Тильда Суинтон и ее дочь сыграли в дилогии о любви и героине в Британии 1980-х. Почему это стоит увидеть?
В сети доступен «Сувенир. Часть 2» — вторая часть дилогии маститой британской арт-режиссерки Джоанны Хогг, сюжет которой основан на ее собственных воспоминаниях о первой любви. «Лента.ру» рассказывает, почему этот удивительный фильм не имеет ничего общего с традиционными упражнениями в ностальгическом жанре.
Студентка киношколы Джулия Харт (Хонор Суинтон-Бирн) сидит в богатом родительском доме и переживает гибель возлюбленного. Энтони (Том Берк) только что скончался от передозировки героина, с которого незадолго до этого вроде бы слез. Джулия плохо ест и дни напролет проводит в постели. Мать (Тильда Суинтон) пытается кое-как привести дочь в себя и вернуть ей вкус к жизни. Однако любовь к кинематографу оказывается сильнее всех прочих чувств. Джулия решает снять про свою драму полнометражный фильм, попутно разобравшись в том, что в ее романтической истории было правдой, а что нет. С трудом убедив преподавательский состав предоставить ей возможность для творчества, Джулия сталкивается с одной проблемой за другой. Она теряется в прошлом и тонет в настоящем. Она пытается завязать новые отношения, но не понимает, чего хочет, и все попытки заканчиваются неловкостью. Фильм тем временем снимается будто бы сам собой, и даже монтаж как-то собирается, давая если не ответы на все вопросы, то искомое успокоение. Называется картина, разумеется, «Сувенир».
В известном роде любое произведение автобиографично — откуда еще брать художнику эмоциональный материал, как не из собственной жизни? Другое дело, что материал этот совершенно не обязательно является исповедью трепетного сердца — наблюдения холодного ума здесь тоже вполне годятся в качестве факта жизнедеятельности. Точно так же искренность изложения пройденных перипетий не является художественным фактом сама по себе, хотя и способна разбудить в зрителе определенные (и порой сильные) эмоции. По этому пути идут многие молодые поэты, этой же дорогой движутся и молодые кинематографисты типа Ксавье Долана, который на нынешнем этапе сильно потерял в энергии вследствие возрастной нормализации гормонального фона. Взрослого человека перспектива увидеть «фильм о юности художника» часто настораживает: подобного рода признания часто неловки даже в исполнении людей умных и талантливых.
Дилогия Джоанны Хогг «Сувенир» в этом плане произведение совсем подозрительное. 62-летняя Хогг сняла двухчастный четырехчасовой эпос о несчастной любви, приключившейся с ней в юности. Героиня — начинающая кинематографистка, превращающая в первый настоящий фильм трагический роман с героиновым наркоманом. Однако статус режиссерки, открывшей миру Тильду Суинтон и Тома Хиддлстона, а также Мартин Скорсезе в числе продюсеров — несомненно уже достаточный повод для того, чтобы обратить на эту работу внимание.
Собственно, история любви Джулии и Энтони на фоне бурлящих восьмидесятых подробнейшим образом рассказана в первом «Сувенире». И уже там было понятно, что предметом исследования Хогг являются не только и не столько более или менее давно зарубцевавшиеся душевные раны. Первый «Сувенир» исследовал скорее саму механику памяти, пытался избавить ее от искусственного превращения в сюжет, сохранить ее витиеватую пунктирность. Второй фильм показывает, как все это превращается в кино, причем делает это так прозрачно, будто по-другому кино и не делается.
Другое дело, что искать здесь аналогии — дело совершенно пустое, а главное, не представляющее ни малейшего интереса. Прихотливость и сложность конструкции здесь остается в тени пьянящего ощущения импровизации, живой жизни, творящейся прямо сейчас. И в то же время в «Сувенире» нет никакой театральности. Актеры на экране существуют достоверно, действие насыщено и даже перенасыщено бытовыми деталями и целыми вставными эпизодами. Детализация столь скрупулезна, что ни о какой нарочитой условности речь не идет. Вот неуклюжая попытка склеить коллегу, который, как выясняется, спешит к своему парню. Вот заурядный визит к психоаналитику. В начале фильма Джулия сообщает матери, что у нее задержка, а на протяжении фильма ее тошнит. Что это? Бытовое обстоятельство или метафора рождения произведения искусства? И то, и другое, и в то же время ничто из этого. В конце концов, иногда людей просто тошнит — может быть, Джулия съела что-то не то. Беременной, кстати, в финале оказывается актриса, играющая Джулию. А вот в кадр входит сочинившая песню для саундтрека певица Анна Калви — ткань кино как «запечатленного времени» податливо трескается перед лицом времени настоящего.
Походя Хогг по-своему разделывается с вечными спорами о том, что такое кино — самостоятельный вид искусства, бастард живописи и литературы или не до конца сформировавшийся гибрид, резюмирующий всю историю культуры разом. «Сувенир» говорит о том, что кино — наиболее подходящая форма для выражения собственно состояния и механики человеческого сознания. Никто ведь не мыслит только буквами или только визуальными образами, вот и Хогг последовательно подключает все органы зрительского восприятия. «Кроме осязания», вроде бы нужно добавить, но отдельные монтажные переходы здесь крайне надежно вдавливают зрителя по ту сторону экрана. Даже если это экран ноутбука.
В финале «Сувенир» и вовсе проделывает потрясающий трюк, замыкая саму эту картину на фильм в фильме — и добиваясь полной их неразличимости. Нелинейность повествования здесь не просто изящный маневр. В конце концов, Хогг показывает, что ни в какой последовательности ни кино, ни жизнь, в общем, не нуждаются. Кинолента движется от начала к концу, и это единственная необходимая для кинопроцесса прямая линия, которая к тому же может длиться хоть до бесконечности, главное — не забывать менять катушки.