Александр Чайковский: для конкурса Чайковского исключение не будет иметь никакого значения
Почетный председатель Совета союза композиторов России, заведующий кафедрой композиции Московской государственной консерватории им. П.И.Чайковского, художественный руководитель Московской государственной академической Филармонии Александр Чайковский прокомментировал исключение конкурса им. П.И. Чайковского из состава Всемирной федерации международных музыкальных конкурсов. "Мне очень смешно подумать о том, что кто-то запрещает русскую музыку. Интересно, что будут делать балетные, если им запретят танцевать "Лебединое озеро", "Спящую красавицу" и "Щелкунчика"? Как это вообще? Уже сжигали книги, ну а сейчас вот это. Примерно на таком же неандертальском уровне находятся эти люди. Я думаю, что мы должны очень спокойно к этому относиться. И даже очень хорошо, что теперь мы знаем, с кем имеем дело. Великая музыка останется великой музыкой, несмотря ни на что", - заявил он. Композитор подчеркнул, что конкурс Чайковского имеет огромное значение и молодые люди, которые хотят прославиться, все равно будут в нем участвовать, потому что конкурс породил величайших музыкантов 20 и 21 века. "Сейчас эта причина абсолютно идиотическая. На мой взгляд, они решили просто напакостить как можно больше везде. Для конкурса Чайковского исключение не будет иметь никакого значения, потому что это один из самых авторитетнейших конкурсов в истории музыки", - заявил Чайковский. Он также отметил, эта федерация по сути является достаточно бюрократической организацией. "Она в каком-то смысле популяризирует конкурсы, но в основном она собирает деньги. Конкурс, который хочет быть зарегистрирован в этой федерации, должен заплатить", - объяснил он. Композитор напомнил, что в 90-е годы конкурс Чайковского уже исключался, потому что забыли внести ежегодную плату. Но, по его словам, конкурс состоялся и без этого, и прошел он благополучно и безболезненно. "Какая-то бюрократическая пакость ничего не изменит. Все равно это величайшее музыкальное достояние России", - заключил Чайковский.