Бессмысленные протоколы
Чиновники пишут свои сочинения на малодоступном для обывателя языке. Но когда речь идет о культуре, теплится надежда, что цидула избежит бюрократических оборотов. Высокие нормы литературного слога — одна из первых наших духовных традиций. И если документ, над которым бьются лучшие умы Минкульта, нарушает традиции, доверие сходит на нет.
В перечень ценностей удостоились попасть жизнь, достоинство, права и свободы человека, патриотизм, гражданственность, служба Отечеству, высокие нравственные идеалы, крепкая семья, созидательный труд, историческая память, приоритет духовного над материальным, гуманизм, милосердие, справедливость и далее по списку. Если кто не знал, жил вслепую, выучите списочек наизусть, чтобы не оступиться в жизни.
Чеканно сформулирована задача, куда же без задачи. Пора положить предел насаждению чуждой народу системы ценностей, а также устремиться к моральному лидерству России в международных отношениях. Но не кажется ли вам, что тревоги эти попахивают конъюнктурщиной, желанием уловить момент и вписаться в политическую повестку?
Театральный режиссер Иосиф Райхельгауз емко назвал одиозную бумагу — «демагогия». По сравнению с суконным протоколом Кодекс строителя коммунизма, который был принят в СССР, кажется недосягаемой вершиной этического устава. Над кодексом посмеивались, но теперешние чиновники заткнули за пояс бюрократов советской эпохи. Каким образом эта публика поставлена на «культур-мультур», непонятно. И конечно, они не задумываются над тем, что кондовый документ о любви к родине оскорбителен для родины.
Деятели культуры поднялись единым фронтом. Знаменитые кинорежиссеры и актеры, Союз театральных деятелей и руководители театров, забыв о разночтении мировых шедевров, обрели единомыслие в неприятии свода уложений, который вроде бы должен был укрепить и направить их усилия. Минкульт утонул в потоке тревожных посланий от звезд российской культуры. В этом хоре, что странно, не обнаружилось голоса Комитета по культуре Госдумы.
Так или иначе, Минкульт отыграл назад и отложил обсуждение документа до лучших времен. Странно, что в XIX — начале XX века, когда в России были созданы шедевры, вошедшие в сокровищницу мировой культуры, никакого департамента по культуре не было. Уму непостижимо, как без направляющей руки создавали нравственные ценности Чайковский и Чехов, Репин и Дягилев, Мусоргский и Васнецов. Как вообще танцевала Анна Павлова? Убежден, что духовные ценности формируются не кабинетной трескотней, но являются плодом тонкой культурно-просветительной работы.
Если уж Минкульт озабочен проблемой, ему стоило бы заняться провинциальными театрами, музеями, библиотеками, которые влачат нищенское существование и стоят чуть не на паперти. Но сладкая приманка — присмотр над духовными ценностями — предполагает мониторинг, отчетность и финансовые потоки. Мы не сказками живем — для иных освоение бюджета является смыслом жизни.
Неистребима тяга русского чиновника к бессмысленным и яростным протоколам.
Помните, у Салтыкова-Щедрина глава города Глупова Василиск Бородавкин, который воевал за просвещение и при этом писал втихомолку устав о нестеснении начальников законами?
