О, где же ты, Джеки?

Кинематограф Китая, на самом деле, не является однородной культурной парадигмой, а состоит из трех самобытных ветвей: непосредственно китайской, гонконгской и тайваньской. Дело в историческом развитии регионов. Тайвань стал прибежищем консервативной партии Гоминьдан, ее сторонников и лидера Чан Кайши после поражения от Компартии Китая и Мао Цзэдуна в 1949 году. Кинематограф здесь долгое время был направлен на формирование “правильных” ценностей, однако снималось и менее пропагандистское кино — про кунг-фу. В 1980-х, с ослаблением рестриктивной политики партии, поворот был сделан в сторону фильмов о простых людях в духе итальянского неореализма. На излете тысячелетия тайваньское кино вступило в т.н. “вторую новую волну” с ее жанровым многообразием, меньшей серьезностью и большей развлекательностью. Пожалуй, самым известным тайваньским режиссером является трехкратный лауреат Оскара Энг Ли, перешедший от национального кино (“Ешь, пей, мужчина, женщина”, 1994) к американо-тайваньской копродукции (“Крадущийся тигр, затаившийся дракон”, 2000; “Жизнь Пи”, 2012). Жизнь Пи (2012). Все фото в статье: kinopoisk.ru Гонконг же до 1997 года был аффилирован с Великобританией, арендовавшей эту территорию в 1898 году, а потому его искусство формировалось под перекрестным влиянием западной и восточной культур. В отличие от китайского и тайваньского, кинематограф Гонконга был свободен от влияния (и, как следствие, денег) государства. Коммерческая основа и частное финансирование привели к популяризации развлекательных жанров (комедия, фильмы про боевые искусства), становлению студийной системы и доминированию — культурному и экономическому — гонконгского кино над фильмами соседних стран. В 1970-х рынок гонконгского кино оказывается монополизирован студией-гигантом Shaw Brothers. Один из ее продюсеров Рэймонд Чоу решает покинуть компанию и основать свою — Golden Harvest — с ориентиром на молодых актеров и режиссеров. Первым найденным талантом становится Брюс Ли. “Большой босс” (1971), “Кулак ярости” (1972), “Путь дракона” (1972), “Выхода дракона” (1973) — все фильмы с Ли в главной роли создаются Golden Harvest. Открывает она миру кино и другого актера — прежде каскадера и участника массовки — Джеки Чана. Кулак ярости (1972) Поначалу Чан снимается в фильмах жанра “Bruceploitation” — это вторичное кино, построенное на образе Брюса Ли, его актерской игре, манере вести бой и даже стиле одежды. Джеки играет главную роль в сиквеле “Кулака Ярости” — “Новом кулаке ярости” (1976), примеряет редкую для себя маску злодея в “Метеоре-убийце” (1976). Ситуация меняется в 1978 году, когда режиссер Юань Хэпин разрешает актеру самостоятельно ставить боевые сцены: на свет появляется “Змея в тени орла” — первый фильм в узнаваемом стиле Джеки Чана. Не сопоставляя, но противопоставляя себя Ли, Чан создаёт формулу-антитезу: вместо суровых героев — простаки и дурачки, вместо тяжелого насилия — комедийный экшн, вместо техничного Джит Кун-До (авторский боевой стиль Ли) — драка подручными предметами, кувырки и падения. Под эгидой гонконгской Golden Harvest выходит чановская классика: дилогия “Пьяный мастер” (1978, 1994), дилогия “Проект А” (1983, 1987), “Закусочная на колесах” (1984), “Сердце дракона” (1985), пять фильмов вселенной “Полицейской истории” (1985-1996), дилогия “Доспехи Бога” (1986, 1991), “Драконы навсегда” (1988), “Мистер Крутой” (1996), “Кто я?” (1998), и другие. Многие фильмы актер режиссирует самостоятельно. Пьяный мастер 2 (1994) Одним из важнейших для гонконгского кино нововведений от Golden Harvest стало тесное сотрудничество с американскими продюсерскими компаниями, опробованное Рэймондом Чоу еще на боевиках с Брюсом Ли. Это облегчило проникновение чановских фильмов на американский кинорынок. Со временем переехал сниматься в США и сам Чан: начало положил “Час пик” (1998). На родине студийного кино дела шли с переменными успехом. Удачные картины — “Шанхайский полдень” (2000), “Час пик 2” (2001), “Шанхайские рыцари” (2003), “Каратэ-пацан” (2010) — чередовались с неприбыльными и низко оцененными “Смокингом” (2002), “Медальоном” (2003), “Вокруг света за 80 дней” (2004), “Шпионом по соседству” (2009). Удручала Чана и сама американская система: