, что он лишь аватар, и просил разработчика себя удалить. Из интервью Вачовски следует, что у Нео и Люка Скайуокера из "Звездных войн" (1977) один и тот же путь героя – пресловутый мономиф из книги Джозефа Кэмпбелла. Другие явные источники вдохновения – "Метрополис" и "Бегущий по лезвию". Ну а "ган–фу" (кунг–фу с пистолетами) придумал режиссер Джон Ву. Но все это не имело значения, потому что "Матрица" казалась единственной и неповторимой. "Матрица" была "Титаником" наоборот: историей любви, которая спасает не влюбленных, но мир. А все философские изыскания Вачовски до поры до времени оставались в тени этого чувства: симуляция и симулякры – это, конечно, интересно, но первого поцелуя героев в том фильме мы ждали больше, чем объяснения тайн вселенной. "Матрица " 2021-го года – фильм, согнувшийся под тяжестью собственной предыстории. Машины смогли восстановить власть над людьми, Нео и Тринити снова оказались спящими обывателями, а повстанцы, отключившиеся от системы, так и остались отчаянным меньшинством. Нео по–прежнему думает, что он мистер Андерсон, но теперь этот аватар – не офисный клерк, а геймдизайнер, известный на весь мир своими играми. Когда–то он разработал трилогию под названием… "Матрица". А теперь боссы (из Warner Brothers!) требуют от него сделать четвертую часть. Программист впадает в депрессию, ходит к психотерапевту и горстями ест синие таблетки, а счастливым чувствует себя только тогда, когда в его любимую кофейню заходит незнакомка, в которой зритель тут же узнает Тринити. Но теперь ее зовут Тиффани и вместо мотоцикла у нее два сына и муж. Кофейня, где то и дело сталкиваются бывшие влюбленные, называется "Симулатте". В этом остроумном названии вся суть фильма: смыслы новой "Матрицы" вполне могут быть написаны на одном стаканчике и "Старбакса" – и там еще останется место для какого–нибудь имени. Например, Лана. Первые две трети 148-минутного фильма – это комфортный и ленивый стендап режиссера, которого двадцать лет заставляли снять блокбастер и который наконец согласился – не по финансовым, а по личным (триггер – болезнь родителей сестер Вачовски) причинам. Четвертая "Матрица" шутит над своей вторичностью, над алчностью Warner Brothers, над слепой любовью фанатов, над натужными интерпретациями критиков и над культурой франшиз в целом. Почему бы и нет – под одеялом тепло и показывают интересные сны, а на работу ходить уже не надо. Вачовски заслужили право почивать на лаврах, когда боролись за первую "Матрицу": снимали пробную короткометражку, делали подробнейшие экспликации и раскадровки и уговаривали продюсеров дать им хотя бы немного денег. Результатом стала необъятная медиавселенная и первый в истории кинематографа миллионный тираж DVD. Но проблема не в том, что у Вачовски есть это право, а в том, что они им воспользовались: четвертая "Матрица" ленива и аккуратна, как черная кошка из первой. "Матрица" 1999-го года изобретала новый киноязык. Цифровой эпохе наконец–то присваивался официальные цвета – зеленый и черный. На главную роль назначался человек из будущего, внешность которого словно бы сгенерировал компьютер. Прорывные спецэффекты (особенно физические – то есть сделанные без компьютерной графики) и лихие виражи камеры доказывали, что зрелищное кино могут делать фестивальные выскочки без опыта и почти без денег. Будущее выглядело, как настоящее: фантастику заземляли так достоверно, что после просмотра фильма хотелось искать глюки матрицы в реальном мире. Перестрелки и рукопашные были настолько запоминающимися, что их стали пародировать и в "Эквилибриуме", и в "Ультрафиолете", и в КВН. Первая "Матрица" задавала тон не просто целому жанру – а целому веку. "Матрица" 2021-го года устало плетется в хвосте блокбастеров помоложе – но гордо делает вид, что это ее сознательная позиция. Спецэффекты неуклюжи, кунг–фу больше не удивляет, зеленый нуар уступил место солнечной пасторали и даже актеры, страшно сказать, больше не выглядят убедительно – кроме печальной и сильной Кэрри–Энн Мосс. Смотреть эту "Матрицу" ради зрелищ – заведомо проигрышная ставка. "Матрица" 2021-го года застает своего зрителя уставшим и угасшим, растерянным и напуганным, обиженным и сонным. Агент Смит когда–то объяснил Нео, что конец 20–го века был выбран для симуляции, потому что это самое благополучное для человечества время. Но в 2021-м году усредненный землянин скорее добровольно подключится к Матрице, чем объявит ей войну. Самопознание превратилось в товар инфоцыган. Философы сверяются с юристами. Корпорации стали главными спонсорами сатиры на корпорации. А фильм больше не спорит с реальностью, а лишь смеется над самой безопасной ее составляющей – культурой блокбастеров. Вместо того чтобы взять да и утереть всем этим блокбастерам нос – как 22 года назад. Наконец, "Матрица" 1999-го года была историей любви до того возвышенной, что ее герои и правда могли парить. "Матрица" 2021-го года пытается в последние 50 минут разжечь былые чувства – но максимум, что у нее получается, это неуклюжий ромком.
