Дворянка с Дворянской улицы
Чуть ли не с самого рождения ей благоволила судьба. Девочка-дворянка родилась на Дворянской же улице в подмосковном Звенигороде.
Дядей матери Любы Евгении Николаевны был Михаил Сергеевич Сухотин, муж старшей дочери Льва Толстого Татьяны. Выходило, что будущая звезда находилась в дальнем родстве с великим писателем. Кстати, он подарил ей «Детство» со скромным автографом: «Любочке – Л. Толстой».
Бывал в доме Орловых и Шаляпин. Певец приглашал их и к себе на Новинский бульвар. Там устраивались детские праздники, и на одном из них малыши разыграли музыкальную сказку «Грибной переполох». Любочка, наряженная в пышное розовое платье, выделялась. Федор Иванович был очарован, он поднял ее на руки и воскликнул: «Эта девочка станет знаменитой актрисой!»
Предсказание Шаляпина сбылось. Но довелось ли ему посмотреть фильмы с участием Орловой?
Неизвестно, но представить такое заманчиво. И, может, в глазах Федора Ивановича блеснули слезы, когда он узнал в ослепительной красавице своего «маленького дружка», как он ее называл…
После Октябрьской революции многим «из бывших» происхождение стало несчастьем на всю жизнь. Однако Орловой дворянство «сошло с рук» - благодаря известному благодетелю. В 1926 году Люба поступила в музыкальный театр Немировича-Данченко – хористкой. И в толпе женщин мэтр ее разглядел. И не просто – говорят, старик Немирович даже пытался за ней ухаживать. Впрочем, может, это просто старые сплетни. Однако факт, что знаменитый соратник Станиславского обратил на Орлову внимание и стал давать ей роли.
Она и впрямь была хороша: манила и очаровывала. В блеске ее глаз, сверканье улыбки скрывалась тайна. Да и вообще, Орлова была абсолютно не похожа на других женщин и потому выделялась. А мужчины выделяли ее. Поклонников становилось все больше, но Орлова не спешила одаривать их своим вниманием. Но вот появился режиссер Григорий Александров – высокий, статный. Да к тому же - известный…
Он влюбился в нее, разглядел в ней талант. Понял, что она станет знаменитой, в ее честь загремят фанфары. Изрядный кусок славы достанется ему и тем, кто будет рядом – композитору Дунаевскому, поэту Лебедеву-Кумачу. Всех, кто окружал актрису, называли «Орловскими рысаками». Они несли ее к наградам, народной любви. И вознесли к Сталину. Вождь народов Орлову обожал. Как и зрители.
Однажды в Ленинграде путь машине, в которой ехали актеры МХАТа Иван Москвин и Алла Тарасова, преградила огромная толпа. «Что случилось?» – спросили они милиционера. Тот сообщил, что дальше им придется идти пешком, поскольку народ ждет появления Орловой. Ситуацию коротко и с завистью прокомментировал Москвин: «Синема!»
…Фильм «Цирк» стал гимном во славу великой Родины. Орлова в образе американки Марион Диксон сияла, всем своим видом показывая, что жить в СССР – радость, а шагать по Красной площади под кумачовым знаменем – счастье. Эффект усиливал доводящий до восторженного экстаза марш Дунаевского:
Широка страна моя родная,Много в ней лесов, полей и рек.Я другой такой страны не знаю,Где так вольно дышит человек! От Москвы до самых до окраин,С южных гор до северных морейЧеловек проходит как хозяинНеобъятной Родины своей!
Фильм «Светлый путь» был мечтой. Но – достижимой, где чудесное превращение совершалось благодаря труду, упорству, вере: «Нам нет преград ни в море, ни на суше, нам не страшны ни льды, ни облака...» Такой героиней стала Таня Морозова, из неграмотной служанки превратившейся в знатную ткачиху, а потом и в орденоносного депутата Верховного Совета. В финале картины она, переполненная счастьем, танцует в роскошном дворце среди хрустальных люстр и позолоченных зеркал.
Кстати, сначала сценарий назывался «Золушка». Новое название придумал сам Сталин, не упускавший случая продемонстрировать способности редактора. И они у него, несомненно, были – вождь со знанием дела правил, сокращал, менял акценты сценариев.
Сталин знал, какие именно фильмы необходимы советскому народу. Не только серьезные, но и смешные. Он поручил Александрову снять комедию. И опять в фильме блеснула Орлова. Но режиссер вроде бы оплошал: «Веселых ребят» и ее создателей критики наперебой ругали и перечисляли недостатки. Притом намекали, что Александров набрался вредных идей в Голливуде, где практиковался со своим приятелем Сергеем Эйзенштейном.
Однако на просмотре в Кремле для членов Политбюро Сталин довольно пыхтел трубкой и улыбался. Когда в кадре появлялась Орлова, его глаза сверкали. Фильм понравился Сталину и, значит, всем.
