Как одна из главных супермоделей мира стала актрисой и изменила свою жизнь

В российский прокат выходит «Этот новый мир» — злободневно высказывающаяся о климатическом кризисе, потребительстве и коронавирусных локдаунах комедия, снятая звездой французского кино Луи Гаррелем. Сам же Гаррель и его реальная супруга, одна из главных супермоделей девяностых Летиция Каста, сыграли беззаботную буржуазную пару, жизнь которой встает с ног на голову, когда сын-подросток тайком распродает все их лакшери-шмотки и ювелирку — ради проекта орошения Сахары.

«Лента.ру» поговорила с Кастой о том, каково сниматься в фильме собственного мужа, чем актерская карьера выгодно отличается от модельной, и о том, почему она не любит светскую жизнь.

«Лента.ру»: Вы уже играли эту героиню в предыдущем фильме Гарреля «Честный человек». Уже срослись с ней?

Летиция Каста: Не уверена, что могу так сказать. Прошло четыре года — и она эволюционировала, изменилась. В «Честном человеке» Марианна была погружена в себя, в свои чувства. В «Этом новом мире» она куда более открыта, более свободна — пусть и не всегда более счастлива, потому что Абель, герой Луи, не хочет меняться, а сын все время подкидывает новые поводы для переживаний.

А Луи по сравнению с тем фильмом изменился как режиссер?

Думаю, он сильно вырос в этом плане, да. Стал лучше, увереннее в своих силах, в своем видении. Луи — все еще режиссер в стадии становления. Он не так уж много фильмов пока снял — несколько, да, но немного. Он стал более раскован на площадке, это точно. Более открыт. Как Марианна. Возможно, именно она в этом фильме — его настоящее альтер эго (смеется).

© Кадр из фильма

Гаррель говорит, что хотел бы снимать с вами каждый свой фильм, но боится, что вы от него устанете. И дома рядом, и на работе — и не дает вам ни на секунду отвлечься от фильма.

О да. Работать с Луи — это значит быть погруженной в фильм 24 часа в сутки. Иногда готовишь ужин, тут появляется он и начинает: «Так, а что мы сделаем в этой сцене? А реплики свои помнишь?» Как будто я маленькая девочка, а он учитель. Слишком интенсивный процесс получается. Но он очень любит кино, что уж тут поделать? Мне нравится, что у него очень изобретательные идеи, что он ко всем своим сюжетам обязательно подходит с иронией, с чувством юмора. Так что нет, вряд ли мне надоест работать с ним.

Как вам кажется, почему вам с Гаррелем так легко вместе?

Наверное, потому что, когда мы снимаем фильм, я не воспринимаю его как своего мужа — он для меня становится прежде всего режиссером. Когда он впервые позвал меня сыграть в его кино — это был как раз «Честный человек», — я ему отказала. Он очень удивился — потому что не ожидал, что будет отвергнут. Но моя логика была в том, что я боялась его потерять из-за того, к чему может привести совместная работа. Луи даже в голову не приходила такая вероятность! Он же воспитывался в семье, в которой все по-другому. Его отец Филипп Гаррель, дед Морис Гаррель, мама Бриджит Си, сестра Эстер — они всю жизнь провели в кино и, более того, привыкли смешивать личное и работу. А для меня все иначе. Когда меня позвали на первую роль, мне было девятнадцать — и я тогда столкнулась с тем, что у многих, оказывается, жуткие предрассудки о моделях в кино. Люди почему-то считают, что модель не может быть актрисой. Мне приходилось много и упорно работать, чтобы завоевать уважение. А Луи, можно сказать, родился на съемочной площадке. Так что я хотела защитить свою личную жизнь, отказывая ему. Боялась, что между нами из-за этого что-то пропадет. Но все-таки согласилась — после долгих уговоров. И очень благодарна, что получилось именно так.

Гаррель вывел меня из зоны комфорта — дал свободу как актрисе и подтолкнул меня тем самым к тому, чтобы развиваться.

Но, получается, дискомфорт все же был — особенно поначалу?

Конечно. Я на площадке и я дома — не одна и та же. Ведь я приезжаю на работу погруженной в героиню. Нам обоим нужно было привыкнуть к этому.

© Кадр из фильма

А дома кто из вас режиссирует всеми процессами?

