Как самый страшный фильм 2022 года пугает без крови

В сети вышел хит фестиваля «Сандэнс», страшным и изобретательным образом обыгрывающий феномен жутковатых интернет-челленджей фильм ужасов «Мы все идем на всемирную выставку». «Лента.ру» восхищается тем, как эта картина доказывает, что для хоррора сегодня достаточно пары актеров и веб-камеры.

Юная Кейси (дебютантка Анна Виктория Кобб) сидит у себя в комнате, уставившись в монитор и готовясь к съемкам очередного видеоблога. Включив наконец запись, она сообщает подписчикам, что сегодня примет участие в челлендже под названием «Всемирная выставка». Согласно правилам флешмоба, она должна проткнуть себе палец иголкой, показать в камеру кровь, трижды произнести: «Я пойду на Всемирную выставку», а затем посмотреть специальное мерцающее видео.

О челлендже ходят разные мрачные слухи: вроде бы все его участники вскоре переживают необратимые трансформации. Один юноша, например, рассказывает в своем видео, как превратился в тетрис, который скоро заполнит его тело от желудка до горла. Кейси тоже начинает отслеживать свое состояние, рассказывает, что перестала чувствовать холод, и вспоминает детские опыты, похожие на выход из тела. Через некоторое время к ней в Skype стучится человек под ником JLB, который пытается завязать с девочкой дружбу и нагоняет на происходящее с ней мистического тумана. Он быстро становится главным зрителем видео Кейси, которая то обещает убить отца, то рвет в лоскуты любимую игрушку и вообще ведет себя так, будто ею неотвратимо овладевают бесы.

Плохо переводимый на русский язык термин elevated horror («возвышенный ужастик», серьезно?), кажется, имел своей главной целью вывести кинокошмары из гетто, в которое их дежурно загоняли на протяжении нескольких десятилетий. Ари Астер с «Солнцестоянием» и (значительно раньше) Ларс фон Триер с «Антихристом» показали, что ад — это не Фредди Крюгер и не Майкл Майерс, а свои — те, с кем живешь под одной крышей. Теперь в Каннах могут наградить главным призом «Титан», а критики-снобы, скрипя зубами, учат определение «боди-хоррор». Не мы такие, жизнь такая — все более дикая и все менее симпатичная, а значит, язык хоррора все чаще оказывается ей наиболее релевантен.

Есть и еще одно важнейшее достижение новой генерации королей и принцев ужаса — окончательное утверждение того факта, что если хочешь напугать зрителя, необязательно спускать бюджет на тесаки, дьявольские рога и литры бутафорской крови. Часто оказывается достаточно правильной оптики, мелкой моторики, точного и странного ракурса. Как бы то ни было, фильм с таинственным побудительным названием «Мы все идем на всемирную выставку» убедительно доказывает, что для хоррора нужно еще меньше, чем мы предполагали. Не нужны звезды — да и вообще актеры почти не нужны, достаточно набрать видео из YouTube. Не нужны декорации — сойдут одна пригородная халупа и одна квартира. Не нужны даже какие-то, так сказать, образы врага — страхов и опасностей, окружающих нас ежедневно в собственной комнате, вполне достаточно не только для психологической драмы, но и для хоррора.

© Кадр из фильма «Мы все идем на всемирную выставку»

Режиссер Джейн Шонбрюн нашла источник вдохновения как раз в реальности. В 2014-м Анисса Вейер и Морган Гейзер — двенадцатилетки из Милуоки — нанесли своей однокласснице Пейтон Лейтнер девятнадцать ножевых ранений, поскольку хотели стать последователями монстра Слендермена, о котором прочитали в интернете.

У российских зрителей «Всемирной выставке» тоже наверняка возникнут определенные ассоциации — прежде всего с делом «синих китов». Правда, в русском варианте о мистике речи не шло, но у нас вообще с хоррорами дела обстоят, надо признать, похуже. Впрочем, если бы амбиции Шонбрюн ограничивались лоу-фай-ужастиком о тихих омутах свободного интернета, то фильм можно было бы определить на полку последователей скринлайфа, изобретенного Тимуром Бекмамбетовым.

Интернет сам по себе для нее является не источником какого-то самостоятельного зла — скорее полотнищем экрана, на которое можно спроецировать все, что угодно. И чудовищ здесь порождает именно что несфокусированность этих проекций. Метафора реализована в фильме буквально и на нескольких уровнях. Во-первых, Кейси элементарно проецирует изображение с компьютера на стену. Во-вторых, она и ее собеседник в силу недостатка информации становятся едва ли больше чем проекциями друг друга. И, наконец, часть фильма снята как бы с точки зрения монитора, так что отражателем здесь выступает и сам зритель. Даже жалко, что эту ленту не покажут в России на каком-нибудь огромном экране. Ну, а если серьезно, то для Шонбрюн весь этот калейдоскоп ни в коем случае не пустая манипуляция. Постановщица в этом смысле играет честно, поскольку для нее самой как небинарной персоны «Всемирная выставка» — форма автопсихоанализа, а сюжет основан на персональном опыте.

Из-за тщательно выстроенной системы отражений действие здесь временами будто бы застывает или вязнет в зыбучем песке зернистой — почти до неразличимости — картинки. Никто ничего не объясняет, мы так и не узнаем, что из рассказанного Кейси было правдой, и не узнаем, кто такой на самом деле JLB. В какой-то момент все это, впрочем, окажется неважно. С какого-то момента становится понятно, что Шонбрюн сознательно не претендует ни на какие обобщения. Напротив, все показанное насколько некомфортно, настолько и уютно — видовые кадры явно сняты с облюбованных ракурсов. «Всемирная ярмарка» — фильм безусловно личный, интимный, направленный как бы внутрь самого себя. И оттого успешно залезающий внимательному зрителю под кожу. Шонбрюн хоть и высказывается на явно болезненные для себя темы, прекрасно владеет ритмом, заставляя скромные 86 минут не казаться ни слишком длинными, ни чересчур скоротечными. Нельзя не отметить и специфическое чувство юмора: в конце концов в редком хорроре представляющий смутную угрозу лысый мужчина просматривает новые видео своей визави, сидя на унитазе.

Наконец, отдельно ценно во «Всемирной выставке» то, что картина, ставшая хитом на фестивале «Сандэнс», сделана фактически без бюджета. В новых экономических обстоятельствах фильм Шонбрюн уже можно факультативно преподавать к киношколах — в том числе российских, наряду с Тарковским и Эйзенштейном.

Фильм «Мы все идем на всемирную выставку» (We're All Going to the World's Fair) вышел на платформе HBO Max