Материал предназначен для лиц старше 18 лет
Берлинале в этом году начался легко и изящно — по-французски. Открывал фестиваль фильм "Петер фон Кант" Франсуа Озона, который является вольным изложением "Горьких слез Петры фон Кант" одного из главных режиссеров немецкой новой волны Райнера Вернера Фасбиндера (его, кстати, тоже показывали на Берлинале, только в 1972 году). За Озоном последовал мастер абсурдистской комедии Квентин Дюпье. Его новый фильм "Невероятно, но факт" — остроумный комментарий на тему всеобщей помешанности на молодости и красоте.
Озон уже не в первый раз обращается к Фасбиндеру — в 1999 году он экранизировал его пьесу "Капли дождя на раскаленных скалах". Очевидно, француза привлекает противоречивая личность режиссера, поэтому он, не мудрствуя лукаво, решил снять фильм про него. Фасбиндер не скрывал, что главная героиня в "Горьких слезах Петры фон Кант", сломленная, жестокая, разочаровавшаяся в себе и окружающих женщина, — его двойник. Но Озон решил довести эту мысль до конца и сделал главным героем своего фильма немецкого режиссера Петера фон Канта. И чтобы уж точно не возникло вопросов о его прототипе, одел Петера в любимые Фасбиндером кожаные жилетки. Мелькают в одной из сцен и знаменитые "авиаторы" с перекладиной на переносице.
Фильм начинается с очередного тяжелого утра известного режиссера Петера фон Канта (Дени Миноше). Бессловесный ассистент Карл будит его, впуская в темную комнату безжалостный дневной свет. Петер устало затягивается первой за день сигаретой и гоняет Карла по квартире с поручениями.
К нему приходит его давняя знакомая актриса Сидони (Изабель Аджани), которую Петер когда-то сделал звездой, но она сбежала от него в Голливуд. Режиссер жалуется на свой последний роман, доведший его до "отвращения", а прозорливая Сидони знакомит фон Канта с молодым Амиром (Халил Бен Гарбия), в которого режиссер сразу же влюбляется. Вместе с ним Петер переживает все свои неудачные романы снова — страсть быстро перерастает в ревность, а ревность — в жестокость.
В целом Озон остается верным общей канве фасбиндеровского фильма. Только депрессивная тяжесть атмосферы и пыльная театральность декораций сменяется чисто озоновской легкостью и модно обставленными светлыми апартаментами, где времена года отсчитываются с помощью дерева за окном, сменяющего цветные осенние листья на весенние лепестки, а затем на снежную тяжесть. При этом все-таки единство места и действия делают фильм слишком герметичным, не давая ему расправить плечи.
В этом состоит нигилистический характер фильма, где все беспрестанно пользуются друг другом для собственной выгоды и в итоге остаются одинокими. Единственный, кто вызывает искреннее сочувствие, — безмолвный Карл, явно влюбленный в Петера, терпящий от него любые унижения, потому что не в силах вырваться из его пут. Можно сказать, что это единственный близкий режиссеру человек, который видел его в любом состоянии и при этом остался с ним рядом, но фон Кант поймет это слишком поздно. Фильм рифмует реальные обстоятельства жизни Фасбиндера с его художественным альтер эго. Так, например, известно, что немец жестоко относился к своим партнерам и не брезговал эмоциональным и физическим насилием. Также можно предположить, что Амир — это смесь двух любовников Фасбиндера: марокканца Салема и немца Армина. Оба снимались в его фильмах и оба впоследствии покончили с собой.
Однако стоит учитывать, что Озон все-таки слишком нейтрален, чтобы ударяться в тягучую мелодраму, свойственную виновнику всего этого торжества. Даже в самых вроде бы пессимистичных фильмах француза чувствуется непобедимая витальность. Озон строг с предметом своего восхищения и изучения, но не жесток — он находит в Петере фон Канте что-то человеческое и призывает зрителя к сочувствию, ведь все, что у него осталось, — одиночество и кинокамера.
Коллега Озона, французский режиссер Квентин Дюпье, мастер абсурдистской комедии, который подарил миру куртку-убийцу и гигантскую муху, идет в непобедимой французской витальности еще дальше. Его новый фильм "Невероятно, но факт" прямолинейно, но при этом ужасно остроумно говорит о помешанности современного общества на молодости и красоте.
Алан и Мари осуществляют свою давнишнюю мечту и покупают дом в тихом пригороде. Дом, правда, оказывается необычным, с большим таким сюрпризом в подвале. Раскрывать его — значит лишить вас удовольствия самим узнать его секрет, пройдя через множество быстрых монтажных склеек и долгих пространных диалогов. Скажем так, подвал помогает с некоторыми оговорками помолодеть, что лишает Мари покоя.
Она хочет постоянно ходить в подвал, в то время как Алан вполне удовлетворен своей обычной жизнью, да и неприятности на работе не дают ему расслабиться. Вдобавок его босс Жерар рассказывает, что заменил половые органы на электронные, чтобы соответствовать желаниям своих молодых подруг.
Типичная для Дюпье, как будто выжженная на солнце картинка разбавлена пространными неловкими диалогами и аритмичной музыкой. В третьем акте режиссеру вообще все надоедает, и он решает показать нам последствия выбора героев через быстрый монтаж под музыку.
С самого начала понятно, что намерения героев ведут в ад, и Дюпье категоричен в своих выводах, не оставляя какого-либо пространства для интерпретации. Но самое забавное, что даже при такой прозрачности метафор, даже если прокричать людям в лицо, что они обречены, большинство все равно продолжит отрицать очевидное. Да и непретенциозные фильмы, которые не пытаются из себя что-то изображать и просто наслаждаются процессом, такая редкость на фестивалях, что на них отдыхаешь и душой, и телом.
