о режиссёре Миядзаки

«А в 1983-м мечта стать художником комиксов всё-таки реализовалась — Миядзаки нарисовал собственный комикс под названием «Навсикая из Долины ветров». Естественно, это постапокалиптическая история без какой-то чёткой японской национальной краски. Более того, тут есть прямой отсыл к «Одиссее» Гомера: Навсикая — королева феаков, спасительница Одиссея. И в комиксе всё скорее напоминает Европу».

Сегодня я выбирал, с каким же удивительным режиссёром вас подробно познакомить. Причём выбором номер один был немец Йорг Буттгерайт, чьи фильмы стабильно запрещались как в самой Германии, так и в других странах — типа «Некромантика» и т. д. Но тогда пришлось бы разрушить вашу зону комфорта, потому что это даже не новая волна немецкого кино, это новая волна немецкого внутреннего ужаса. Так что в ход пошёл кандидат номер два, полная противоположность Буттгерайту — солнечный Хаяо Миядзаки, которого любят, наверное, все, кто когда-либо видел его фильмы.

Вопреки мифам и легендам, советский зритель познакомился с японским аниме ещё в 1970 году, когда на экраны вышел «Корабль-призрак» режиссёра Хироси Икэды.

Посмотрите, если не видели.

Конечно, людям, которые живут в обстановке, когда каждую неделю выходят какие-то бесконечные километры аниме-сериалов, всё менее и менее осмысленных, но ярких и о-о-очень феминистических, сложно уже понять, какой бомбой был «Корабль-призрак» в СССР. Во-первых, совсем иная эстетика рисунка, нежели было принято на студии «Союзмультфильм», а во-вторых, сильнейший антикапиталистический посыл, который сегодня читается как рассказ о мировом правительстве, засевшем на дне морском и распространяющем по всему глобусу напиток, от которого люди просто исчезают…

Хироси Икэда делал этот фильм для компании Toei, которая тогда всего 14 лет вообще была на рынке и была пионером японской анимации, так что, считай, мы наблюдали становление аниме практически в режиме реального времени. Кстати, затем Икэда перешёл в 80-х в компанию видеоигр Nintendo и разрабатывал такие игры, как Super Mario Bros. и The Legend of Zelda.

А первым фильмом студии Toei был «Легенда о Белой Змее» 1958 года, который рисовали восемь месяцев 13 590 сотрудников. Кстати, когда фильм показывали в США, точно так же, как в случае с «Планетой бурь» Павла Клушанцева, американцы вырезали все фамилии японских авторов из титров. Похоже, там устойчивая традиция.

И вот этот фильм увидел школьник по имени Хаяо Миядзаки. И всё в его жизни изменилось. Как писал Алан Александр Милн по аналогичному поводу, «в эту ночь Пятачок твёрдо решил убежать из дому и стать моряком».

Естественно, Миядзаки, который с детства обожал мангу и даже сам пробовал рисовать, понял, что хочет стать художником аниме. Мультипликатором, как раньше называли представителей этого ремесла. Потом — аниматором.

Но для начала он всё-таки стал почти моряком — закончил факультет политики и экономики в токийском универе. Собственно, как отучился, так и пошёл в столь чтимую им студию Toei Animation работать, и ему даже дали ответственную работу, которую выполняют тысячи рабов мультипликации, — рисовать фазы движения. Так, фазовщиком он и вошёл в первый мультсериал Японии «Космические приключения Гулливера», хотя его таланты уже начали примечать. Только после следующего сериала его назначили аниматором.

Но, конечно, Хаяо — очень непростой человек. Одна только история с созданием профсоюза на студии чего стоит: он основал его со своим другом Исао Такахатой — они реально боролись за права трудящихся и за это получали все положенные активистам неприятности. Так, например, фильм, который сделал Такахата, а художником которого был Миядзаки, — «Принц Севера» (1968) — студия через десять дней сняла с проката и обвинила авторов в коммерческом провале. На самом деле профессионалы называют его одним из лучших в мировой анимации, а сам фильм до сих пор идёт на стриминговых платформах типа Amazon, Netflix и даже Hulu. Миядзаки понизили в должности, но он не отступился и продолжал работать. И что мы видим? Правильно — именно он среди создателей того самого «Корабля-призрака», который показывали в СССР в 1970 году. Вот в чём преимущество быть бумером — мы видели многие вещи, когда они ещё не вошли в моду.

