"Сандэнс" открывается: режиссерский дебют Джесси Айзенберга и полное погружение в онлайн
Крупнейший американской фестиваль независимого кино "Сандэнс" в этом году постигла печальная участь. Изначально смотр, вдохновившись опытом проведения мероприятия онлайн, хотел пройти в гибридном формате: организаторы поощряли всех тех, кто мог приехать в Парк-Сити в штате Юта, где фестиваль проводится уже 40 лет, но не настаивали на личном присутствии, потому что его можно было "посетить" онлайн. Однако в начале января из-за разгула "омикрона" в мире в целом и в Америке в частности стало известно, что офлайн фестиваль все-таки не состоится. Конечно, это неприятная весть для тех, кто уже купил билеты и спланировал поездку, но при этом смотру удалось очень быстро переформатироваться и открыть онлайн-доступ для всех участников.
В последние годы для "Сандэнса" одной из самых важных целей стала инклюзивность, национальное, расовое и гендерное разнообразие не только среди артистов, но и среди аудитории. А во времена пандемии этот вопрос встал особенно остро. Поездка на кинофестиваль — нелегкое и дорогостоящее занятие, а онлайн-доступ дает возможность для более широких групп зрителей из разных уголков не только страны, но и мира "посетить" фестиваль.
Так, Канн в 2020 году предпочел просто отмениться, нежели переходить в интернет, Венеция просто прошла как обычно, даже не рассматривая этот вариант, Берлинале показал свою программу журналистам и деятелям киноиндустрии в интернете, но при первой же возможности вернулся к привычному офлайн-формату, хоть для этого многим пришлось пожертвовать. Смотр в Берлине пройдет по сокращенной программе, с 50-процентной заполняемостью зала и с очень строгими эпидемиологическими требованиями, которые автоматически отсекают большое число участников.
Правда, "Сандэнсу" тоже пришлось пострадать из-за своих принципов. Если до пандемии, строго в офлайн-формате, программа включала в себя в среднем по 110–120 фильмов каждый год, то в 2021 году их уже было только 71, что можно объяснить новизной онлайн-формата, пандемией, которая затормозила производство картин, и сокращенной длительностью фестиваля. Однако в этом году в программе насчитывается 82 полнометражных фильма, хотя до последнего "Сандэнс" планировал проводиться в Парк-Сити. Куда потерялись еще 30–40 фильмов? Тем более что в интересных проектах в этом году точно недостатка нет.
Возможно, продюсерам, которые по-прежнему довольно старомодны в вопросах дистрибуции фильмов, не понравилось, что их проекты будут также демонстрироваться онлайн. Они очень не любят этот формат и отдают свои фильмы на фестивали, которые проходят в интернете, с большим скрипом. Так, например, смотр в Торонто хоть и показывал всю свою программу виртуально, блокировал фильмы для всех, кто находился за пределами США и Канады, что сделало его практически бесполезным для международных участников. "Сандэнс" же настаивал на онлайн-формате и ничего не блокировал для индустрии и прессы, хотя для обычных зрителей ограничения все-таки есть. Может, именно из-за этого смотр "недосчитался" пары десятков проектов. Подтверждает эту теорию тот факт, что после отмены офлайн-версии фестиваля из программы пропала комедия французского режиссера Мишеля Хазанавичуса "Финальный монтаж". В принципе это решение можно понять. Смотреть ремейк японского комедийного хоррора про зомби без зрителей действительно не так интересно.
Звезда "Очень странных дел" Финн Вулфхард играет обычного белого подростка из благополучной семьи по имени Зигги. У него есть профиль с 20 тысячами подписчиков в какой-то там социальной сети, в нем он стримит свои выступления и поет песни для людей со всего мира, которые платят ему лайками. Его мама Эвелин (Джулианна Мур) — директор приюта для жертв домашнего насилия, папа (Джей О. Сэндерс) — писатель, который в основном сидит дома, но все они живут параллельными жизнями и встречаются изредка за обеденным столом.
Зигги влюбляется в девушку из своего класса Лилу (Алиша Боэ), политическую активистку, проводящую обеденные перерывы в горячих спорах с подружками о судьбах мира. Он пытается внимательно слушать нафаршированные умными терминами разговоры, но у него это не очень получается. Мир его беззаботных песен далек от проблем расизма, колонизации и глобального потепления. А Эвелин в свою очередь пытается подружиться с подростком из неблагополучной семьи Кайлом, который попадает к ней в приют. В отношениях с ним она хочет компенсировать разочарование в своем отстраненном и поверхностном сыне.
Айзенберг, который выступает здесь не только как режиссер, но и автор сценария, остроумно проходится по целому ряду тем: интернет-славе, подростковому активизму, полной неприспособленности богатых белых мужчин к новому миру и извечному конфликту отцов и детей. Актер, а теперь и режиссер, известен своей нелюбовью к социальным сетям. Самоуверенный Зигги, постоянно рекламирующий свои успехи в виртуальном мире, но при этом абсолютно неспособный к общению ни с родителями, ни со сверстниками в мире реальном, для режиссера, безусловно, фигура трагикомическая. Он совершенно не ориентируется в современном мире с его озабоченностью проблемами национальных меньшинств, гомофобией и изменениями климата. Его осведомленность ограничивается только колкими комментариями в адрес матери, которая слушает в машине музыку "привилегированных белых мужчин", и из уст точно такого же мужчины эта критика звучит особенно забавно.
Герой готов общаться на политические темы, только чтобы привлечь внимание дамы сердца, но слишком практичен, чтобы использовать свои соцсети как платформу для политической борьбы. Активизм начинает привлекать Зигги, исключительно когда он понимает, что это не грозит его кошельку, что совершенно справедливо вызывает ярость Лилы. Эту связь политической борьбы и капитала еще никто не комментировал так изящно и остроумно.
При этом забавно, что сам фильм немного попадает в собственную же ловушку — в итоге все эти остросоциальные комментарии важны только в контексте финансово благополучной американской семьи, которая решает свои проблемы. Отстраненность Зигги и Эвелин в блестящем исполнении Джулианны Мур (ничего другого в общем-то и не ожидалось) граничит с жестокостью. Мать не упускает возможности напомнить сыну о его бесполезности, тот же слишком самовлюблен, чтобы понять точность ее комментариев. Конечно, в итоге оба героя по-своему не правы, и это не было бы уютным инди-фильмом, если бы они не нашли решение. Картина в конечном счете сводится к поиску понимания между близкими людьми, которые забыли, как поддерживать и слушать друг друга.
До того как Айзенберг попал в объятия Дэвида Финчера, он снимался именно в таких картинах, и поэтому при просмотре "Когда ты закончишь спасать мир" вспоминается "Кальмар и кит" Ноа Баумбака. Теперь можно сказать, что Айзенберг полностью овладел этим жанром и перед камерой, и за ней. От еще одной инди-драмеди (комедия вперемешку с драмой) точно хуже не станет, и, кто знает, может, когда-нибудь Айзенберг снимет свою "Брачную историю".
