Жизнь как чудо: в Москве состоялась премьера спектакля "Ангелы вышли покурить"

Помните, у Блока: "Девушка пела в церковном хоре..."? Оренбургский драматург Олег Маслов по-своему развил эту тему. Девушка у него не только запела "о всех усталых в чужом краю", но и приняла самое активное участие в судьбе главного героя пьесы "Ангелы вышли покурить". Этот спектакль с таким ехидным названием поставил главреж опытный Иосиф Райхельгауз в своей "Школе современной пьесы". Актеры играют в небольшом зале "Зимний сад". По традиции, уже без всяких кулис, декораций и реквизита. Почти. С двух сторон амфитеатром спускаются к сцене-помосту с полосатым деревенским половиком зрительские ряды. Из мебели-реквизита - стол, который иногда превращается в постель, плюс топор, лопата да металлоисктатель... Последний особенно важен в развитии сюжета. Все эти инструменты понадобятся Павлу (его на редкость сочно, узнаваемо, как говорится, вкусно играет мощный Иван Мамонов), чтобы разобратсья со своими проблемами. Основная из них трагическая: у героя предположительно находят тяжелое онкологическое заболевание и ему предстоят дальнейшие обследования и лечение с самой печальной перспективой. Но тут на сцену является, прям как "Бог из машины", чудотворная икона Святителя Николая ХУШ века. Павел находит ее почти случайно под полом в своем доме, который, кстати, выходит окнами на монастырь. После чего жизнь его семьи меняется кардинально. На месте обретения иконы воздвигается деревянный крест, который Павел время от времени пытается снести, чтобы вернуть утраченный мир и покой в доме. Эта символическая борьба героя с крестом и становится, по сути, главным мотором действия. Фото: пресс-служба театра Дело в том, что Павел неверующий, простой безработный мужик средних лет из провинции. А его окружение как раз весьма воцерквленное — благо, что монастырь под боком.. Это и жена Нина (Джульетта Геринг или Ирина Линдт)), пытающаяся вернуть гармонию в семью простыми женскими уловками, и давняя подруга детства, настоятельница монастыря Херувима (Татьяна Циренина), не брезгующая мирскими радостями вроде рюмочки и сигаретки. Наконец, та самая "девушка из хора", белокурая послушница Ангелина (Екатерина Лисицына), чье появление для героя равно солнечному удару. Надо сказать, что Павел хоть и грубый мужик, но не хулит то, что не понимает. Ему просто не до того сейчас, не до духовных глубин в этот сложный период жизни. На пороге глубокой депрессии он отстаивает свою точку зрения — и очень здраво, надо сказать. Особенно когда в его дом как мухи, слетаются бесцеремонные паломницы, которые верещат на невероятном диалекте (блестящие эпизодические роли Марии Раевской и Виктории Вязовской), и обычный дом превращается в сумасшедший.. Но главная дуэль у героя происходит с осанистым митрополитом Агафангелом (Олег Царев в очереди с Александром Галибиным), который совсем не так свят, как может показаться... Павел противится его решению снести дом и выселить его с законной территории. Их диалог, построенный на доводах и контр-доводах, пропитан теплым юмором и житейской мудростью. Здесь нет никакого цинизма или дешевого постмодернистского ерничества. Здесь никто никого не агитирует. Не "вербует" в свой лагерь. Здесь просто размышляют двое взрослых мужчин на тему смысла и цены жизни. Причем один из них как бы стоит уже на пороге мира иного, что не мешает ему шутить... В самой пьесе этот диалог прописан очень точно и тактично, а мастерство режиссера делает его почти шедевром дуэли смыслов. Похоже, Райхельгаузу совсем не нужна скандальная слава Константина Богомолова или Кирилла Серебренникова... Он не собирается третировать или оскорблять чувства верующих. Но и неверующих — тоже. Кстати, он сам не атеист, а агностик, что кое-что объясняет. Ему важно разобраться, выслушать обе стороны, не наступить на грабли с обеих сторон... Его позиция — как бы третейского судьи, принятие без обличения... И чтобы быть аккуратным в таких тонких метафизических вопросах, режиссер пригласил консультантом на спектакль настоятеля храма Покрова Пресвятой Богородицы в Долгопрудном отца Николая Лузанова. А его актрисы для пущей достоверности посетили Свято-Введенский островной монастырь и получили там благословение - чтобы изнутри вжиться в быт монахинь и быть точными даже в мелочах. Поэтому так узнаваемо все тут — и манера поведения, и тональность разговора, и даже стиль одежды (джинсы здесь не в почете) персонажей. Но все-таки главный двигатель сюжета здесь практически невидим. Только раз появляется икона в руках Павла и затем исчезает: ее передают в монастырь. Тем не менее, все действие, похоже, мистически двигает именно она, икона. Устраивает встречи и расставания. И даже приводит героя к вере. Пока еще экзотической, прям по Высоцкому, заметившему, что "отличную религию придумали индусы"... Фото: пресс-служба театра Отстраняя уже привычную рюмку с настойкой, Павел начинает по-новому ценить жизнь «здесь и сейчас». Совсем не ортодоксально он собирается именно сюда вернуться еще раз, "если что". "Только не в Америку!" Эта реплика вызывает особенно бурную реакцию зала. Именно благодаря "девушке из церковного хора" приходит к герою это новое ощущение жизни. К старому возврата нет, его заболевание пропадает мистическим опять же образом (спасибо Николаю Чудотворцу!) и мы видим его уже уходящим в "жизнь как чудо". Особый колорит и поэтичность действию придают песнопения мужского ансамбля духовной музыки "Скиф". С двух сторон зала несутся церковные гимны, поднимающие бытовую, в общем-то историю, до разряда древней мистерии. Напомним, что мисте́рия (от латинского ministerium – церемония) — это один из жанров средневекового театра, основанный на религиозных сюжетах, который разыгрывался в виде живых картин, сопровождавшихся антифонным пением. И частый герой здесь — как раз Николай Чудотворец.Согласно своему имени, он творит Чудо. А перед нами, похоже, редкая разновидность мистерии - спектакль-миракль ( Miracle - от лат. miraculum – чудо). Здесь сюжет двигает обязательно чудо. Миракли вышли из гимнов в честь святых, из чтения их житий. Причем в истории театра часто — опять! - главным действующим лицом становится именно Святой Николай Чудотворец. Так что спектакль в ШСП вышел как раз не авангардный, а очень даже традиционный — но для средневекового европейского театра. На новом витке истории наши авторы снова осмысливают самое понятие «чуда», его ожидания, которым искрит воздух. И - подводят к мысли, что все-таки самое интересное - чудо трансформации - происходит именно в душе человека. Очень непросто говориить о вере современным языком в современном театре, признается режиссер. Но пора. Но нужно. Райхельгауз, оправдывая этой постановкой название своего театра, подчеркивает, что духовные вопросы вне времени. Познаваемо чудо или нет? Все в руках человека или в руках Божьих? И так далее... Зрителю предлагается найти свои ответы на них. А герои, похоже, уже нашли. Послушница Ангелина возвращается в мир, чтобы жить там с Богом в душе... Просветлевший Павел уходит сам из дома-крепости уже другим человеком... Похоже, Святитель Николай помог каждому обрести свое счастье в рамках своего понимания... Все здесь, где люди истово молятся и крестятся, кончается хорошо, трагедия отменяется... Вот почему эта мистерия-миракль получилась в стиле "лайт". Без катарсиса, жертв и крови. Добродушные ангелы, оказывается, все-таки внимательно следили за героями без всяких там перекуров и отпусков... Пожалели и отпустили, как говорится, с Богом....