Полина Пушкарук — о романе с французом: «Это была своеобразная жертва с моей стороны»
Звезда «Колл-центра» рассказала о лихой юности, работе с Урсуляком и Михалковым, а также о личной жизни
Полина Пушкарук — девушка обманчивая: это на экране она может быть женственной, нежной и воздушной, а в жизни буквально настоящий пацан: лихо гоняет на мотоцикле, без опаски сплавляется по горным рекам, смело покоряет высоченные скалы и не скрывает, что совсем не умеет краситься. Подробности — в интервью журнала «Атмосфера». — Полина, вы же не имели старших братьев, чтобы вдруг стараться им соответствовать, а росли как в пьесе Чехова — вас было три сестры, причем вы самая младшая… — Между прочим, детство с девчонками как раз не способствует любви к ним (улыбается), тем более если вся семья живет в однокомнатной квартире, как мы. Но вообще, родители и даже бабушки с дедушками надеялись, что уж в третий раз родится мальчик, даже имя мне придумали — Паша. Но на свет появилась я — Поля, соответственно. Хотя в душе я, видимо, парень все-таки (улыбается), поэтому с малолетства дружила исключительно с ребятами. Я с ними часами пропадала во дворе, мама никогда не ругала за грязную одежду после «казаков-разбойников», даже удивлялась, если приходила не чумазая. В мужском коллективе отношения простые, прямые, без интриг, и это здорово. Там есть солидарность, а я командный игрок, и мне это подходит. Подруги, к слову, стали появляться лишь совсем недавно, после тридцати. Надо сказать, что мне действительно органично мое самоощущение — родители приучили к походному образу жизни, уже шестимесячную, в рюкзаке, таскали на природу, в полтора года рискнули взять меня в сплав на байдарках… То есть я рано полюбила всякого рода активности, экстремальный спорт. И по сию пору занимаюсь водным туризмом — беру палатку, двухместный катамаран, купленный напополам с другом, и отправляюсь в поход в Карелию или на Урал. — В детстве вы еще в футбол играли… — Да, в женской команде, с восьми лет до четырнадцати. И на поле меня привела любовь. Я влюбилась в мальчика, очень красивого, его звали Антон, как сейчас помню, и он играл в футбол во дворе возле гаражей. Все девчонки были к нему неравнодушны, а я решила обратить его внимание на себя, став ближе — разделив его увлечение. Конечно, это не помогло, но в игру я втянулась. Еще на карате ходила, правда, недолго. Мне там быстро шею травмировали. — К этому еще можно прибавить школу с экологическим уклоном. Модная нынче тема. — Тогда это не значило ничего, мы лишь раз в год выезжали на практику — искали следы лосей в лесу. — Вы редкая актриса, которая умеет не только петь, но и играть на разных инструментах. Тяга к музыке от папы-барда? — Думаю, да. У меня хороший слух, ребенком участвовала в конкурсах, подавала надежды, могла поступить в знаменитый институт им. М. М. Ипполитова-Иванова, но у меня не было желания столь тесно связывать с музыкой свою жизнь, хотя слушаю ее постоянно. Но, естественно, неплохо, что я освоила такие инструменты, как домра, балалайка, пианино, свирель, гитара. Разумеется, когда-то музыкальная школа меня утомляла, я собиралась ее бросить, но мама, как воспитатель детского сада во втором поколении, строго хлопала мне тапочкой по попе и со словами, что любое дело следует доводить до конца, отправляла заниматься. Сейчас я иногда играю для себя, для друзей. До недавнего времени у меня дома было аж четыре гитары, но я их подарила детям друзей. — Очевидно, что в актерский мир вас заманила театральная студия «Образ», которую вы посещали. — Случайно туда заглянула и осталась. Меня привлекло, что на сцене я могу делать все что угодно, и то, что настоящая игра — это своего рода исповедь. В каждом из нас заложен весь спектр красок, но какая будет превалировать в данный момент, зависит лишь от тебя. И в той или иной роли надо вытаскивать на поверхность то, что являет характер персонажа, а остальное микшировать. — Вы, как Роберт Де Ниро или Мэттью Макконахи, которым свойственно максимальное вхождение в персонаж, практически до крайностей. Знаю, что на съемках ленты «Дышите свободно» Сергея Бодрова-старшего, премьера которой состоялась в конце весны, вы заикались не только в кадре, но и за кадром. — Это было ново для меня, потому что режиссеры иногда просят меня лишь похудеть. Не могу судить, как получилась картина, но я прилагала усилия. Доскональное погружение в роль, полное ощущение этого физического слома, безусловно, то, к чему в актерстве стоит стремиться. Меня вдохновляет Хоакин Феникс, который