Порнократия XXI века правит в европейском доме
6 сентября с. г. Лизавета Трасс вступила в должность премьер-министра Великобритании, а 20 октября подала в отставку. Вероятно, уступая неодолимому давлению общества и парламента – ведь еще несколько дней назад она твердо отвечала на вопросы, не пора ли и честь знать, твердым «Не дождетесь!». Почти что «Не запугаете!».
Так Лизавета сделалась самым недолговечным премьером в британской истории, причем следующий в индексе недолговечности (правил с 10 апреля по 8 августа 1827 г.) Джордж Каннинг представляет собой несколько другой случай. Он скончался в должности подобно премьеру Питту-младшему – премьер-министры тоже смертны. Равно как и президенты США. 9-й президент Уильям Гаррисон принял присягу 4 марта 1841 г., а 4 апреля скончался. То ли потому, что в день инавгурации простудился, то ли потому, что испил воды, зараженной миазмами.
Но это случаи, когда все под Богом ходим. К управленческим талантам внезапная смерть не имеет отношения. Тогда как Трасс вполне здорова, и оставляет должность по причине полного служебного несоответствия. Сделавшегося спустя всего полтора месяца правления окончательно нетерпимым.
При этом краткосрочная премьерка Лизавета если и уникальна, то разве тем, спустя какое малое время ее попросили на выход. Если же не учитывать это обстоятельство, то сегодня такие случаи служебного несоответствия наблюдаются сплошь да рядом.
Министерка иностранных дел ФРГ, в прошлом воздушная гимнастка Анналена Бербок. Ее коллега по кабинету, в прошлом филолог-германист, а теперь вице-канцлер и министр экономики Роберт Хабек. Финляндская премьерка, в прошлом продавщица в сельпо Санна Марин. Глава Еврокомиссии гинеколог Урсула фон дер Ляйен, а также испанский социалист, а ныне высокий представитель ЕС Жозеп Боррель, вызывающий в памяти слова Данте «Non donna dei provincie ma bordello». О властелине мира Джо Байдене умолчим – это уж совсем печальной ветхости картина.
Аналогичный период римской истории первой половины X в. (на наши деньги – времена Вещего Олега и св. равноап. кн. Ольги) называется «порнократией». Или, как именовали это время благочестивые хронисты, «saeculum obscurum» – «темный век». Темный не потому, что о нем ничего не известно, а напротив, потому, что о нем слишком много известно. И нравы ватиканской курии этого периода представляли собой фантастическое непотребство. С особым упором на половой разврат – отсюда и «порнократия».
Но в XXI в. все немного иначе – язык развивается, и «порнография» означает не только грубо-натуралистическое изображение полового акта и половых органов. Работник, призванный делать ремонт, может спросить заказчика о работе своих предшественников: «Кто же тебе такую порнографию сделал?». Имея в виду, конечно, не срамные изображения, а недопустимо халтурное исполнение работы.
В этом смысле деятельность Лизаветы, Анналены, Урсулы, Борреля etc., несомненно, является порнографией, последствия которой будущим ремонтникам европейского дома придется очень долго расхлебывать.
Это, конечно, если вообще когда-нибудь«Настанет времяИ опомнится народ,Сбросит варварское бремяИ за нами он пойдет»ремонтировать последствия дебоша.
Возможно же, порнократия является высшей и последней стадией европейской демократии, и на стогнах старого континента ничего другого больше не будет. Тогда бедную Лизу запомнят в потомстве как героиню и мученицу победившей порнократии.