"Русская тоска обрывается пляской"

Два месяца уже длится в Москве праздник музыки и театра: "Видеть музыку" и на тот раз проходит с размахом, демонстрируя столичной публике невероятное богатство и разнообразие музыкального театра России и отчасти бывших советских республик. Можно сказать, что Георгию Исаакяну, основателю и изобретателю идеи фестиваля, удалось показать всю палитру музыкально-театральной России и окрест. Опера, балет, оперетта, мюзикл, рок-опера, а также совсем редкие жанры – вот такое разнообразие в афише. Детские и юношеские спектакли, работы студенческих, студийных коллективов также представительно присутствуют – участниками фестиваля стали самые разнообразные коллективы со всего пост-СССР. Фото: пресс-служба фестиваля "Видеть музыку" Неоспоримым "лидером фестивального проката" является мюзикл – современный и демократичный жанр музыкального театра, активно развивающийся. Более того, можно сказать, что мюзиклов всегда больше, чем всего остального в фестивальной афише. Ведь театров музыкальной комедии в нашей стране много, гораздо больше, чем оперно-балетных, и у них ещё меньше шансов приехать в столицу, например, по линии "Золотой маски", хотя бы потому, что конкуренция у них выше: например, в "Маске" для оперы и балета есть свои номинации, то есть каждый оперно-балетный стационар может приехать теоретически на фестиваль в двух ипостасях, и даже в трёх – ведь ещё есть номинации по современному танцу. А театры музкомедии – у них одна группа номинаций, причем оперетта и мюзикл вместе, а количественно их по стране намного больше. В том числе и поэтому они охотно принимают участие в "Видеть музыку", стремятся приехать на фестиваль – это хороший шанс показаться в Москве. Волгоградский музыкальный театр приезжает на "Видеть музыку" уже не впервые. Нынешний его визит совпал со знаменательной датой в истории коллектива – 90-летним юбилеем труппы. И по этому случаю ВМТ решил показать в Москве мюзикл, да не какой-нибудь, а "кинотеатральный в стиле ретро 1928 года" самого Максима Дунаевского. Последнего с полным правом можно назвать композитором-резидентом фестиваля – традиционно в программе "Видеть музыку" много его опусов, в этот раз помимо волгоградской продукции в столице был уже показан мюзикл "Три мушкетера" в постановке Ивановского музыкального театра. Фото: пресс-служба фестиваля "Видеть музыку" Загадочная личность голландской танцовщицы Маргариты Гертруды Зелле, выступавшей под экзотическим малайским именем Мата Хари (в переводе – "глаз дня" или "солнце") в начале прошлого века на различных европейских сценах (больше всего в Париже), обвиненной в шпионаже в пользу Германии в период Первой мировой войны и расстрелянной в парижском пригороде Венсене, привлекала внимание самых различных видов искусств. О ее неоднозначной судьбе снято множество кинолент, поставлено немало спектаклей в самых разных жанрах. Как писал британский контрразведчик Орест Пинто "…Мата Хари, безусловно, завоевала громкую славу. В глазах публики она стала олицетворением очаровательной женщины-шпионки. Но Мата Хари была глупым экспансивным созданием. Если бы её не казнили, она не прослыла бы мученицей и никто бы даже не слышал о ней". Оценка, возможно, слишком жесткая и точно – гипотетическая: история распорядилась иначе – о ней знает весь мир и помнит до сих пор. В родном голландском Леувардене ей даже поставлен памятник, а масскульт постоянно обращается к ее образу, маня публику недосказанностью и фантазиями на тему. И то правда: ведь материалы ее дела до сих пор остаются не рассекреченными и обывателю остается только гадать о том – была или нет Мата Хари шпионкой, на кого работала, зачем и почему? Вот и пьеса Елены Грёминой "Глаза дня", по мотивам которой Николай Денисов написал либретто для мюзикла, предлагает фантазийную мистификацию на тему громкого шпионского скандала. Действие растянуто на 23 года, происходит попеременно