буквально превращается в другого человека. И именно в эту сторону направлен мой внутренний вектор. — Как-то в интервью вы признались, что знаете, что такое три сосиски на пять человек. Небогатое детство приучило вас к экономии или наоборот? — Такой аскетизм меня многому научил. Когда сейчас общаюсь со своим племянником, удивляюсь некоторым вещам, даже не могу их понять. Современные дети привыкли к качественному, даже где-то к избыточному. Для меня до сих пор выбросить еду недопустимо, а вот для моего племянника в этом нет ничего страшного, и я рада, что у него нет воспоминаний о скудном пищевом рационе. Что касается моего подхода к бюджету, все зависит от настроения. Были периоды, когда я с наслаждением тратила заработанное, но теперь у меня ипотечный этап. Мы с сестрой одновременно взяли квартиру и себе, и родителям, причем долг почти уже погасили, но осталось еще чуть-чуть. Сначала мы размышляли о загородном доме, но потом я осознала, что мне требуется все-таки не только природа, но и активная городская среда. А так при любой возможности я сваливаю из мегаполиса — благо у меня полно увлечений. Это и фотография, и горные лыжи, и скалолазание, и парапланеризм, и водный туризм. Раньше еще был мотоцикл, но после аварии я на него не сажусь. Но и против дачи ничего не имею — на этих выходных приезжала к папе и выполняла грубую работу: колола дрова и выкопала девять ям для кустов малины. А вот ювелирно сажать какие-нибудь цветы — это не мое. — Наверняка вы собачница! — Дворняжка Громммит со мной живет. Это смешная история. О своем псе-компаньоне я мечтала с раннего возраста, но довольствовалась лишь плюшевым котом, подаренным мамой. А четыре года назад вдруг Оля Калашникова, актриса, выложила сообщение, что их собака принесла щенков — заберите! И я с энтузиазмом отправилась к ним в Смоленскую область, по дороге рассчитывая, что возьму кобеля и назову звучно Громмит. Как вы догадываетесь, я была столь внимательна, что домой привезла девочку. И теперь, когда моя однокурсница Евгения Громова слышит о моей собаке, то всегда стыдит, взывает к совести, на что я ее успокаиваю, что псина названа исключительно в честь нее. (Улыбается.) — Вы явно спасатель по натуре: беспородная собака, желание взять ребенка из детского дома… — Надеюсь, что я уже не спасатель — вышла из этого треугольника. Мне не нравилось, как строятся мои взаимоотношения с людьми, и я обратилась к специалисту. Все мои друзья работают с психологами, я тоже хожу уже полгода и борюсь с вредящими мне проявлениями. Стало намного легче, между прочим. — Знаете, вы кажетесь ужасно ранимой… — Это так и есть. Но у меня есть способ защиты — я закрытый человек. — В вашей жизни был настоящий кинематографический эпизод длиною в год — роман с французом и жизнь на его территории… — Забавно, что я довольно сносно говорю по-английски и всегда имела некую перспективу на США, причем не только в смысле проектов. Во-первых, мне была близка американская культура свободы, а во-вторых, я обожаю Скарлетт Йоханссон и мечтаю с ней познакомиться. По-видимому, в мире есть два человека, которые видят в этой девушке хорошую актрису, — Вуди Аллен и я. (Улыбается.) Позже мое мнение о Новом Свете претерпело изменение, сегодня я бы уже не сказала, что это моя цель, но мысль оказаться на одной съемочной площадке с Вуди и Скарлетт осталась. А вот Франция появилась неожиданно. Однажды нагрянула в гости к подруге, давно уехавшей туда, и в компании она познакомила меня с этим молодым человеком, после чего судьба сделала крутой вираж. — Разница менталитетов сыграла свою роль в расставании, по-вашему? — Помню, как я, влюбленная, прилетела в Москву и с пеной у рта доказывала своему лучшему другу Паше, что нет никакой разницы, из какой страны твой человек. Мудрый друг предлагал вернуться к этому разговору через год. И ровно через двенадцать месяцев я признала его правоту. Но дело не только в менталитете, а в ситуации в целом. Одно дело — как моя подруга: отправилась туда ради себя и уже на месте встретила будущего мужа, а другое дело — как я: познакомилась и уехала в порыве чувств. Как ни крути, но это своеобразная жертва с моей стороны — бытом, привычками, культурой. Но ничего не бывает зря — я провела прекрасный год в Альпах, путешествовала, проехала всю Францию — от Эльзаса, по долине Луары с ее волшебными замками, до Вандеи и Бретани, бродила по почти пустому Лувру, стояла в двух метрах от «Моны Лизы», и вокруг совсем не было китайцев благодаря началу пандемии. Тогда мне еще не было