Нет-нет, в личной жизни не может быть борьбы за власть или первенство. Сама идея распределения ролей между мужчиной и женщиной кажется мне очень архаичной. Должно быть взаимное, совместное творчество. На самом деле, и в кино тоже во многом — мы ведь оба заинтересованы в том, чтобы снять максимально интересный аудитории фильм. Когда я читала сценарий «Честного человека», то прямо говорила Луи, что мне казалось фальшивым, а что неподходящим, мы это обсуждали — и он вносил изменения. А на «Этом новом мире» он уже изначально был во мне уверен и часто доверял мне самой решать, что более органично для героини. Во второй раз оказалось намного легче, то есть. Единственное, о чем мне приходилось просить Луи, чтобы он на площадке не называл меня любимой. А то в первый съемочной день он вдруг выдает это на всю площадку: «Любовь моя!» Ну, я так демонстративно скривилась, что больше он этого уже не повторял.

Одна из важных тем фильма — то, что дети куда более ответственно смотрят на мир вокруг и на его проблемы, чем взрослые.

Я все время вижу то же самое в собственных детях. Они намного более сознательны, чем я была в их возрасте. Когда я была моложе, меня, в отличие от них, почти не волновало будущее. Единственным вопросом в этом плане было: «Как провести вечер?» Но я не задумывалась о том, что случится с планетой, как будут жить следующие поколения и будет ли у них в принципе возможность появиться на свет, почему важно есть здоровую еду и что будет у всех нас со здоровьем. Современные дети всем этим обеспокоены. И я могу их понять: они оказались в очень сложной, проблемной ситуации: от глобального потепления уже не отмахнуться, оно наступило. А тут еще и пандемия.

Вы верите в то, что это новое поколение будет способно решить накопившиеся проблемы?

Всем сердцем. Может быть, я слишком оптимистична. Но у них все для этого есть — главное здесь, это чтобы мы, предыдущие поколения, не успели испортить планету настолько, что ситуация бы превратилась в непоправимую.

«Этот новый мир» начинается с очень смешной и снятой одним кадром сцены, в которой ваши с Гаррелем герои последовательно обнаруживают пропажу всех своих дорогих вещей. Насколько сложно было ее снимать?

Ой, Жан-Клод Каррьер, наш великий сценарист (Каррьер известен сценариями таких фильмов, как «Дневная красавица», «Скромное обаяние буржуазии» и «Этот смутный объект желания» Луиса Бунюэля, «Бассейн» и «Борсалино» Жака Дере, «Отрыв» Милоша Формана, и еще нескольких десятков картин — прим. «Ленты.ру»), блестяще написал ее еще на бумаге. Никто так, как он, не придумывает сцены буржуазного кризиса! Но текст, который он пишет, так сложно играть! Особенно технически — из-за того, что это был один кадр, и оператор следовал за нами. А вам, актерам, еще при этом нужно найти идеальный тайминг для реплик! Так что мы более-менее хореографически все отточили, чтобы найти правильный ритм. Это комедия все-таки, а для нее ритм очень важен.

© Кадр из фильма

А почему сценарии Каррьера так сложно играть актерам?

Потому что это блестящий текст — но стоит тебе поменять одно слово, даже просто изменить порядок слов, как вся созданная им конструкция рушится. Он как музыкант в этом плане — основным инструментом которого является интеллект. А тебе как актеру нужно привнести в то, что он построил, чувственность, органику. Тебе нужно сделать его текст естественным — а это может быть испытанием, потому что туда так много всего заложено. А ведь никто из нас так не умен, как Жан-Клод, чтобы написанные им реплики легко и правдоподобно отскакивали у нас от зубов.

Кажется, что в последние годы вы стали намного менее активны в том, что касается светскости. Осознанно стали оберегать свою частную жизнь от лишнего внимания?

Думаю, я скорее стала намного серьезнее относиться к актерской профессии и просто с головой ушла в нее. Конечно, это совсем другая жизнь по сравнению с той, которая у меня была раньше, когда я мелькала чуть ли не на каждом билборде во Франции. Ну а светским человеком мне никогда особенно и не нравилось быть. В общем, эти перемены случились естественно. Я стала играть в театре, и это начало нравиться мне намного больше, чем модельный бизнес. Я ведь пришла в него совсем юной — в пятнадцать лет. И долгое время у меня не было свободы выбирать, чем заниматься. Более того, меня воспринимали как объект — что меня совсем не устраивало. И это пятнадцать лет! Мне пришлось очень быстро повзрослеть и научиться отстаивать свои права, свои желания, защищать саму себя. Сейчас свобода посвящать свою жизнь тому, чему хочется, у меня появилась, и я этому очень рада. Жизнь актрисы очень отличается от жизни модели — и главное, мне подходит намного больше. И да, светиться нужно меньше, что меня вполне устраивает.

Фильм «Этот новый мир» (La croisade) выходит в российский прокат 21 апреля