Но всё-таки его выжили: в 1971-м он с другом Такахатой ушёл со студии и даже основал свою собственную студию, где они начали делать «Люпен III» — про потомка Арсена Люпена. Тут ключевое слово «начали», потому что своей славы сериал достиг уже при других режиссёрах на другой студии. Но тут становится ясно, что Хаяо очень сильно подвержен влиянию европейской литературы и вообще всего европейского. Кто знает, откуда весь этот Люпен, тот со мной согласится. А уж прямым подтверждением этой мысли стала его попытка снять «Пеппи Длинныйчулок» по Астрид Линдгрен. Они даже поехали в Швецию и встречались с Линдгрен, но она им не дала разрешения рисовать сериал. Странная женщина.

А в 1983-м мечта стать художником комиксов всё-таки реализовалась — Миядзаки нарисовал собственный комикс под названием «Навсикая из Долины ветров». Естественно, это постапокалиптическая история без какой-то чёткой японской национальной краски. Более того, тут есть прямой отсыл к «Одиссее» Гомера: Навсикая — королева феаков, спасительница Одиссея. И в комиксе всё скорее напоминает Европу.

Если сейчас глянуть на отдельные кадры фильма, который потом снимет режиссёр по этой манге, то сходство с работами француза Мёбиуса (Жана Жиро) удивительное. Хотя к этому моменту Хаяо не просто восхищался выдающимся французским комиксистом — они дружили лично. Картина отдаёт некоторым левачеством и экологическим активизмом, но тем не менее можно сказать, что в ней собрался тот самый уникальный творческий коллектив, который потом будет называться Studio Ghibli. Более того, в ряде источников его и называют первым фильмом студии Ghibli.

Независимая студия Ghibli Миядзаки с товарищами сразу решила показать японской индустрии мультфильмов, что та устарела и заплесневела. У них даже слоган был такой: «Вдохнём свежее дыхание в мир японской анимации».

В 1986-м тут выходит «Небесный замок Лапута» — это такой Джонатан Свифт в альтернативной реальности. По характеру рисунка видно, что Миядзаки развивается как художник, и развивается именно в русле европейского искусства, как ни странно.

Но эта его особенность — прямой выход на все внешние рынки: мастер не концентрируется на национальных особенностях и создаёт нечто сказочно-волшебное, не уводя зрителя далеко от общеевропейских реалий и деталей.

Тем не менее, по опросу японского Минкульта, эта первая картина студии Ghibli входит в тройку среди аниме за всю историю жанра именно в Японии.

А в 1988-м выходят сразу два фильма — «Могила светлячков» (без участия Миядзаки) и «Мой друг Тоторо». С тех пор первое, что вспоминается при слове «Миядзаки», — это, конечно, Тоторо. Оба фильма, кстати, сразу очутились в японских школах в составе программы по историческому и эстетическому воспитанию школьников.

«Мой друг Тоторо» — очень японский. Тут японское всё — и мифология, и амбиент, и настроение. Хотя, например, образ хранителя леса — гиганта-увальня Тоторо — Миядзаки придумал сам, такого в местной мифологии нет. Успех был таким громким, что существует даже национальное движение «Дом Тоторо», хотя оно скорее активистское и борется за сохранение каких-то земель.

И кто не помнит Котобус?

«Ведьмина служба доставки» (1989) по книге «Служба доставки Кики» японской писательницы Эйко Кадоно сделана в универсально-европейском стиле. Собственно, Миядзаки это готовил специально — он просчитал, как в представлении японцев может (должен) выглядеть европейский город.

Студия Ghibli практически сразу заключила контракт на дистрибуцию с Disney, и поэтому прокатная судьба фильма в США сложилась очень удачно.

