Убийцы Романовых: жизнь после расстрела

Последний русский император с семьей и приближенными был расстрелян 17 июля 1918 года в екатеринбургском доме Ипатьева. Историки до сих пор спорят о том, был ли это приказ Ленина и его помощника Свердлова или все-таки инициатива исходила от уральских чекистов. Которые поторопились ликвидировать царскую семью из-за того, что к Екатеринбургу приближались белочехи, в чьи руки нельзя было отдавать ценных заложников… При этом нет никаких дискуссий по поводу исполнителей казни. Их имена известны. Но не все знают, как они жили после исторической трагедии.

ЗА ЮРОВСКОГО РАСПЛАТИЛИСЬ ПОТОМКИ

Яков Юровский был назначен комендантом Ипатьевского дома в Екатеринбурге, в котором содержалась царская семья, всего за несколько дней до расстрела. Именно он был одним из организаторов и непосредственным руководителем казни.

Вскоре после этого Екатеринбург заняли белые. Юровскому пришлось спешно уехать в Москву, где его тут же пристроили в центральный аппарат Чрезвычайной комиссии. Но затем Яков вернулся в Екатеринбург: город снова отвоевали красные, там нужен был надежный человек, чтобы руководить уже Уральской ЧК. Любопытно, что Юровскому с семьей выделили служебное жилье в особняке, который стоял практически напротив Ипатьевского дома. Терзали ли главного чекиста Урала угрызения совести, когда из своего окна он смотрел на бывший «режимный объект»? Это неизвестно. В любом случае если Юровский и переживал, то недолго. В 1921 году его опять вызвали в Москву и предложили работу в Гохране, куда к тому моменту были сданы все конфискованные у «классовых врагов» драгоценности. Их Юровскому поручили привести в «ликвидное состояние». Почему именно ему? Во-первых, он прекрасно разбирался в драгоценностях, так как до революции владел собственной ювелирной мастерской. Во-вторых, как отмечалось, был «до щепетильности честен с государственным имуществом». Например, после расстрела царской семьи обнаружилось, что в лифы царевен зашиты бриллианты и другие ценные камни общим весом в полпуда, а на императрице Александре Федоровне под платьем был намотан огромный кусок золотой проволоки. Все найденные на трупах сокровища Юровский сдал в госказну. А мог бы присвоить.

В общем, дальше его так и продвигали именно по экономической линии. После Гохрана цареубийца стал председателем торгового отдела в валютном управлении Наркомата. В 1923-1928 годах он занимал должность замдиректора завода «Красный богатырь» (предприятие выпускало резиновую и текстильную обувь – формовые сапожки, галоши, боты). А на закате карьеры Юровский сидел в уютном кресле директора Политехнического музея. На пенсию он ушел в 1933 году. И в целом жизнь его была сытой и спокойной. Но благодать закончилась в 1935-м, когда за симпатии к троцкистам арестовали его дочь Римму – кстати, одну из основательниц комсомола. Это подкосило Юровского. На нервной почве он стал сильно болеть. Таким чувствительным оказался! И в 1938 году умер в кремлевской больнице от прободной язвы желудка.

Римму освободили только в 1946-м. А в 1952-м посадили ее родного брата Александра, который был военно-морским инженером, участником обороны Ленинграда, героем Великой Отечественной и контр-адмиралом. Правда, через год в связи со смертью Иосифа Сталина он вышел на свободу. Но все-таки… Не попал под жернова только третий отпрыск Юровского – Евгений. Он тоже служил во флоте, тоже прошел войну (был политруком 205-го гвардейского минометного полка моряков), дослужился до подполковника. Умер в 1977 году. Больше ничего о нем неизвестно. Зато известно, что ни от одного из троих детей у Юровского не осталось внуков! Они все погибли. Девочки умирали в младенчестве. Мальчики успевали подрасти, но потом тоже погибали. Один внук сгорел в пожаре, другой отравился, третий разбился, упав с крыши сарая, еще один совершил самоубийство. Любимец Юровского – сын Риммы Анатолий – был найден мертвым в своем автомобиле... Многие считают, что это проклятие такое – за то, что Юровский убил царскую семью, его собственная семья вымерла под корень. Наказание за преступление Якова понесли его потомки.

