«Кусок хлеба — не факт, что с маслом». Что ждет музыкальный бизнес в России без западных лейблов

16 марта 2022, 13:45

Компания Национальный цифровой агрегатор (с 10 апреля будет называться Zvonko Digital) — единственная российская компания, занимающаяся доставкой аудиоконтента и сбором вознаграждений за его использование во всем мире. Входит в топ-3 крупнейших игроков отечественного рынка, средняя доля в 2021 году составила 20%. Крупнейшие клиенты — «Первое музыкальное издательство», лейблы «Студия «Союз», «Союз Мьюзик», а также Effective Records и Gamma Music.<h2>Что изменится для музыкального рынка </h2> Кто сейчас основные игроки российского музыкального рынка и что с ними происходит? <div class="img"> <img src="/upload/iblock/809/809dee23e91c0c077d668d8a7545a067.jpg" alt="студия" /> <div class="name"> Фотография: Adobe Stock </div> </div> Вообще, в музыкальном бизнесе сейчас самое важное — компании-посредники, которые осуществляют процесс доставки и монетизации контента. До нынешнего кризиса в России действовало шесть крупнейших компаний. Из них три мировых лейбла-мейджора — Warner, Sony, Universal Music: у них такой объем релизов, что они не обращались к сторонним организациям, а занимались этим сами и даже предлагали его другим компаниям. И еще три — агрегаторы: два международных и один российский. Смысл агрегатора состоит вот в чем: есть, например, свой собственный лейбл или просто проект. Для того чтобы его услышали во всем мире, вне зависимости от языка и на всех платформах (в том числе на тех, которых нет в России, — например, на Amazon Music), нужно обратиться в одну таких компаний, которые доставят контент и пришлют за него деньги. То, что у каждого из мейджоров есть своя дочерняя компания в России, никак не позволяет им избегать обязательств по санкциям? У каждой из трех мировых корпораций есть специальное подразделение, которое занимается открытием региональных компаний. Но все решения принимает, конечно, материнская компания за рубежом. Центральная штаб-квартира оценивает в первую очередь репутационные риски — и, вероятно, объем тех инвестиций, которые были сделаны в ту или иную страну. Так вот, российский рынок, как бы нам ни было обидно, для них не очень существенен — он составляет примерно 2% от мирового. А вот объем репутационных рисков, которые могут быть от продолжения деятельности в России, для них несопоставимо огромен. В чем риски? Например, в том, что компании торгуются на западных биржах. Снижение котировок в случае скандала может нанести компании гораздо больший финансовый ущерб, чем та возможная прибыль, которую они могут получить. Поэтому если выяснится, что крупнейшая в мире музыкальная компания по прежнему работает в России и платит ей налоги, то это может кончиться для нее не очень приятно. Ваша компания во всей создавшейся ситуации скорее выиграла или скорее проиграла? Мы скорее в выигрыше. У нас, наверное, 90% контента, на котором мы зарабатываем, — на русском языке. В России у нас остаются конкуренты, и это, наверное, хорошо, потому что самое плохое, что можно предложить музыканту — это монополия. Сейчас количество технических и юридических возможностей, связанных с продолжением работы российских артистов, существенно уменьшилось — и именно поэтому у нас уже, можно сказать, очередь из артистов. Есть и другой аспект. Некоторые зарубежные агрегаторы до сих пор пользовались дырами в российском законодательстве, и имели перед отечественными преимущественное положение. Мы — российское юрлицо со всеми вытекающими налоговыми последствиями. А наши зарубежные коллеги принимали к себе контент на тех же основаниях, но не имели здесь юрлиц и могли не платить те налоги, которые платим мы. За счет экономии на налогах они могли предлагать музыкантам более выгодные условия.<h2>Что изменится для музыкантов </h2> Что делать российским музыкантам, которые работают с мейджорами и, скажем, с американским агрегатором Orchard? Им вместе придется релизы либо переносить, либо искать какие-то альтернативные варианты, которые позволили бы и решение американской штаб-квартиры выполнить, и при этом соблюсти обязательства, которые компания взяла перед артистом — вне зависимости от того, заплатила она аванс или артист просто выложил контент до момента объявления санкций. Эта вилка еще осложняется тем, что продвижение того или иного большого релиза, как правило, начинается заранее — как правило, за полтора месяца. Сейчас артистам, лейблу и его дистрибьюторам приходится решать сразу несколько вопросов. Насколько его новый контент соответствует тому, что происходит за окном — уместно ли в принципе сейчас публиковать те или иные треки? Насколько то, что он будет публиковать, соответствует его гражданской позиции? А если гражданская позиция, скажем так, не совпадает с государственной — не опасно ли это публиковать? По новым законам не только музыканта, но и его продюсера, и того, кто его публикует, можно привлечь к ответственности за определенные высказывания, в том числе, к уголовной. Основная проблема, с которой сейчас столкнутся именно российские музыканты — получение вознаграждения с международных стриминговых витрин: они формируют отчисления за границей через единый центр, который обрабатывает все необходимые выплаты. То есть деньги могут копиться где-то за границей, но не могут быть перечислены в Россию? Все немного сложнее. Площадка должна перечислить деньги агрегатору, а уже агрегатор рассчитается непосредственно с артистом. Все шесть агрегаторов работали на сугубо одинаковых основаниях. И проблема сейчас — как раз с получением вознаграждения, в том числе за периоды которые были до санкций. Обычно выплаты идут