Но вы же понимаете, что мы сейчас говорим о мультфильмах, которые созданы до появления компьютеров и цифровой графики? Этот фильм тоже сделан по классической целлулоидной технологии. Тут было использовано 465 цветов. Рядом с рекламой компьютерных мониторов про миллионы цветов это, конечно, звучит несколько скромно.

Но я неслучайно вспомнил про целлулоид. Однажды я пошёл на выставку работ Хаяо Миядзаки в Монетном дворе в Париже. Там не было каких-то рисунков из его манги. Все экземпляры были — именно целлулоиды, расписанные самим художником. Собственно, кадры из его фильмов до того, как их сняла камера. И это производит потрясающее впечатление — он реально выдающийся мастер. Каждый кадр — тщательная картина. Такие вещи надо хранить и показывать современным детям, потому что тут слова про тёплый аналоговый имидж — даже не шутка.

«Ещё вчера» / «Капельки воспоминаний» (1991) — не самая известная картина Миядзаки. Она идёт по разряду «романтическая драма», да ещё и очень японская. Но рука мастера-то видна. И видно, что рисунок художника продолжает развиваться: и линия, и пятно. И чтобы было понятно — он стал самым кассовым фильмом Японии 1991 года.

Одновременно росло профессиональное признание Миядзаки, он потихоньку становился классиком.

Со смешным и одновременно политически заряженным «Порко Россо» (1992) про пилота, который после Первой мировой превратился в свинью (буквально), он получил премии Японской киноакадемии, получил Гран-при на главном анимационном фестивале мира в Анси (Франция).

Следующая картина — очень японская: фэнтези-драма «Принцесса Мононоке» (1997) про самураев, монахов и диких вепрей, одержимых демонами. Она так выстрелила в Японии, что на какое-то время по кассе обошла даже «Титаник». Тем не менее Миядзаки утверждает, что он частично вдохновлялся вестернами Джона Форда.

И совсем золотой статус культурного достояния Миядзаки завоевал «Унесёнными призраками» (2001). С одной стороны, он близок японскому фольклору, но с другой стороны — универсально философичен. И он совсем не для детей, девочек и прочих подростков. Один только образ Безликого, бога Каонаси, чего стоит. Путешествие в мир духов — что может более философским?

Мир оценил творение Миядзаки: Берлинский фестиваль, Европейская киноакадемия, Японская киноакадемия — все кинулись давать ему премии. А ещё и «Оскар» за лучший полнометражный анимационный фильм. Можно считать «Унесённых» вершиной творчества художника.

«Ходячий замок» 2004 года — это экранизация Дианы Уинн Джонс, которая писала фантастические романы и для детей, и для взрослых. Опять Миядзаки возвращается к европейскому условному стилю: он даже ездил в Эльзас — землю, которая время от времени переходила от немцев к французам и наоборот, поэтому тут чувствуется смесь стилей в архитектуре. Его впечатления от Эльзаса легли в основу пейзажей фильма. Ну а преданность Миядзаки идеологии пацифизма — она также в фильме налицо. Фильм был номинирован на «Оскар» в 2006 году, но уступил победу.

«Ветер крепчает» (2014) — это очень мощное политическое заявление мастера. История (которую в виде манги издал Миядзаки) реального японского авиаконструктора Дзиро Хорикоси, спроектировавшего два основных японских истребителя Mitsubishi А5М и A6M Zero. Он воспринимал свою работу как создание прекрасных машин, вне контекста войны. Он даже ездил в нацистскую Германию на стажировку, но и это его никак не сдвинуло с позиций чистой инженерной эстетики. Только увидев Токио, разрушенный авианалётами 1945 года, он начинает о чём-то догадываться. Судя по кадрам проплывающей в окне поезда России, когда главный герой едет в Германию, образ России Миядзаки черпает из творчества Исаака Левитана.

После этого мастер объявил, что он удаляется на пенсию. Но не тут-то было.

С тех пор мы ждём его новое творение, которое, очевидно, не появится ранее 2024 года. Заявленное название — «Как поживаете?», и это будет «грандиозное фэнтези». Никаким компьютером Миядзаки до сих пор не пользуется для создания своих картин.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.