Дорогой дневник. В прокате — мультфильм про самую известную жертву холокоста. Что объединяет ее с современными беженцами?
В прокате «Где Анна Франк» — мультфильм про воображаемую подругу знаменитой жертвы холокоста. «Лента.ру» рассказывает, как известному военной мультдрамой «Вальс с Баширом» режиссеру Ари Фольману удалось придумать новый язык для разговора на болезненную тему и почему она важна для него самого.
Однажды уютной зимней голландской ночью в музее «Дом Анны Франк» само собой трескается стекло в самой главной витрине — той, где выставлен знаменитый дневник Анны. В ночной тишине из дневника в воздух поднимаются струи чернил, которые свиваются в совершенно настоящую на первый взгляд рыжую девочку. Настоящую, впрочем, лишь отчасти: ее зовут Китти, и она — воображаемая подруга Анны Франк, которой та адресовала свои записи. Девочка с любопытством осматривается, пользуясь тем, что ее никто не видит, время от времени перечитывает дневник и все больше недоумевает, куда же подевалась ее подруга? Для ответа на этот вопрос Китти собирает рюкзачок и выходит на улицу, где, во-первых, окончательно обретает плоть, а во-вторых, знакомится с беженцем и мелким воришкой Петером. Пока полиция обклеивает Амстердам огромными плакатами, пытаясь разыскать дневник, Китти восстанавливает события последних дней жизни подруги и попутно обнаруживает, что и сегодня в мире существует несправедливость.
«Где Анна Франк» — второй за год и пятый или шестой за десятилетие фильм о едва ли не самой знаменитой жертве холокоста. С другой стороны, сложно вспомнить литературный текст, который на разные лады экранизировался бы столь часто. Очевидно, что дело тут не в литературных достоинствах и даже не в описываемых событиях, а в некотором уникальном сочетании — интонации, фактов, подачи. Тем более ценных, что найдены они абсолютно спонтанно, без всяких специальных усилий.
У каждого из тех, кто берется за «Дневник», есть свои резоны — как личного, так и художественного свойства. У израильского режиссера Ари Фольмана они тоже есть — и кажутся настолько личными, насколько это в принципе возможно. Его родители оказались перед воротами концлагеря Берген-Бельзен одновременно с Анной, Марго и их родителями. Об этом зрителю сообщают финальные титры — очевидно, что режиссер не хотел, чтобы его картина выглядела исключительно мемориалом, тем более, что она им, в общем, и не является. Как не является и прямой спекуляцией, хотя моменты, чтобы всплакнуть, здесь обнаружат даже самые стойкие.
Фольман в «Анне Франк» воскрешает не только воображаемую Китти, но и собственные творческие методы, когда-то принесшие успех его самому нашумевшему фильму «Вальс с Баширом». Там постановщик прорабатывал свою личную травму — вытесненное из памяти участие в резне в лагерях палестинских беженцев. Фольман тогда, в восьмидесятых, служил в Армии обороны Израиля, а потом забыл почти все. Чтобы вернуть память, он с камерой объехал бывших однополчан, смонтировал из интервью с ними документальное кино, которое затем превратил в фильм мультипликационный. В своей второй картине «Конгресс» он попытался отойти от такой интимной рефлексии, оперевшись на рассказ Станислава Лема и харизму Робин Райт, которая сыграла некоторую фантазийную версию себя. Техника была даже более изощренной (кино и мультипликация сталкивались в кадре уже буквально), но «Конгресс» уже не имел такого успеха. На поверхности экрана проступили недостатки драматургии, которые в «Вальсе» компенсировались искренностью.
«Где Анна Франк» во многих смыслах выглядит шагом назад. Это уже чистый мультфильм, здесь нет кинематографической основы, более того — здесь много откровенно сказочных элементов. Самые смелые и ответственные родители вполне могут взять на сеанс своих детей-подростков. Но в то же время Фольман повторяет здесь структуру «Вальса с Баширом». Китти тоже не помнит (или не знает), что случилось с Анной, ее движение по сюжету задается расследованием обстоятельств, хорошо известных зрителю. Почти что детектив, только очень меланхоличный. Однако взгляд выдуманной девочки из середины прошлого столетия делает развитие фабулы неожиданно увлекательным. Зимний Амстердам давно не выглядел на экране так обаятельно — замерзшие каналы, узкие улочки, хипстеры в кофешопах. Когда реальность надоедает, Китти ныряет еще глубже в воображаемое: есть, скажем, сцена, в которой Кларк Гейбл скачет на демонические фашистские орды во главе сказочной конницы, заставляя вспомнить Ледовое побоище из «Александра Невского» Сергея Эйзенштейна.
Все вместе складывается в замечательный и даже успокаивающий фон, поддержанный деликатной музыкой от Бена Голдвассера из MGMT и Карен О из The Yeah Yeah Yeahs. Фон этот нужен для того, чтобы организовать встречу Китти с современными беженцами, зарифмовав драму ее создательницы с актуальными событиями. Сделано это изящно и эмоционально: у сегодняшних сирых и убогих свои собственные тяготы и свои сказки, сколь отличные, столь и похожие на те, полувековой давности — только без газовых камер, конечно. Эти рифмы нужны Фольману и для ухода от затхлой мемориальности, и для того, чтобы разогнать действие до достойной кульминации. В итоге в финале картина производит несколько спорный с эстетической точки зрения прорыв в откровенно назидательную агитку. Однако, во-первых, с тем, на чем настаивают Фольман и Китти, приличный человек особенно не поспорит, а во-вторых — выбранной форме мультипликационного комикса этот пафос тоже неожиданно к лицу. В некотором смысле режиссер возвращает выбранной комиксной стилистике силу и энергию плаката — жанра, который, кажется, вновь актуален, хоть и не всеми любим. Но в данном конкретном случае кажется, что плакатная этика все же актуальнее и уместнее внешне благородных, но мутноватых экзистенциальных лужиц.
Фильм «Где Анна Франк» (Where Is Anne Frank) вышел в российский прокат