вместо живых трюков — тросы и каскадеры, вместо творческой свободы — слово продюсера. Каратэ-пацан (2010) Тем временем не все в порядке было и дома: с 1997 года Гонконг начинает встраиваться в материковый Китай, его культура теряет самобытность, в киноиндустрию вначале проникает китайская цензура, а затем и китайская идентичность. Эпоха гонконгского кино клонится к закату. В 1998 уходит из жизни Леонард Хо — сооснователь Golden Harvest. Некогда легендарная компания медленно угасает. В 2007 году она становится частью китайской Orange Sky Entertainment Group и меняет название. В 2018 мир покидает Рэймонд Чоу, крестный отец гонконгского кинематографа. Впрочем, завершает он карьеру еще в 2000 году на фильме “Случайный шпион” с Джеки Чаном. Примерно тогда же эстафету оригинального азиатского кино принимает Южная Корея. Меняется и сам Чан. Прежде демократические политические взгляды на стыке тысячелетий трансформируются в активную поддержку Коммунистической партии Китая. В нестабильных отношениях Поднебесной с Гонконгом и Тайванем Джеки Чан все чаще занимает позицию первой, из года в год строже призывая бороться с протестующими. Со временем это приводит его в китайский кинематограф, где актеру достаются разноплановые и разнохарактерные роли в исторических драмах (“Основание Китая”, 2009, “Падение последней империи”, 2011; “Железнодорожные тигры”, 2016; “Альпинисты”, 2019), фэнтези (“Меч дракона”, 2015, “Волшебный магазин”, 2017; “Рыцарь теней”, 2019), не самых удачных китайско-гонконских копродукциях (“Полицейская история 2013”; “Сердце из стали”, 2017) и откровенно слабых комедиях с налетом “старого-доброго Джеки” (“Доспехи Бога 3”, 2012; “Отпетые напарники”, 2015; “Авангард: Арктические волки”, 2020). Важно понимать: в отличие от гонконгского кино, ориентированного на мировой прокат, китайские фильмы, за исключением копродукций, направлены на внутренний рынок. Так, например, в 2021 году вторым самым кассовым фильмом по мировым сборам стала “Битва при Чосинском водохранилище”, вышедшая всего в десяти странах и собравшая 780 миллионов долларов из 910 на родине. В Штатах фильм взял мизерные 300 тысяч, в России на экраны не попал и вовсе. Железнодорожные тигры (2016) Несмотря на появления в китайских комедиях, последние два десятилетия Чан старается отойти от привычного амплуа. В “Новой полицейской истории” (2004) он предстает в роли печального полицейского-алкоголика, мстящего за смерть сослуживцев. В криминальной драме “Инцидент в Синдзюку” (2009) Джеки впервые со времен “Bruceploitation” становится злодеем — членом мафии. В “Иностранце” (2017) его герой ищет террористов, убийц дочери, разочаровавшись в государстве. Заглядывал Джеки Чан и в мультфильмы (трилогия “Кунг-Фу Панда”, 2008-2016), и в индийское кино (“Доспехи Бога: В поисках сокровищ”, 2017, локализованное название) и даже в российское (“Тайна печати дракона”, 2019). Однако вслед за комедийностью из новых фильмов Чана ушло и его боевое искусство: крепкая драма или исторический сеттинг сменили уникальный и так хорошо знакомый стиль. Таким образом, в России премьер с Чаном все меньше по нескольким причинам, и физическое состояние 68-летнего актера, продолжающего активно сниматься, не является определяющей. Золотая фильмография Джеки Чана была создана в зените гонконгского кино, век которого уже прошел. Его не смогли заменить ни американские фильмы, более коммерчески прагматичные и менее художественные в постановке боевых сцен, ни, тем более, китайские, направленные на внутренний рынок и международному зрителю малодоступные и неинтересные. Чередование комедийных боевых ролей со спокойными драматическими вряд ли бы снизило мировую популярность Чана без его разрыва с бывшими гонконгскими партнерами и перехода в китайскую индустрию. Среди ее продукции находятся ленты, которые просачиваются в российский прокат — однако они проходят незаметно, подчас малым экраном. Сейчас в производстве находится несколько китайских лент с Чаном. В отличие от предшествующих они, скорее всего, попадут на отечественные экраны из-за нынешнего кризиса российской прокатной индустрии. Ждать от них чего-то, кроме ностальгического вздоха по гонконгской классике и ранним американским фильмам, лучше не стоит.