Впрочем, у Юровского было девять братьев и сестер. Вот от них род продолжился. Но уже под другой фамилией. Дело в том, что родственники цареубийцы – по крайней мере большая часть из них – еще в советское время решили изменить окончание своей фамилии, чтобы не ассоциироваться с Яковом. Были Юровские, а стали – Юровских! Они осуждали родственника и не желали с ним иметь ничего общего.

НИКУЛИН БОРОЛСЯ С… ДУШЕГУБАМИ

Сотрудник областного ЧК и непосредственный помощник Юровского Григорий Никулин, как считается, до последнего не знал о готовящемся расстреле. Накануне казни он вырезал из дерева дудочку для царевича Алексея и научил его играть на ней «Во саду ли, в огороде». Он вроде как вообще был добрым человеком. Например, как-то Никулину поручили ликвидировать князя Долгорукого, который в то время тоже был выслан на Урал. Чекист выпустил князя из тюрьмы. Распахнул ворота и сказал: «Можно пройти напрямик через поле. Я помогу вам донести вещи». Князь шагнул вперед, а Никулин спокойно выстрелил ему в спину.

Свое участие в убийстве царской семьи он всегда тщательно скрывал. Сразу после трагических событий Никулин вслед за своим начальником Юровским уехал из Екатеринбурга в Москву. В 1919-м работал в административном отделе Московского Совета: сначала отвечал за арестные дома Москвы, а затем стал начальником знаменитого сегодня МУРа. И на этой должности проявил себя как нельзя лучше: при нем втрое сократилось количество разбоев, в девять раз снизилось число грабежей, а число убийств уменьшилось на треть.

В 1935 году Никулина поставили руководить строительством московской Восточной водопроводной станции. Там он и трудился до 1956 года – до самой пенсии. Надо сказать, что жил Никулин припеваючи. По свидетельствам современников, его жена хвасталась большим домом, в котором отдельная комната была даже у собаки.

Умер Григорий Никулин в 1965-м. И незадолго до кончины вдруг изменил собственному правилу – не афишировать свое участие в расстреле царской семьи. Он дал интервью на Всесоюзном радио, раскрыв все подробности казни. Видимо, пытался и покаяться, и оправдаться. Заявил, что убийство Романовых было исторической необходимостью. А действия расстрельной команды назвал гуманными. Ведь приговоренные к смерти узнали о своей участи только в последние минуты. Поэтому не страдали долго от страха и отчаяния.

ЕРМАКОВ ПРОСИЛ МИЛОСТЫНЮ

В отличие от Никулина, военком Петр Ермаков не только не скрывал своего участия в убийстве Николая II и его близких, но даже выступал с лекциями на эту тему. Он подробно рассказывал, как выстрелил в царицу – «попал ей прямо в рот, через две секунды она была мертва», как убил доктора Боткина, потом царского повара… Он был вообще опытным убийцей. В 1906-м вступил в РСДРП и уже через год, не моргнув глазом, зарезал своего товарища по партии, который был заподозрен в сотрудничестве с жандармами. После чего стал предводителем боевиков, которые разбоями и грабежами добывали деньги для партии, зачастую оставляя после себя трупы.

Поэтому убийство царской семьи не было для Ермакова чем-то из ряда вон.

После расстрела Романовых Ермакову пытались найти место и должность, которые бы соответствовали его роли в историческом событии. Но продвинуть лихого Петра по карьерной лестнице оказалось очень сложно по причине его абсолютной безграмотности и хронического алкоголизма. Сначала Ермаков работал простым сотрудником органов в Омске, затем – в Челябинске и Екатеринбурге. В 1927 году стал инспектором уральских тюрем. И так рьяно инспектировал вверенные ему учреждения, что получил звание ударника труда, грамоту и наградной браунинг.