по результатам месяца: пользователь оплатил подписку, из этих денег формируются выплаты за прослушанные треки тех или иных музыкантов. Плюс на процесс подсчета вознаграждения уходит примерно месяц-полтора. Получается, что срок задержки с момента «эксплуатации» того или иного трека — примерно 60 дней. Соответственно, если музыканта послушали в январе, то получить сейчас эти деньги он не сможет. Потому что движение денег происходит между американскими расчетными центрами, и расчет роялти производится в Соединенных Штатах, у которых все расчеты с российскими банками — неважно, под санкциями они или нет — сейчас приостановлены. Насколько мне известно, небольшие платежи некоторые артисты начали получать — если их банк не под санкциями, конечно. Но если речь идет о серьезном артисте и сумме, скажем, в миллион долларов — тут все сложнее, эти платежи приостановлены. Как думаете, навсегда? Я не могу этого знать. По непроверенной, подчеркиваю, информации американские банки подтверждают факт наличия у них денег за отчисления, но, чтобы не попасть под свои, американские санкции, ожидают разъяснений от правительства — ну, к примеру, Министерства финансов США. И пока они их не получили. . Но российским площадкам это работать не мешает? Да, между российскими площадками и российскими музыкантами все расчеты осуществляются. Им важно присутствие на стриминговых сервисах? Совсем недавно считалось, что музыканты выпускают треки для саморекламы, а основные деньги зарабатывают на концертах. <div class="img"> <img src="/upload/iblock/af5/af5055cc6aa20db7768d214689c1c2b8.jpg" alt="Концерт" /> <div class="name"> Фотография: Adobe Stock </div> </div> Все изменил ковид. Абсолютно все музыканты за исключением очень пожилых привели или приводят в порядок свою цифровую библиотеку. Чтобы она была доступна на всех сервисах, в том числе на тех, которых в России нет или которые из России уходят. Потому что доходы музыкантов упали, по отношению к 2019 году, наверное, процентов на 50. В 2020-м падение было еще больше. Так что доходы со стримингов — это верный кусок хлеба. Правда, не факт, что с маслом. Так что пренебрежительного отношения к записям, какое было, скажем во времена компакт-дисков, больше нет.<h2>Что изменится для пользователей </h2> Группа Pink Floyd заявила, что удаляет из российских стриминговых сервисов свои треки, сделает их недоступными на территории нашей страны. Они действительно могут своим решением убрать свои треки с российских цифровых витрин? Я не видел договора между ними и их выпускающей компанией. Выражу только свое видение — с юридической точки зрения скорее нет, чем да. Всю полноту прав на размещение группа обычно передает лейблу или агрегатору, а не размещает их сама. Лейбл или агрегатор, с точки зрения бизнеса, всегда заинтересован в том, чтобы контента не стало меньше — он зарабатывает свой процент на доходах артиста. В рассматриваемой нами ситуации, если она не признается с юридической точки зрения форс-мажорной, группа, лейбл или агрегатор и стриминговая платформа обычно находят компромисс. Группа демонстрирует свое отношение к происходящему, агрегатор до последнего не торопится их удалять. «Яндекс. Музыка» и VK столкнулись с тем, что им не предоставили новые треки некоторых мировых лейблов. Могут ли Universal Music, Warner и Sony изъять не только новые, но и вообще все треки, на которые имеют права? <div class="img"> <img src="/upload/iblock/7cb/7cbeb79ae635e949427fdafe3361f8ef.jpg" alt="Яндекс Музыка" /> <div class="name"> Фотография: Андрей Гордеев / Ведомости / ТАСС </div> </div> Этого никто не знает. Но обращаю внимание, что все три компании-мейджора сделали разные заявления. Sony и Universal сообщили о приостановке своей деятельности — это означает, что все международные релизы, которые выйдут после 18 марта, пользователь из России не увидит ни на международных платформах, ни на российских. Доставка нового контента на площадки происходит в ночь на пятницу; 90% той музыки которая издается сейчас в мире, в России или за границей, появляется в последний рабочий день недели. Соответственно, Universal и Sony в этот день сделают свои новые международные релизы недоступными в России и Беларуси. Будут ли доставлять эти две компании российские релизы российским же пользователям? Это вопрос, который обе компании сейчас обсуждают. Но есть еще ряд вопросов — например, будут ли российские релизы доступны нескольким миллионам россиян, живущих за границей? Мы этого не знаем, мы переживаем это в первый раз, поэтому никакого опыта нет. Это вопрос, решение которого мы увидим в течение ближайших двух недель. И нужно понимать, что здесь играют роль не столько экономические, сколько репутационно-гуманитарные факторы. Но и с ушедшими Spotify и Apple Music тоже есть же какие-то возможности? Лично мне удалось настроить оплату iTunes со счета телефона, это просто. У Spotify оказалось сложнее — я пытался и купить подарочную карту с годовой подпиской, а также настроить оплату с телефона. Мне это до сих пор не удалось никак, 15 марта у меня кончается подписка, и меня переключат на бесплатную версию. Вообще, сейчас начнется история проверки лояльности пользователей из России международным стриминговым музыкальным сервисам. Одно дело, если подписался на Spotify или Apple Music, и деньги списываются автоматом. Совершенно другое, когда приходится изобретать, мягко говоря, нестандартные решения, чтобы продолжать ими пользоваться. Думаю, что в течение ближайшего месяца мы узнаем об этом очень много интересного. Беседовал Алексей Крижевский

«Кусок хлеба — не факт, что с маслом». Что ждет музыкальный бизнес в России без западных лейблов — © RTVI