тридцати лет и даже удалось получить вид на жительство во Франции. Поскольку я не умею просто наслаждаться жизнью, я работала в ресторане, на кухне. Научилась искусно резать ножом, как шеф-повар, потом еще трудилась бариста, уборщицей. На самом деле я не страшусь никакой деятельности и вообще много чего умею делать руками — спасибо родителям, которые научили. Наверное, если бы эти приключения случились со мной в двадцать лет, я бы продолжила такое существование, уж слишком романтично все это выглядело. Но когда тебе почти тридцать, то возникают мысли, а не пора ли уже заняться делом. В итоге да, не сложилось; правда, желание работать в Европе остается. Я собиралась учиться на кинооператора в Лионе, уже собрала документы, выучила язык до приличного уровня B2, но, увы, начался карантин, усугубились личные проблемы, и я вернулась в Россию. Соскучилась по профессии. Убедилась, что моя эгоистичная попытка изменить систему кинопроизводства в России путем отъезда не сработала — моего отсутствия никто не заметил, к сожалению, поэтому приняла решение напомнить о себе. Видимо, счастливая домохозяйка, живущая в Старом Свете, — это не мой вариант. Я ведь натуральный трудоголик, даже после окончания РАТИ не отдыхала, а сразу устроилась во ВГИК осветителем. Да, конечно, была Студия театрального искусства моего мастера — Сергея Васильевича Женовача, один спектакль, зарплата пятьдесят тысяч рублей… Это было потрясающее время, мы с моим однокурсником жили как боги — снимали квартиру, деньги тратили в первые две недели, потом питались непонятно чем, но пиво дома не переводилось. (Улыбается.) — Лихая юность, это же прямо классика… Но я волнуюсь, излечились ли вы от француза? — Не любительница я беседовать на подобные темы. Скажу так: сейчас я не одна и сердце мое не свободно. — Отчего вы покинули Студию театрального искусства Сергея Женовача, вам же так идут подмостки? — Мне сложно в репертуарном театре. Но я ушла без скандалов. Сергей Васильевич — уникальный режиссер, наш любимый педагог. В «Гоголь-Центр» Кирилл Семенович Серебренников звал меня в труппу, я сначала на эмоциях согласилась — предложение было невероятным, но позже поняла, что мне все-таки органичнее играть определенные спектакли в Москве, в Санкт-Петербурге, так как я еще много чем занимаюсь. Но театр необычайно важен для актерского тренинга — только он учит процессу, не кино, и с ним я ни в коем случае не собираюсь расставаться. — Вы прямо как Дэниел Дэй-Льюис, который на время оставлял актерскую деятельность и работал подмастерьем сапожника в Италии… — Спасибо, конечно, за такое сравнение, но я просто считаю, что жизнь не должна ограничиваться исключительно работой, а работа не должна ограничиваться лишь одной профессией. Лично мне многое любопытно, и получается у меня во многих сферах. В принципе, мне безумно везет во всех аспектах, поэтому грех жаловаться. — Камера вас полюбила еще со студенчества, вы получали призы, в вашей фильмографии замечательные сериалы «Жизнь и судьба», «Молодая гвардия», «Тихий Дон», «Угрюм-река», «Филфак», «Хеппи-энд», «Колл-центр» плюс встречи с весьма значимыми режиссерами. И что важно — к вам за эти годы не прилепилось никакое амплуа… — Что касается режиссеров, то это какое-то счастье невероятное: Сергей Урсуляк, Никита Михалков, Юрий Мороз, Наталья Меркулова и Алексей Чупов… Мало кто может похвастаться таким списком. С проектами мне тоже откровенно везет — вот жду на Netflix сериал «Ничего особенного». Хотя довлеет неопределенность, и я, как и большинство людей сегодня, не строю планов — как будет, так и будет. А что касается материала, то он, возможно, разнообразен из-за того, что меня не одолевают никакие актерские сверхамбиции. Я люблю кино, и мне по большому счету все равно, на какой позиции его создавать. — То есть цените не себя в искусстве, а искусство в себе? — Слишком пафосно звучит. Меня захватывает сам процесс. По этой причине я не оставляю идею освоить операторское искусство и в настоящий момент иногда выступаю первым ассистентом оператора. Интересно бывает наблюдать за коллегами через оптику. Это очень полезный опыт. Понимаете, мне нравится двигаться в этом направлении — познании кинематографа со всех сторон. Единственное, садиться в режиссерское кресло и нести ответственность за все не хочу. И я не склонна ставить себе конкретные задачи, скорее, растворяюсь в происходящем, нахожусь в центре событий, но не в центре внимания. Для интроверта, который больше склонен смотреть, а не говорить, то, что надо! (Улыбается.)