то в Сингапуре, то в Париже: в его центре – забытая звезда немого кинематографа Клод Франс (Виктория Миллер), которой таинственный незнакомец, представляющийся кинопродюсером, спустя десять лет после расстрела шпионки предлагает попытать счастье в новом уже звуковом фильме о ней. Сама кинодива – личность неоднозначная и весьма темная: мало того, что кокаинистка, так еще и не вполне ясно кто на самом деле – не то сама чудом спасшаяся Мата Хари, не то подставившая ее в Париже агент Ханна Виттиг. Как в наркотическом дурмане проносятся кадры из жизни всех трех дам (а может быть все же одной?): определенности тут нет совсем и ни в чем – не только главная героиня постоянно ускользает от реальности в своей самоидентификации, но также и два других персонажа, весьма важных в мюзикле, оказываются амбивалентны и очень мутны – Тапер (Александр Куприн) и Слуга (Андрей Жданов). Первый репетирует с кинодивой роли мужа Маты Хари капитана Маклеода, капитана французской разведки Леду, русского военнопленного Вадима Орлова, наркодилера по кличке Косой и даже роль той самой коварной Виттиг. Второй оказывается ее супругом графом Раулем де Шайни, да и то до конца не понятно, так ли это на самом деле. Словом, как сама затуманенная эпоха декаданса, пьеса и либретто по ней предстают сплошным мороком и ребусом. И вот тут кроется главная загвоздка, а, может быть, и основное слабое место всего спектакля. И дело вовсе не в весьма вольной интерпретации исторических событий, какими бы нечеткими они нам не казались сегодня – произведение искусства имеет право на любую степень фантазийности. Да и из такой лихо закрученной интриги можно вылепить настоящую детективно-мистическую феерию. Заявленный как мюзикл, спектакль по факту оказывается музыкальным в весьма малой, очень дозированной степени. Да, живой оркестр в яме (дирижер Денис Шитов), а артисты периодически поют и танцуют (хореограф Елена Щербакова). Однако основа драматургии у пьесы – не музыкальная: это полноценный драматический спектакль лишь с некоторой долей музыкального оформления, не несущего смысловую нагрузку, привычную во всех жанрах музыкального театра. А драматический спектакль имеет свои законы, и играть его нужно совсем иначе – с другим посылом, мастерством, глубиной перевоплощения. С этим волгоградские артисты справляются далеко не всегда, поэтому действо оказывается весьма затянутым (учитывая его протяженность почти в три часа, это становится серьезной проблемой) и местами откровенно скучным, с никак не обыгранными псевдомногозначительными "мхатовскими" паузами, провисанием темпоритма и весьма умеренным тонусом в целом. Фото: пресс-служба фестиваля "Видеть музыку" Визуальный образ спектакля (режиссер Александр Кутявин, сценограф – Алексей Михальчёв, костюмы – Ирина Елистратова) ярок, прост и функционален. В центре – двухъярусная конструкция с перилами в стиле модерн, вращающаяся на круге, – она и сцена, и гостиничный номер, и парижское или сингапурское варьете (в последнем случае с колосников спускаются элементы экзотического декора в ориентальном стиле). Костюмы отсылают к временам столетней давности – откровенные платья, подчеркнутые силуэты, по-опереточному много блесток и перьев. Подобно знаменитой экранизации 1931 года с Гретой Гарбо, кадры из которой периодически вспыхивают на заднике, особенно ближе к финалу спектакля, в волгоградскую историю Маты Хари основательно вплетен русский элемент (чего в реальной биографии танцовщицы-шпионки не наблюдалось), по причине чего приятные отечественному зрителю моменты типа ностальгии по снегу и березкам, апеллирование к чести русского офицерства и бравада про обязательную водку добавляют действу привлекательности и бонусов зрительской эмпатии. Романс про русскую тоску, разрешающуюся в буйном танце, звучащий несколько раз, словно уносит запутанную историю из кутерьмы парижского полусвета куда-то ближе к московскому "Яру"…