В 1935 году он стал членом научного общества при Свердловском областном музее революции. Поэтому, как уже упоминалось, разъезжал с лекциями о расстреле царской семьи. Но постепенно спился. Ермакову стало не до лекций. Покушать он заходил в столовую-распределитель для ветеранов революции. А выпивать наведывался в пивные. Приходил и приказывал буфетчику: «Наливай!» Когда с него требовали плату, он возмущался: «Я один всю царскую семью убил! А ты мне пива налить не хочешь?»

Также Ермакова не раз видели на паперти единственной в Свердловске действующей церкви: цареубийца жалостливым голосом просил милостыню. Умер он в 1952 году от рака в больнице, которая располагалась по соседству с Ипатьевским домом.

ОДНОМУ МЕДВЕДЕВУ – СЫПНОЙ ТИФ...

Павел Медведев был начальником конвоя, охранявшего Романовых. Во время расстрела он, по свидетельству коллег, повел себя «странно», хотя был «опытным большевиком» – «Упал, потом стал на четвереньках выползать из комнаты. Когда товарищи спросили, что с ним (не ранен ли), он грязно выругался, и его стало тошнить...».

После казни Медведев несколько замешкался: оставался в Екатеринбурге, когда «белые» уже хозяйничали на окраинах города. Бежал, но был пойман одним из отрядов Колчака. Его допросили с пристрастием. От убийства царя Павел яростно открещивался. Тем не менее колчаковцы отправили его за решетку – дожидаться следствия. Которого Медведев так и не дождался: заболел свирепствовавшим в то время сыпным тифом и умер прямо в камере.

…А ДРУГОМУ – ПЕРСОНАЛЬНУЮ ПЕНСИЮ

Еще один участник расстрела сотрудник областной ЧК Михаил Медведев (Кудрин) прожил очень долгую и успешную жизнь. Именно он начал стрелять конкретно в Николая II, не дожидаясь пока Юровский повторит приговор (с первого раза обреченные на смерть не поняли, что именно с ними собираются сделать). Из револьвера Медведева в самодержца было выпущено сразу пять пуль. Примеру нетерпеливого чекиста последовали и все остальные, буквально изрешетив тело уже мертвого царя.

После «спецоперации» Медведев стал членом коллегии УралоблЧК. А в 1938 году был назначен помощником начальника 1-го отделения отдела Особоуполномоченного в НКВД СССР. И на этой должности дослужился до звания полковника. При Хрущеве ему была назначена большая персональная пенсия. Медведев-Кудрин был вхож в высшие круги власти. Поэтому жил безбедно. И похоронен был на престижном Новодевичьем кладбище с воинскими почестями. Самое ценное, что у него было, он завещал передать своему благодетелю – Никите Хрущеву. Сын Медведева-Кудрина написал руководителю страны письмо:

«Умирая, папа просил поздравить Вас 17 апреля 1964 г., в день Вашего 70-летия, пожелать доброго здоровья и лично передать Вам от его имени в подарок историческую реликвию нашей семьи – пистолет системы «Браунинг» N389965, из которого отец в ночь на 17 июля 1918 года расстреливал в Екатеринбурге последнего русского царя «Николая Второго» (гражданина Романова Н.А.) и его семью».

Кроме браунинга Медведев-Кудрин поручил сыну вручить главе государства рукопись мемуаров о расстреле царской семьи – «Сквозь вихри враждебные». Но воспоминания убийцы не были опубликованы.

К слову сын Медведева-Кудрина Михаил Михайлович стал ученым-историком. В 1960-х работал в исторической редакции издательства «Наука». Уже после смерти отца он нашел одного из цареубийц – Григория Никулина и человека, который сжигал трупы, – Исая Родзинского. Медведев-младший под запись задавал им очень тяжелые вопросы. Например, зачем убивали детей, слуг и даже расправились потом с комнатными собаками – домашними питомцами Романовых? Для чего понадобилось уничтожать останки убитых? Эти записи были сразу же направлены в секретный партийный архив…