Комедия «Волга-Волга» тоже пришлась по вкусу главному зрителю страны. Во время просмотра слышался его смех, а когда экран погас, он заключил: «Хорошая картина, веселая. Я как будто месяц в отпуске побывал».
Любовь Петровна не просто играла, она вживалась в роли. Перед съемками «Волги-Волги» «поработала» почтальоном. Представляете лицо человека, которому письмо или телеграмму вручает звезда? Она ему: «Распишитесь, товарищ!» А он в ответ: «Нет, уж лучше вы, Любовь Петровна!»
Даже пошли разговоры, что Орлова разругалась с мужем и пошла служить на почту. Чтобы рассеять слухи, одна из центральных газет сообщила, что «на студии «Мосфильм» снимается комедия с участием артистки Л. Орловой».
Готовясь к «Светлому пути», она, по собственному признанию, «успешно сдала техминимум и получила квалификацию ткачихи. Быстрому освоению профессии помогло то, что я занималась не только на уроках». Актриса три месяца проработала в московском Научно-исследовательском институте текстильной промышленности под руководством своей однофамилицы ткачихи Орловой.
…На фотографиях Любовь Петровна всегда была безукоризненна, в кадре неизменно эффектна. Ее портрет обрамляли чудесные партнеры: Леонид Утесов, Сергей Столяров, Владимир Володин, Игорь Ильинский, Евгений Самойлов. Бравурные марши усиливали впечатление. И зрители пребывали в наивной уверенности, что жизнь зажигательной Орловой легка и беззаботна.
Однако на съемках одну сцену порой приходилось переснимать по много раз – до криков, слез, изнеможения. Но она была настоящим передовиком кинематографического труда. Умела все: петь, танцевать, исполнять драматические и играть комические сцены.
Ей не просто важно было быть красивой, а необходимо. Когда в спектакле Театра Моссовета «Милый лжец» Орлова произносила: «И мне никогда не будет больше тридцати девяти лет, ни на один день!» – зал взрывался овацией. Это была не только реплика героини пьесы Патрик Кэмпбелл, но и лозунг актрисы…
Казалось, что талант Орловой, уже разгоревшийся, скоро и вовсе запылает. Но время шло, и становилось понятно, что ее лучшие годы остались позади. Она снималась, но в фильмах слабых, конъюнктурных – «Весна», «Встреча на Эльбе». Литавры гремели, ее награждали Сталинскими премиями, но в глазах все чаще застывала грусть.
В начале 50-х годов вышли две картины с участием Любови Петровны: «Мусоргский» и «Композитор Глинка». Актриса удостоилась дежурных комплиментов, но они не могли обмануть ее. Роли были незначительны и немногословны. Сыграть их могла бы и дебютантка.
Ее счастье – Александров, приведший ее к славе, – стал и несчастьем. Светлые мысли его не посещали, как он ни старался. Стало быть, и Орлова была в простое, а предложений от других советских режиссеров не поступало. Но, может, они и были, но муж скрывал – ревновал?
Наверняка Орлова готова была сниматься за границей, да и связи имелись – звездная пара путешествовала по всему миру, была на короткой ноге с западными звездами – в друзьях у Александрова и Орловой был сам Чарли Чаплин. Но о работе за рубежом в СССР опасно было даже заикаться.
Однако седовласый режиссер не смирился с судьбой, не склонил голову. В 1959-м он собрал остатки творческих сил и бросил на создание картины «Русский сувенир». Разумеется, с Орловой в главной роли. Она сыграла героиню, которая была моложе ее на тридцать с лишним лет!
Увы, лицо безжалостно напоминало о прожитых годах. Она грустно шутила: «Сзади пионерка, спереди пенсионерка». И потому решилась на пластическую операцию. Вопреки слухам была только одна, но не за границей, а в московском Институте красоты…
«Русский сувенир» с треском провалился. Рецензия на фильм появилась в «Крокодиле», где режиссер и актеры подверглись резкой критике. За знаменитых супругов вступились другие звезды: Дмитрий Шостакович, Юрий Завадский, Сергей Образцов, опубликовавшие коллективное письмо в «Известиях».
Но эта контратака не смогла помочь всему «сражению». Оно было безнадежно проиграно.
Невысокую хрупкую женщину мог утешить лишь Театр Моссовета. Увы, и там дела шли плохо. У народной артистки СССР была всего одна роль – в «Странной миссис Сэвидж», где она играла по очереди со знаменитой Верой Марецкой. Примы отчаянно враждовали, но аплодисменты грохотали в адрес обеих.
Но потом роль Сэвидж главный режиссер театра Завадский окончательно отдал Марецкой – своей жене. Для Орловой это был удар, возможно, ускоривший ее уход. А случился он по злому коварству судьбы в день рождения Любови Петровны…