Краткий экскурс в иранский кинематограф
Иранский кинематограф — один из старейших и богатейших в мире. Его история тянется больше века. Первый "человек с киноаппаратом" появился в стране еще в 1900 году. Уже спустя пару лет в ней стали открываться полноценные кинотеатры, а в 20-е годы появилась первая киношкола. Однако чаще всего под "иранским кино" подразумевают фильмы последних 40 лет, — снятые после Исламской революции 1979 года, в результате которой пала шахская династия Пехлеви, а к власти пришло шиитское духовенство. Тогда лидер революционного движения — Первый Высший руководитель Ирана Рухолла Хомейни — разработал и принял новую Конституцию, наделившую его верховной властью как "высшего духовного авторитета". А также сформировал могущественный силовой аппарат и провел жесткую исламизацию всех сфер жизни — в том числе и культуры. Такие масштабные события произошли в момент, когда в Иране уже больше десятилетия развивался кинематограф новой волны. До этого в стране снимались малобюджетные жанровые картины, сделанные с оглядкой на популярные ленты голливудского и индийского производства. Их герои были примитивны, а сюжеты не отражали жизнь и быт общества. Вместо этого они строились, как правило, на столкновении "новых ценностей" с "древними традициями". В финале, разумеется, торжествовали последние. Новая волна стала реакцией на засилье "безвкусицы", пускай и финансово успешной. Молодые иранские кинематографисты отвергали простоту и развлекательность тогдашнего репертуара. В художественном смысле их работы тяготели к поэтичности итальянского неореализма и французской новой волны. Впрочем, многие — небезосновательно — настаивают на абсолютной самобытности иранского кино и отмечают, что она обусловлена многовековой литературной традицией. Краеугольными для первой волны считаются две ленты, вышедшие в 1969-м: нуар Масуда Кимиаи "Гайшар" и драма Дарьюша Мехрджуи "Корова". Предположительно, именно благодаря "Корове", которую контрабандой вывозили из страны, чтобы показывать на фестивалях в Венеции и Берлине, иранское кино в принципе продолжило существовать после революции. Якобы Хомейни высоко оценил, как точно картина отображала жизнь простых иранцев, поэтому решил не запрещать кинематограф. Критикесса Алиса Таежная в своем гиде для издания The Village (заблокировано на территории РФ) выделяет несколько ключевых тем иранского кино. Первый пункт списка — свобода, цензура и политика. Лавируя между множественными запретами, местами совершенно абсурдными, кинематографисты часто подвергаются репрессиям и уголовному преследованию. Но при этом не прекращают свою деятельность — в том числе когда их в судебном порядке лишают права ее осуществлять (как, например, случилось с Джафаром Панахи). Другие важные мотивы — судьба, смысл жизни и религиозные чувства; уязвимое положение женщин в обществе; брак и семья. Таежная упоминает две важные особенности (или привычки) иранских режиссеров. Это, во-первых, частое обращение к детскому взгляду на мир (связанное, возможно, с тем, что цензура как будто более благосклонна к фильмам с детской тематикой). А во-вторых, эксперименты с формой. Зачастую вынужденные, поскольку постановщики постоянно находятся в крайне сковывающих обстоятельствах. Доцент Кыргызско-Турецкого университета "Манас" Юсуф Юрдигул в своей статье "История развития иранского кино (до и после Исламской революции)" отмечает и важную роль пейзажа, продиктованную все теми же суровыми условиями кинопроизводства: "практически все [режиссеры] мастерски используют пейзаж, переносят на него значимую смысловую нагрузку, как бы делая его одним из главных действующих лиц". Кроме того, Юрдигул называет "своеобразным иранским "спецэффектом" документальность, которая характерна для большого числа иранских лент: "многие фильмы сняты в виде хроник, часто актеры — не профессионалы, "люди с улицы". После прихода к власти шиитов и вступления в войну с Ираком (1980–1988 гг.) началась вторая волна иранского ньювейва. Именно в этот период иранское кино добилось высокого мирового признания и стало регулярно участвовать в международных фестивалях. Это произошло, как ни парадоксально, и благодаря политике властей. В статье Юсуфа Юрдигула упоминается, что в середине 80-х "старые режиссеры были уволены, появились новые, перед которыми стояла цель: за три года повысить качество иранского кино". Одним из факторов успеха, по словам исследователя, стала "полная государственная поддержка и отсутствие конкуренции со стороны западного кинематографа". Одни из центральных постановщиков второй волны — Аббас Киаростами ("Вкус вишни", "Крупный план", "Где дом друга?"), Мохсен Махмальбаф ("Миг невинности", "Кандагар", "Президент") и Маджид Маджиди ("Дети небес", "Цвет рая"). Важным событием стала картина Амира Надери "Бегун", снятая в первые годы войны с Ираком. По словам исследователя иранского кино Хамида Дабаши, "Бегун" был "чем-то вроде откровения" и "создал собственный кинематографический ландшафт, исследуя уединенную жизнь мальчика, завороженного бегом, которому Надери придал трогательное и аллегорическое значение" (здесь и далее — цитаты по компании "Иноекино"). Другие громкие имена: Бахман Гобади ("Время пьяных лошадей", "И черепахи могут летать"), Джафар Панахи ("Багровое золото", "Это не фильм", "Такси") и, вероятно, самое известное из перечисленных — Асгар Фархади ("О Элли", "Развод Надера и Симин", "Коммивояжер"). Последний — фронтмен третьей волны иранского кинематографа, которая отсчитывается с нулевых годов. Примечательно, что после революции, пока власти занимались тотальной исламизацией страны, в том числе существенно поражая женщин в правах (а к концу правления династии Пехлеви у женщин появилось какое-то их количество), в иранском кино начался процесс переосмысления и отказа от гендерных стереотипов, которые до этого превалировали на экране. Женщины в кадре переставали быть функциями, их образы уточнялись и углублялись. Женщин становилось больше и за кадром. (Вообще главным предвестником новой волны считается короткометражный док 1962 года "Дом черный", поставленный поэтессой Форуг Фаррохзад. Так что в известной степени иранскому кинематографу изначально был присущ "женский взгляд".) Поэтому в одном ряду с Киаростами, Махмальбафом, Фархади и остальными необходимо упомянуть, например, "первую леди иранского кино" Рахшан Бани Этемад ("Наргесс", "Скрытый синий", "Под кожей города"). К старту третьей волны иранские кинематографистки прочно закрепились в индустрии. Среди них — Самира Махмальбаф ("Яблоко", "Школьные доски"), Таминех Милани ("Две женщины", "Пятая реакция") и Поран Дерахшанде ("Тише… девочки не плачут"). Появились заметные лица в эмигрантской среде: Ширин Нешат ("Женщины без мужчин"), Ана Лили Амирпур ("Девушка возвращается одна ночью домой"), Маржан Сатрапи ("Персеполис"). По словам Хамида Дабаши, именно "Яблоко" Самиры Махмальбаф стало поворотным моментом для кинематографа страны. "В то время как Киаростами был признан ведущим иранским кинорежиссером на мировой арене, семья Махмальбаф сыграла ключевую роль в восприятии иранского кино, в частности, когда Самира Махмальбаф представила свой дебютный фильм, "Яблоко" (1998), на Каннском кинофестивале в возрасте всего 18 лет. Я был на фестивале в том году и видел, как за одну ночь изменилось глобальное восприятие Ирана: от образа бородатого сердитого человека (Хомейни) к яркому улыбающемуся лицу молодой кинематографистки. Это был поворотный момент в мировом восприятии иранского кино, а вместе с ним и самого Ирана", — пишет исследователь. Все это, впрочем, то, по чему Иран знают за пределами страны. На внутреннем же рынке доминирует массовое коммерческое кино (Россию, в общем-то, тоже знают скорее по "Левиафану" и "Нелюбви", чем по "Бабушке легкого поведения"). В 80-е для отечественного зрителя снималось много пропагандистских фильмов: об успехе революции, о праведности войны с Ираком. А также патриотических лент, преисполненных религиозной и национальной гордости. Сейчас репертуар, насчитывающий порядка 130 наименований в год, тяготеет к краудплизерам: комедиям, мелодрамам и другим "легким" жанрам. Его основная аудитория — люди до 25 лет. Американское кино официально "презирается" государством, однако многие ленты спокойно показываются в кинотеатрах и по телевидению (в том числе для удержания аудитории, норовящей пересесть на запрещенное спутниковое). А все остальные так или иначе доступны на физических и цифровых носителях для домашнего просмотра. Также в Иране проходит большое количество кинофестивалей, самый известный из которых — Тегеранский. В разные годы его призерами становились Микеланджело Антониони, Франческо Рози, Элизабет Тейлор, Григорий Козинцев и Никита Михалков. Подборку из 40 самых значимых фильмов в истории иранского кино, составленную журналом "Кинотексты", можно найти здесь.
